Стив Биддалф - Секрет счастливых родителей
Вам наверняка знакомы ключевые элементы гипноза – отвлекающий маневр («следите за часами»), приказной тон («вы засыпаете»), ритмичная, монотонная речь гипнотизера («Эй! Проснитесь!»). Вам также должно быть известно о постгипнотическом внушении – способности запрограммировать человека на исполнение какого-нибудь действия, которое впоследствии ни о чем не подозревающая жертва, к своему ужасу, выполняет точно по сигналу. Да, при помощи гипноза можно создать ни с чем не сравнимое представление, но в руках квалифицированного специалиста-терапевта он превращается в эффективное лекарство.
Однако почему-то большинство людей не подозревают, что гипноз – повседневное явление. Каждый раз, когда мы используем определенные речевые модели, мы проникаем в подсознание наших детей и программируем его, часто помимо собственной воли.
Вопреки общепринятому мнению, для гипноза пациенту не обязательно впадать в транс. Транс и изменение сознания – всего лишь одна из форм подсознательного обучения. Пугающая правда в том, что человеческий разум легко поддается гипнозу в обычной жизни и жертва при этом ничего не подозревает. В США существует множество тренингов по применению методов гипноза, замаскированных под обычный деловой разговор. Рекламные агенты, менеджеры по продажам, адвокаты – все они используют гипноз в общении с клиентами, и меня это очень пугает. К счастью, внушению можно противостоять – если объект поймет, что его гипнотизируют. А вот случайный гипноз – неотъемлемая часть повседневной жизни. Сами того не понимая, родители внедряют в мозг своих детей некие послания, которые остаются в сознании на всю жизнь – если только не противопоставить им более сильное внушение.
«Незаметный гипноз»
Одним из самых выдающихся специалистов по гипнозу был покойный доктор Милтон Эриксон. Однажды его вызвали к пациенту – раковый больной мучился от страшных болей, но отказывался подвергать себя гипнозу. Болеутоляющие уже не помогали. Эриксон проходил мимо его палаты, остановился и завел разговор об увлечении пациента – выращивании помидоров.
Если прислушаться повнимательнее, в речи Эриксона можно было различить необычный ритм. Он делал ударение на отдельных словах – «глубоко» (в почве), выросли «сильными и здоровыми», «легко» (собирать), «тепло и свободно» (в теплице). Посторонний наблюдатель также заметил бы, что при произнесении этих ключевых слов лицо и поза Эриксона слегка менялись. Пациент думал, что это всего лишь приятная беседа. Он умер через пять дней – по расчетам врачей, так и должно было случиться. И до самой смерти не испытывал боли.
«Ты – бездельник»
Маленький ребенок не знает ответов на многие вопросы. Самые важные из них: «Кто я?», «Что я за человек?», «Где мое место в мире?» Это вопросы самоопределения, или идентификации, на которых основана вся наша взрослая жизнь, согласно которым мы принимаем ключевые решения. Поэтому на сознание ребенка глубоко влияют любые высказывания, начинающиеся со слова «ты».
«Ты – бездельник» или «Ты – чудесный ребенок» – все, что говорят важные «большие» люди, твердо и основательно откладывается в подсознании ребенка. Я много раз слышал, как взрослые люди в кризисные моменты своей жизни повторяют то, что им в детстве твердили родители: «Я никчемный, я ни на что не гожусь».
Представьте, как изменилась бы жизнь вашего ребенка, если бы вы внушали ему следующие понятия:
• Я хороший человек.
• Я легко нахожу общий язык с большинством людей.
• Я могу решить почти любую проблему.
• Я способный и сообразительный.
• Я творческая личность.
• Я здоровый и сильный.
• Мне нравится, как я выгляжу.
…и так далее!
Психологи (они любят все усложнять) называют эти утверждения «атрибуциями». Во взрослой жизни усвоенные в детстве атрибуции часто неожиданно выходят на поверхность:
– Почему ты не попросишь о повышении?
– Зачем, у меня все равно ничего не получится.
– Но он такой же, как твой бывший муж. Почему ты вышла за него?
– Потому что я полная идиотка.
– Почему ты позволяешь им тебя использовать?
– Со мной так всегда.
«У меня ничего не получится», «я – идиот» – взрослые не случайно повторяют эти негативные утверждения. Они записаны в подсознании – взрослые продолжают верить в слова, впервые услышанные в том возрасте, когда они еще не могли сомневаться в их правдивости. Вы скажете: не может быть, чтобы дети соглашались с любыми высказываниями взрослых в свой адрес.
