Юлия Рублева - Девочка и пустыня
Но вместо того чтобы сесть и успокоиться, я стала на него злиться. Да, я стала злиться на него, что не решаюсь ему позвонить. А если бы я решилась, что бы я сказала? «Вася, мне страшно, я не знаю, что делать»? А он бы меня успокоил? Или сказал бы: «А что я могу сделать?» Я не была уверена в Васе. А самое главное, я не была уверена в себе и в своих отношениях с ним. И позвонить Васе в тот момент прежде всего значило бы задать ему молчаливый вопрос: «Как ты ко мне относишься и относишься ли достаточно серьезно, чтобы я могла разбудить тебя собственной паникой?» Говоря словами моей подруги, я была готова обрадоваться или огорчиться, а запертый щиток был делом десятым. В результате я, завывая от злости и отчаяния, легла спать в темноте с мыслью утром послать невинного Васю куда подальше – раз уж я не могу решиться ему позвонить.
Утром пришел электрик, которого я догадалась вызвать, и за две минуты все сделал. Вася остался в блаженном неведении относительно своей участи. Наверное, в ту ночь ему снились тяжелые сны.
Я совершенно без всякого стыда пишу тут эту дивную дикую историю, потому что знаю, как мои сестры по разуму предъявляют своим васям самые неожиданные обвинения. По словам вась, в особых случаях у тех пропадает дар речи.
Бабы, конечно, дуры, и, конечно, в панике можно звонить своему Васе среди ночи, хотя бы для того, чтобы услышать голос с человеческими интонациями. Главное – не квохтать в трубку бессвязно и не обвинять его в том, что он вас не любит, потому что вы не можете открыть щиток. Мы сами поймем весь славный извилистый ход нашей мысли, а мужчины – никогда.
Выбирайте«Жена ходила на кладбище жаловаться покойнику-мужу на тягость жизни. Сторож, которому это надоело, сказал загробным голосом из-за дерева:
– Пеки бублики!
– Как же я буду печь? У меня нет денег.
– Тогда не пеки.
– Как же мне не печь? Ведь я умру с голоду.
– Так пеки».
Из записных книжек Ильфа и Петрова.
Эту байку мне все время рассказывает моя подруга, когда я жалуюсь ей на своих мужчин. Если в ваших отношениях вас что-то категорически не устраивает или перманентно напрягает и все ваши действия не имеют результата – только вам решать, «печь» дальше «бублики» или нет.
Просто перестаньте чувствовать себя жертвой обстоятельств и лично этого мужчины. Не взваливайте на него ответственность за ваше пожизненное счастье, если он даже на свидание вовремя прийти не может, а то и такое бывает.
Бубнящие голоса подруг «из-за дерева» часами твердят нам то же самое. «Мне с ним плохо!» – «Не пеки бублики». – «Да, но без него еще хуже!» – «Тогда пеки бублики».
Вдова твердо желала остаться жертвой – и печь она не могла, и не печь не могла. Я сталкиваюсь с этим, когда у меня просят совета, я его даю и слышу в ответ чудную конструкцию: «Да, но…» Когда я сама применяю этот пассаж или слышу его от других, я теперь знаю – мы хотим непременно оставить себе возможность «рыдать на могилке», и ничего более.
Мне приходится привыкать к мысли, что я могу сама выбирать, какими быть моим отношениям с мужчинами. Это требует сил и ответственности, и преодоления собственных страхов, и готовности действовать и принимать решения. Вообще отказ от роли жертвы требует сил и ответственности. Между прочим, гораздо удобнее плыть по течению и опускать руки оттого, что опять ничего не получилось.
Вы можете выбирать – вот что я вам хочу сказать. Быть или не быть отношениям, быть им такими или другими, печь или не печь бублики – все оказалось в моих силах. Но, как сказала бабушка одной моей знакомой, требовать от мужчины что-то вы можете лишь после того, как ему это скажете. Спокойно и без агрессии. Эту очевидную вещь я говорю специально для тех, кто считает, что «они сами обо всем догадаются». Нет, не догадаются. Им нужно озвучить. И если он подумает и откажется, – тогда, ну что ж, – ваше право больше «не печь бублики».
ЗабейтеЯ очень люблю диаграммы. Круги с разноцветными дольками – единственное, что я помню из математики. Если представить обычную женскую жизнь в качестве диаграммы, то долька, закрашенная страстным красным и обозначенная как «отношения с мужчинами», занимает львиную часть этого милого кружочка.
Я работаю, иду в кино, ложусь спать, отвечаю на звонки, а на заднем фоне моей жизни огненными буквами проплывают письмена: «Почему он не позвонил? Вдруг он меня бросил? А вот это он сказал – к чему? И что теперь делать? И кто виноват?»
