Василий Захарченко - Разговор с электрическим мозгом
И дальше ученый говорит о самом главном:
"Вместе с тем никакая машина не может быть никогда умнее человечества в целом, поскольку в понятие "человечество" входит не только простая сумма мускулов и умов всех живущих ныне людей, а все созданное человечеством на протяжении длительного времени его развития. Поэтому, при сравнении машины и человека, на одну чашу весов кладется только эта машина, а на другую - все человечество, вместе со всеми продуктами его деятельности, включающими, разумеется, и рассматриваемую машину. И как бы ни специализировались машины в техническом плане, в плане социально-историческом, они навсегда останутся не больше, чем помощниками и слугами человеке:, неограниченно умножающими не только его физическую, но и его интеллектуальную мощь".
В зарубежной прессе все чаще и чаще мы сталкиваемся сегодня с одной и той же проблемой - противопоставления машины человеку.
То это государство машин, власть в котором захватили мудрые счетно-решающие устройства. То это мир, гибнущий от обилия самопроизводящих машин. То это, наконец, гигантский электронный мозг - некий "всемирный разум", который начинает работать только в свою пользу, подавляя человека.
Нет, мы верим в могущество человеческого разума, в его неизбывную силу и неисчерпаемые возможности. Этот разум всегда будет выше и сложнее всего, что мы когда-либо создадим на пути развития человечества.
28 мая, четверг
Сегодня, несмотря на праздник, все на работе. Впервые "обкатываем" Кивера. Он глотает информацию, поступающую из цехов, как удав. Николай Иванович потирает руки от удовольствия: "Молодец электроника... Не подводит, не спотыкается".
Представляю, сколько народу надо было бы посадить сюда, на Центральный пост, чтобы следить за течением процессов в цехах, да еще успевать вмешиваться в их ход.
Говоря откровенно, я рад за Кибера. Молодчина!.. В общем-то, не очень сложное переоборудование его не сказалось на отношении к делу - работает прекрасно. Интересно, как он справится с управлением. Но, судя по тому, что обработка и анализ поступающих данных уже осуществляются в машине, последняя ступень также не подведет.
- Ждем твоих команд, старик! - пошутил Кузовкин, почти с нежностью поглаживая блестящую панель Кибера.
- Ты уж совсем навытяжку перед машиной стоишь,- рассердился Николай.
- А как же иначе? Гляди, какая она разумная. Что человек...
Мы рассмеялись... А Нина возмутилась:
- Не хочу уступать машине. Я даже стихи на эту тему переписала. И с Павлом Антокольским я полностью согласна. Вот:
Продолжается век.
И другой приближается век.
По кремнистым ступеням
взбираясь к опасным вершинам,
никогда, никогда, никогда
не отдаст человек
своего превосходства
умнейшим на свете машинам.
Точка. Слово из песни не выкинешь,
как говорят.
Иссякает регламент,
ученый кончается диспут.
Ну, а там поглядим, кто кого:
электронный снаряд
или ваш оппонент,
без оружья идущий на приступ!
А. Понравились стихи? - спросил я Кибера вечером, когда все разошлись.
К. Стихи хорошие. Только зря он нас сталкивает. Каждому - свое. А ваше мнение?..
А. Согласен, но где граница распределения наших обязанностей?
К. Я, как дисциплинированный солдат, живу по данному мне уставу. Фантазировать положено вам - людям.
А. Пусть так... Но ведь с развитием техники центр тяжести передвигается в сторону машины. До каких пределов?
К. Они целиком зависят от Человека.
ДРУГ МОЙ, РОБОТ!
Это мой последний конспект. Завтра я уезжаю. Невольно хочется подвести итоги нашему продолжительному разговору.
Чего ждать дальше? По каким путям устремится развитие рожденной человеком новой машины - усилителя его разума? Что дадут нашим потомкам кибернетические устройства, которым даровал жизнь наш заполненный событиями двадцатый век?
Я вспоминаю недавно прочитанный мною роман. Его написал зарубежный фантаст, попытавшийся представить себе грядущее общество кибернетического века.
Вокруг группы высокоразвитых и талантливых машин объединились эксперты. Машины решают любые проблемы государства, они же проверяют своих хозяев-экспертов. В свою очередь эксперты контролируют народ от имени непогрешимых машин. Народ не рассуждает - народ слепо верит в машинный разум, который никогда не ошибается.
