Владимир Иванов - Любовь и войны полов
А им быть не старшими менторами, а равными, но советчиками и консультантами. Они больше учатся у своих детей, чем учат их, не забывая лишь прививать им определённые культурные навыки вроде любви к музыке, литературе, спорту и так далее. В таких семьях мягко происходит и смена поколений – родители с самого начала, готовят своих детей к моменту, когда те станут им, в свою очередь, родителями. Используется любая возможность, чтобы дети быстрее бы почувствовали себя самостоятельными, а потом и взрослыми. Только в инграммных семьях возможно появление, уникальной для каждой семьи, её собственнной культуры отношений, которую и называют «семейным счастьем».
В таких семьях быстро возникает психологическое проникновение в мир другого, когда без слов, угадываются и его мысли, и желания. Такая атмосфера помогает раскрывать в человеке личность. У всех творческих людей одна биография – все они вышли из инграммных семей. Только инграмма семейного счастья создаёт человека с высоким личным временем. Как и последствия всех родительских ошибок, всегда неизбежно всплывают в судьбах их детей.
Да и люди всегда чувствуют саму энергетику здоровой семьи и тянутся к выходцам из таких семей – только возле счастливых людей мы и можем почувствовать радость жизни. Над счастливой семьёй всегда, как бы, сияет радуга – в ней реализованы все 7 связей между двумя людьми. Гармония семейных отношений впишет в психику каждого ребёнку свою инграмму (внутреннюю запись) как код его личного счастья, который он и будет носить с собой, уже всю свою жизнь…
Глава 7. Неполная семья как источник разводов
«Женщина, отдавшаяся одному, никогда
Не сможет полностью отдаться и другому, ибо
Её будущее зависит от того, чтобы она
Принадлежала только Единственному.
Мужчина должен стремиться к удовлетворению
Малейших желании Единственной, чтобы сделать
Её счастливой…»
Эксграммную семью можно определить как не имеющую признаков инграммной. Как правило, в ней отсутствуют главное счастливой семьи: полная искренность и естественность всех её отношений, взаимная чуткость и абсолютное доверие. Потому, что недоверие имеет свойство постоянно накапливаться с годами – от события к событию. В такой семье, как правило, нет «родства» родителей – не было «кровной» клятвы меж ними. Или же, нет авторитета отца. И, глядь, уже и самой семьи-то, почти что, уже и нет!..
Сначала, правда, всего лишь, как благоприятной, для всех, её атмосферы. Что сразу проявляется и в упорядоченности её жизни – всё в ней начинает идти, как бы, само собой – от случая к случаю. Вот уже и за членами такой семьи не закреплены и все их семейные обязанности, а вот нет в ней уже и единого, общего для всех порядка. Исчезло понятие «очага», а значит, нет тут уже и его «хранителей». А, значит, и хранить-то тут, уже стало, и нечего…
Такая семья, самим образом своей жизни, напоминает, скорее, уже вариант рабочего общежития – место для общей еды, времяпровождения и ночлега. Война за выживание, делает все семейные ценности здесь, как бы, вторичными – на первом месте в ней стоят не чувства и личность, а борьба за кусок хлеба. Естественно, что это сразу же, отражается и на отношении к каждому; но первыми, страдают всегда дети. И уже никакой устойчивой к внешним воздействиям внутрисемейной культуры создать такая семья не сможет. И, дети, чувствуя эту её неспособность, ищут свои интересы только вне её – в кампаниях и на улице…
Невозможность такой семьи быть привлекательной для ребёнка, превращает его сначала в «уличного», а потом уже и в «трудного» подростка: не имея своего – семейного мировоззрения, эти дети легко подпадают под влияние других или пытаются избавиться от комплекса неполноценности через насилие над другими.
Обобщая оба варианта, можно утверждать, что любая семья существует, как бы, в двух формах: «активной», способной создавать самодостаточную внутрисемейную культуру с высоким временем, производящую психологически зрелые личности, и «пассивной», не способной к созданию самостоятельной культуры, а потому и выпускающей в жизнь людей слабо подготовленных. Так, что дать счастье другому, как и быть счастливым самому, в состоянии лишь выходец из инграммной семьи.
