Дейв Кардер - Как сохранить брак. Как восстановить отношения, давшие трещину
ГЛАВА 11
«И будут одна плоть». Воссоздание близости
Анджела находилась в депрессии – в настоящей депрессии. Фактически она была на грани самоубийства. Она не понимала, отчего это происходит, и ее муж Стюарт был в равной степени озадачен. Их общение и сексуальная жизнь сошли практически на нет, и Стюарт стал беспокоиться. Поэтому он привел Анджелу на консультацию к душепопечителю. С ним все в порядке, сказал он, – помощь нужна ей.
Я настоял на том, чтобы Стюарт присутствовал на нескольких первых встречах, – мне хотелось получить представление об истории их жизни. После обстоятельных бесед, посвященных разнообразным факторам, влиявшим на их взаимоотношения, я начал нащупывать нити, которые искал.
Пять лет назад Стюарт вовлекся в связь типа II со своей секретаршей. И Стюарт, и его жена энергично заверяли меня, что давно от этого оправились.
И тем не менее передо мной сидела Анджела, готовая свести счеты с жизнью без видимой на то причины. Я предположил про себя, что их вариант разрешения проблемы связи был далеко не идеальным и между ними не решено что-то очень важное.
Анджела заявляла, что простила своего заблудшего мужа, но у меня возникла догадка, что прощение ее было поверхностным, а депрессия была результатом подавленной враждебности к нему. Мы приступили к поискам ответа.
Анджела выросла в христианской семье, где гнев был запрещен – на самом деле его практически не существовало. Никто никогда не выходил из себя; все хранили спокойствие. Существовало негласное правило: если ты гневаешься, нужно держаться в стороне ото всех, чтобы не сказать того, о чем будешь потом жалеть. Это правило подкреплялось общим мнением, что гневаться грешно.
Стюарт же вырос в семье алкоголиков, где все постоянно выходили из себя и выражали свой гнев, не стесняясь в выражениях. Временами все это походило на Третью мировую войну.
Когда молодые люди встретились в небольшом христианском колледже, Стюарт сразу же влюбился в умиротворенную семью Анджелы. Он всегда мечтал о таком спокойном, сдержанном тоне, который там был.
С другой стороны, Анджеле понравилась честность и эмоциональная непосредственность Стюарта – все всегда знали, что думает Стюарт. Если ему что-либо не нравилось, он об этом прямо говорил; если он был доволен, все об этом также знали. Она быстро научилась его ублажать и почти всегда получала его одобрение.
Правила управления гневомКогда Стюарт поддался чарам своей секретарши, Анджела начала переживать мучительный конфликт. Она думала, что следует разозлиться на Стюарта (или на другую женщину, или на кого-то еще), но не могла понять, что же она чувствует. Задним числом мы понимаем, что все старые правила обеих семей относительно гнева заработали в новых условиях.
Со стороны семьи Анджелы правила были следующими:
• Когда гневаешься, держи это в себе (интернализация).
• Никоим образом не выражай чувство гнева; такое чувство грешно (религиозный стыд).
• Воздержись от всякого общения, когда гневаешься; общаться с кем-либо в такой период очень небезопасно (изоляция).
• «Сторонись Анджелы – она не в себе» (оборотная сторона предыдущего правила – другие тоже сторонятся).
• Когда устанешь от изоляции, возвращайся к людям, но делай вид, что все в порядке (отрицание и обман).
Со стороны семьи Стюарта правила были следующими:
• Не поддавайся гневу; ведут себя так только алкоголики, а не христиане (религиозный стыд).
• Не напоминай мне о крутом нраве отца; я и теперь с ужасом вспоминаю, что он со мной делал (неприятие).
• Не провоцируй меня на гнев своим криком; никто больше не сделает мне больно, и тебе я тоже не позволю проявлять гнев (страх и отрицание).
Когда Анджела узнала о связи Стюарта, все «старые пластинки» с темой гнева заиграли в ее душе вновь, влияя на отношения с супругом. Ее немедленной реакцией было скорое прощение Стюарта – из-за боязни, что он может бросить ее и детей. Она решила продолжать вести себя так, будто ничего не произошло, и стать носительницей «божественного милосердия». В церкви она держалась молодцом и считалась образцом добродетели. Окружающие в уважительном тоне говорили о ее удивительной способности прощать, поступая по принципу «Что было, то прошло». (Сейчас мы понимаем, почему они так удивлялись, – прощение было ненастоящим. Недаром они считали его нечеловеческим – таковым оно и было!)