Пожарные всполохи «отношенческой» дольки падают на всю диаграмму в целом, искажая цвета и меняя оттенки. «А он мне говорит…» и «Как ты думаешь, что он имел в виду?» – этот щебет раздается во всех кафе всех городов мира, и склоненные женские головы шепчутся, шепчутся, шепчутся.
Жизнь дважды показала мне, как легко можно уйти из «красной дольки» в другие кусочки диаграммы и жить там, будучи полноценно занятой другими вещами. Первый раз это было жестко и печально: дочь болела коклюшем, у меня был острый бронхит, а мужчина, в отношении которого я молча лелеяла надежды, сказал мне, что он женится. Поскольку я лелеяла надежды молча, мне ничего не оставалось как засмеяться. В следующие дни мне стало не до него. Навалилось столько работы и столько забот, одна из которых была помочь дочери не задохнуться от кашля, а вторая – вколоть самой себе болючий укол в попу. Ну и отредактировать около полусотни коротких текстов в день сквозь горячую пелену высокой температуры. Когда я очнулась и подняла голову, я обнаружила, что слегка подзабыла о факте женитьбы не на мне, однако когда мы все выздоровели окончательно – я немедленно вернулась в «красную дольку» и смачно, со вкусом страдала месяца два, но уже без прежнего надрыва.
Тогда жизнь дала мне хорошего пинка, лишив возможности с головой погрузиться в любимые пучины.
А второй урок был гораздо мягче и приятнее. Я была в длительной командировке в другом городе, и у меня тем летом не было ни одного мужчины, о котором мне бы думалось день и ночь. Впервые в жизни! Я вечно кого-то тайно любила или о ком-то переживала, а тут… Бывший муж превратился в хорошего друга, бывший друг не оставил мне никаких шансов продолжать им восхищаться, и однажды я шла с работы, зашла в парк, села там на травку и осознала, что совершенно свободна. Ну не о ком мне думать! В душе не шевелилось вообще ничего похожего на мечты, связанные с мужчинами. И я решила, что забью на отношения – ну, не судьба.
И вот тогда я стала вечерами после работы встречаться с подругами в кафе, и с одной из них у меня таки получилось НЕ говорить про мужчин. Мы с ней до сих пор с любовью вспоминаем эти вечера. Нет, мы, конечно, говорили про секс, даже про BDSM, но безотносительно к конкретным объектам. Мы говорили про квантовую физику и про интуицию, обсуждали загадочные случаи из жизни планеты и людей, инопланетян, оружие, медицину, шопинг, обувь, внешность, косметические процедуры, издательский бизнес, экстрасенсорные способности и озарения. Интереснее бесед у меня не было. «Красная долька» моей диаграммы сияла где-то там вдали, до поры до времени меня не тревожа. Я полностью находилась в дольках другого цвета. Чувствовать себя счастливой вне отношений – вот чему я научилась тогда.
Это такое ценное умение, которое позволяет в тяжелый личный момент, когда уже ну просто не знаешь, что делать, взять и забить на все. Как говорит та самая моя прекрасная собеседница – «авось само рассосется». Это «авосечное» правило работает именно что в самых тяжелых случаях «красной дольки». Наука не делать ничего, когда не знаешь, что делать, дается мне с трудом, «красная долька» часто гудит пожарной сиреной, но правило работает безотказно, позволяя мне сбегать в «дольки» другого цвета и со вкусом проводить там время, полностью забив на личные проблемы.
Не бойтесьНаверное, есть хладнокровные женщины, которые ловко управляются с мужским полом. Я к ним не отношусь. Я вечно переживаю, заранее готова к поражениям и страшно удивляюсь, когда что-то получается.
Но все-таки – не бойтесь. Вернее, преодолевайте свои страхи.
Однажды я засыпала и думала унылую думу со словом «никогда». И засекла себя на этой думе, как на месте преступления. «Это что же ты делаешь, а?? – базарным голосом завопил кто-то во мне. – Ты что же такое говоришь?? Ты зачем сейчас сказала, что у тебя никогда не будет счастливой взаимной любви?!»
Да, оказывается, я горестно вздыхала и причитала шепотом в темноте на тему «куда уж мне». Оказывается, я даже не заметила бы этого привычного шепота, если бы этот кто-то неинтеллигентный во мне не засек меня на месте преступления.
Все, что я говорила себе тогда в темноту, было знаком глубочайшего недоверия к собственной жизни.
«Почему этого у тебя не будет?? – продолжал возмущаться неприятным голосом этот кто-то бдительный. – Вот скажи – почему?»
И я не смогла ему ответить. Разве я чувствовала себя недостойной чего-то хорошего? Нет. Не способной любить или быть любимой? Нет. Я просто привычно трусила и заранее отказывалась от всего в страхе, что ничего не получится. Боязливым горьким шепотом я отрекалась от счастливой жизни и готовилась к чему-то унылому.