Остальные же, просто часто даже и не знают, чего они, собственно, лишены и что им надо, было бы, создавать. Поэтому будут, скорее всего, просто блуждать в поисках своего недополученного счастья, как в поиске своей недополученной ласки. Но, что характерно – им уже, почему-то, всегда всего будет мало. Эта ненасытность, усвоенная ими в детстве, не только останется навсегда, но постепенно становится и главной – доминирующей чертой их характера. Механизм, создающий всех несчастных – «скупых рыцарей», скупердяев, жадин и куркулей всех калибров. Привыкшие находить свои радости вне семьи, они по инерции ищут вне себя уже и себя самоё – своё собственное счастье, не понимая, что прежде, оно должно быть в них самих. Но там лишь пустота, неудовлетворённость и ожидание… чужих ласк. Эти люди не в состоянии дать счастье другому – постоянно ощущая свою неполноценность, они вынуждены лишь всё время брать, брать и брать…
Что заметно, уже т в первом общении. Потому, что главное, наиболее характеризующее интеллект человека – это его способность к общению. Развитие языка довольно точно отражает общий уровень развития, одновременно свидетельствуя и о внешней, и о внутренней речи. Но ещё более важно в развитии человека – куда больше, чем развитие его языка, его система ценностей – на какое место в отношениях с людьми он ставит себя сам.
Здесь-то и начинаются проблемы у детей, выросших без отцов и братьев – часто они вообще плохо представляют себе, как надо правильно общаться; особенно со старшими и, особенно, с мужчинами. А если у человека нарушено общение, это уже кандидат на одиночество, что также оправданно: чем менее общителен человек, тем быстрее накапливаются при совместной жизни с ним разные недоразумения – как и все его недосказанности и недомолвки, могущие иметь другое прочтение другими.
Семья для ребёнка существует, прежде всего, как некое поле разнообразных отношений, в полярно заряженном диполе власти: «мать-отец». Именно в этом поле всех отношений меж ними и происходит самовоспитание их детей – дети всегда принимают в жизни максимально откровенно всё, что угодно, как правила некой игры, но две вещи они воспринимают всегда только интуитивно: половые особенности психики родителя и школу послушания при отце. Последнюю, вообще в несколько этапов: сначала физического, затем интеллектуального и, наконец, морального. Что значит интуитивно? Это означает, что их, в принципе, нельзя никак «воспитать» – они воспитываются только самой реальностью – своей повседневной жизнью. Вот почему, это в них или есть, или нет…
Если атмосфера семьи нормальная, то ребёнок сначала учится понимать состояние другого человека – как язык чужих чувств – без слов, быстро осваивая азы такта и основы чуткости. Иногда, условно, периоды его воспитания, родители пытаются разделить определённой формой своего поведения. По восточной поговорке: «ребёнок до 5-ти лет царь, с 5-ти до 15-ти слуга, а после – друг». Частенько мамаша причитает, что «уж лучше бы вообще не было отца, чем такой». Нет большей ошибки! Пусть он будет уж лучше последний пьяница, или уж, даже, первый наркоман, чем ребёнок будет совсем «без него». Тем более, что за любого человека, надо всегда, ведь, ещё и побороться. Тем более, что ещё и неизвестно, что окажет решающее воздействие на психику вашего ребёнка. Особенно, если он увидит, что порок не несёт в себе ничего хорошего, а мать и при этом, старается помочь его отцу, то… Ну, и какие же выводы он для себя сделает?
Любому ребёнку отец остро необходим для правильного воспитания его психики: каждый мальчик физически нуждается в ощущении некой, хотя бы, и чисто фигуральной, стоящей над ним силы, в подчинении другому – более сильному (не скажем, умному)…
Без этого он обязательно вырастает «неуправляемым», отчего больше всего будет страдать сам, мучаясь «своей волей». При любой матери (о бабушке помолчим), мальчик без отца выйдет, из под её женского контроля, превратившись в тирана. А впоследствии, будет и вообще отвергать над собой всякую власть. Став взрослым, он уже не сможет правильно – без ущерба для своего собственного достоинства – строить отношения с другими мужчинами, не предваряя общение неким обрядом.
Это будет или заискивание, или наоборот, хамство и грубость, скрывающие его беспомощность. Девочки же, лишённые отцовской ласки, «внутренне» остаются навсегда неласковыми. Но, при этом, они ещё и боятся мужчин, не зная, чего им ждать от них – им, ведь, не знакомы особенности мужской психологии. Они не могут полюбить мужчину даже и теоретически – он навсегда остаётся для них «неизвестным существом». Мистером Х…