Разумеется, дети задумываются о том, правда ли то, что им говорят взрослые. Но иногда им просто не с чем сравнить. Все иногда бывают ленивыми, рассеянными, ведут себя эгоистично и глупо, скандалят и мусорят. Прав был разгневанный священник, прокричавший прихожанам: «Грешники!» На самом деле все мы грешны.
«Взрослые все знают и умеют читать мысли». Так думают дети. Поэтому, когда ребенку говорят: «Ты неуклюжий» – он сразу же начинает нервничать и чувствует себя неуклюжим. Когда ребенок все время слышит «Ты путаешься под ногами», он ощущает себя отвергнутым, отчаянно хочет, чтобы его похвалили, и действительно начинает путаться под ногами. Если ребенку говорят «Ты идиот», с виду он изо всех сил противится этому, но в глубине души ему ничего не остается, как печально смириться. Ведь взрослые всегда правы.
Послания, начинающиеся со слова «ты», действуют на сознательном и подсознательном уровне. Работая с пациентами, я часто прошу детей описать себя, и они говорят обычно что-то вроде – «Я плохой мальчик», «Я все время путаюсь под ногами».
Правда, иногда дети испытывают замешательство – «Мама и папа говорят, что любят меня, но я так не думаю». На сознательном уровне ребенок слышит одно, но подсознательно ощущает, что в словах кроется противоположный смысл.
То, как мы разговариваем с детьми, играет огромную роль. Мы говорим: «Я сержусь на тебя, немедленно иди и убери игрушки!», и не задумываемся о долгосрочных последствиях. Если каждый раз, когда возникает конфликт, мы повторяем: «Ленивый маленький паршивец, ты никогда не слушаешься!» – как вы думаете, к чему это приведет?
Не нужно притворяться, что вы счастливы и довольны, когда на самом деле это не так – вы собьете детей с толку, и они со временем тоже начнут хитрить и нервничать. Научитесь откровенно делиться своими чувствами, не унижая ребенка. Ребенок поймет, если вы скажете: «Я сегодня очень устала» или «Я недовольна», особенно, если ваши слова совпадают с тем, что подсказывают его чувства. Откровенность поможет детям понять, что вы – тоже живой человек и в этом нет ничего плохого.
Однажды, выступая на родительском собрании, я попросил присутствующих вспомнить те фразы, начинающиеся на «ты», которые они слышали от родителей в детстве. Я записывал их на доске. Вот что получилось:
Ты бездельник, неуклюжий увалень
тупица
путаешься под ногами
малявка, еще ничего не смыслишь
эгоистичная дубина
надоедливый, как комар
грязнуля, невнимательный
думаешь только о себе
всегда опаздываешь
жадина, безмозглый
вредина, шумный, слабак
от тебя одни проблемы
ненормальным, больной
меня от тебя тошнит
урод, некрасивый
ведешь себя, как маленький
в точности, как твой отец
…и так далее.
Сначала собравшиеся выкрикивали унизительные прозвища по одному, но потом, подстегиваемые воспоминаниями, устроили настоящий бунт – в конце концов вся доска была исписана. Я почувствовал, как большой зал наполнился духом облегчения и освобождения, когда взрослые вслух произносили слова, которые обидели их так много лет назад.
Большинство присутствующих согласились, что вряд ли родители намеренно хотели унизить или обидеть их. Дело в том, что в то время не знали другого способа борьбы с непослушанием. «Пожалеешь розгу – испортишь ребенка!» Эпоха Средневековья в воспитании детей – слава богу, она осталась позади.
«Ваш мозг помнит все, что с вами случилось»
В 1950-е годы, когда многих современных лекарств еще не существовало, больным эпилепсией приходилось нелегко. Врач по имени Пенфилд обнаружил, что в самых тяжелых случаях помогает операция. На поверхности мозга делается несколько небольших надрезов, и таким образом можно уменьшить интенсивность и даже прекратить приступы, вызывающие эпилептический припадок.
Самое интересное – надеюсь, вы сидите, читая эти строки, – что из соображений безопасности во время операции пациент должен был находиться в сознании, под местным наркозом. Хирург удалял небольшую часть черепа, делал надрезы, потом опускал крышечку обратно и накладывал швы. Понимаю, звучит ужасно, но все лучше, чем болезнь.