Унылая, неинтересная жизнь! Какая-то машинная технократия, а не бурный расцвет человеческой деятельности, поддержанной высокоразвитой техникой. Нет, это не то...
Но каков все же дальнейший практический путь развития этих машин?
Задавая такой вопрос, мы невольно приходим к сложности его решения. Представьте себе, что получеловеку, который, насадив камень на палку, впервые создал примитивный топор, задают вопрос: "Как вы думаете, во что превратится в будущем ваше оружие?" Ну разве мог этот волосатый титан мысли предвидеть в те времена рождение гигантских пневматических молотов, прокатных станов, экскаваторов - словом, всего того, что явилось как бы следствием этого примитивного каменного топора? Конечно, даже самая пылкая фантазия неандертальца не могла в то время предвидеть такое.
А уж если говорить вообще о прогрессе человеческой мысли - об атомных электростанциях, о радиолокации, о космических полетах, можно с уверенностью сказать, что об этом даже не мечталось. Зачем нам, думая о будущем, уходить в глубины истории? Поступим иначе.
Представьте себе на мгновение, что мы углубились всего только на сто лет в прошлое.
Середина прошлого века. Перед нами - выдающийся эрудит своего времени, человек, обладающий самыми последними, самыми многообразными знаниями века. Он склонился над столом, перед ним лист бумаги. Обмакнув гусиное перо ч чернильницу, он задумался, мечтая о будущем. За стенами дома звонко стучат копыта коня - почтовая карета отправилась из Москвы в Санкт-Петербург.
Что может вообразить себе этот эрудит прошлого века? Мечты его, возможно, интересны, но всегда ли обоснованны они? Лучше давайте пригласим его в наше время и покажем ему обыденные вещи, которые он не мог даже вообразить себе.
Мы показываем ему телевизор. Понимает ли он, что происходит на его голубом экране? Понимает ли он, что изображение пришло сюда по эфиру за десятки и сотни километров; что мы показываем ему не движущиеся картинки, а электронное отображение подлинной, реальной жизни? Нет, он не может этого понять. Ведь в прошлом веке представление об электричестве в основном сводилось к стеклянной палочке, способной, после того как ее потрут о кусочек сукна, притягивать тонкие листы бумаги. Мог ли он за опытами Гальваки с беспомощными лягушиными лапками увидеть грядущие использования биотоков?
Даже мы, родившиеся в первом десятилетии нашего века, вряд ли могли предполагать, что станем свидетелями первых космических полетов. Мечтатели-фантасты относили их к будущему столетию, а вот оказалось, мы современники покорения космоса.
Разве могли мы предполагать, что кусочки бесцветного тяжелого металла со странным, античным названием "уран" будут служить Топливом для атомных электростанций? Нет, не могли, конечно. Потому что само использование атомной энергии представлялось нам чисто теоретическим.
Вот почему, думая о прогрессе кибернетики, об эволюции "умной" машины, мы можем только предполагать о том скачке, который совершит она в своей будущей эволюции. Полный обзор возможностей умной машины еще недоступен нашему пониманию.
Почему бы не использовать в машинах живые клетки мозга? Помещенные в специальную питательную среду, эти самые экономные, самые живучие, самые емкие элементы живого организма помогут кибернетической машине будущего произвести подлинную революцию в ее конструировании.
Уже сегодня стоит вопрос о том, чтобы резко сократить размеры всех деталей кибернетических машин. Мы наблюдаем стремительный прогресс в миниатюризации элементов счетно-решающих устройств. Уже сегодня инженеры-химики способны из растворов создавать систему кристаллов, представляющих собой готовую электронную схему вычислительной машины. Пройдет время, и кибернетическая машина предстанет перед нами в виде прибора размером не более ручных часов. Крупнейшие установки для научных исследований, состоящие из миллиардов элементов, обладающие неограниченной памятью, не потребуют тогда гигантских помещений.
Придет день, и в вычислительной машине будут использоваться элементы световых импульсов, движущихся со скоростью 300000 километров в секунду. Эти элементы, в которых будет работать световой луч, могут представлять собой молекулу, даже атом. Именно тогда человек сумеет создавать машины, состоящие из "думающих" кристаллов, небольших по размерам, но с огромным быстродействием - в миллионы операций в секунду.
Такие машины могут стать основанием для создания роботов, по облику своему напоминающих своего создателя - человека.