Душа же Анджелы умирала медленной смертью. Стюарт оценил ее способность быстро прощать – в конце концов это было свойственно и ему: его девизы «Только вперед», «Будь сильным», «Не оглядывайся назад» помогли и ему справиться с проблемой. Он прекратил свою незаконную связь и распорядился, чтобы секретаршу перевели в другой офис, что скорее напоминало увольнение, чем просто переезд на новое место. Поэтому, с точки зрения Стюарта, все выглядело хорошо.
Ему было невдомек, что Анджела все больше погружается в серьезную депрессию, которая начинает воздействовать на ее здоровье. Когда он, наконец, обратился за помощью, Анджела была совсем не в том состоянии, чтобы гневаться на Стюарта. На самом деле она почти забыла о его связи. Пришлось немного покопаться в фактах, чтобы увязать ее опустошенность с невероятно быстрым преодолением предательства. Однако когда я в общих чертах обрисовал ей процесс, который описывается в этой главе, на горизонте забрезжил свет.
Когда Анджела наконец разгневалась и они со Стюартом начали сожалеть, было такое ощущение, будто вскрылся старый гнойный нарыв. В первый момент, когда гнев вышел на поверхность, отношения ухудшились. (Вот что я получил за то, что обратился с женой за помощью? – размышлял слегка раздосадованный Стюарт.) Но когда Анджела наконец выразила свой гнев и поняла, что такое прощение на основании своих подлинных чувств, а не их отрицании, она смогла его простить. В сущности, к прощению она пришла через гнев, а не отрицание его. В результате, у Стюарта к ней возникло абсолютно новое чувство уважения.
Когда Анджела решила простить мужа, Стюарт знал, что в этот раз все по-настоящему. Поэтому он смог начать сожалеть о своих потерях. Анджела открыла в себе нового человека, свое истинное «я», которым она хотела поделиться со Стюартом. В конце этого долгого и напряженного процесса они смогли без чувства стыда выйти перед своей общиной и поделиться своим свидетельством об исцелении.
Стюарт, который в церкви чувствовал себя человеком второго сорта, наконец воспрянул духом, потому что грех его был полностью признан той, кому он причинил боль, – его женой. Оба вновь обрели уважение друг к другу, и отношения с детьми тоже улучшились.
Но самое главное: они точно знают, что простили друг друга. В результате, они понимают, что с течением времени будут только сближаться, а не удаляться.
Когда боль хоронится заживоОсновное препятствие на пути к восстановлению близости в браке – проблема истинного прощения. Взаимное прощение – это конечная цель реабилитации и единственное основание, на котором может быть построена здоровая близость. Однако нельзя простить просто так. Как мы видели, необходимо ощутить свой гнев и признать потери. Также необходимо полностью понимать состояние вашего спутника и «смысл» связи. И тогда, и только тогда, вы сможете окончательно простить его.
Слишком быстрое прощениеНаиболее распространенная помеха дня полного прощения – это желание супруги простить как можно быстрее. Подробно эту проблему мы рассматривали в предыдущей главе, однако здесь снова к ней обращаемся, потому что настоящее прощение зависит от того, насколько хорошо вы преодолели обиду.
В силу семейного воспитания, христианских убеждений или совета авторитетного человека, супруга нередко старается простить изменника сразу. Такая супруга хоронит боль заживо. Она не преодолевает ее правильным образом, и в результате:
• У нее нет возможности простить изменника и таким образом прийти к примирению, что является ключевым фактором реабилитации и долгосрочного супружеского здоровья.
• Она никогда не сможет, подобно Иосифу, сказать: «Ты умышлял против меня зло; но Бог обратил это в добро».
• Она всегда будет чувствовать некоторое превосходство над супругом-изменником («Уменя, по крайней мере, никогда не было связи»),
• У нее никогда не будет близости в этих отношениях, потому что связь остается неразрешенной проблемой, препятствующей возникновению близости.
• Она никогда не сможет понять смысл связи; и пара всегда будет подвержена риску пройти через это снова.
• Она никогда не будет чувствовать себя в безопасности и не поймет, почему изменник решил остаться в браке. В последующие годы она будет часто задумываться: а не следовало ли ей уйти, когда это было возможно.
• Дети едва ли смогут ее снова уважать (они чувствуют, что боль и гнев все еще живы и не устранены). Хотите верьте, хотите нет, но дети обыкновенно через некоторое время становятся на сторону изменника. Почему? Предполагаю потому, что они инстинктивно чувствуют, что супруге нужно было разразиться праведным гневом и двигаться к прощению. Однако они не видели, чтобы подобное происходило, и поэтому ставят ей это в вину.
