Елена Николаева - Хорошая девушка начинает и выигрывает!
Шлиман попытался провести раскопки на Итаке, откуда был родом Одиссей, и в Микенах, в надежде отыскать могилу Агамемнона (предводителя греческого войска во время Троянской войны). Наконец он прибыл в Турцию, к тому месту, где, возможно, происходили события Троянской войны. В 1869 году Шлиман начал искать на холме Гиссарлык, что в переводе с турецкого означает «крепость». Результаты описаны в его книге «Итака, Пелопоннес, Троя». По результатам этих изысканий он получил степень доктора в Ростокском университете, однако Европейское археологическое общество холодно отнеслось к его идее поиска реальной Трои.
Наконец в 1871 году он получил официальное разрешение на раскопки от турецкого правительства и начал новые поиски – уже на собственные средства. Эти раскопки он проводил вместе со своей второй женой, которая стала его единомышленником, многие годы мирясь с неудобствами кочевой жизни. Шлиман построил деревянный дом, в щели которого нещадно дуло ранней весной, когда начинались раскопки. В 1873 году он обнаружил большое захоронение, которое назвал «Клад Приама», состоявшее из бронзового оружия, серебряных слитков, сосудов, двух диадем и множества мелких вещей. Шлиман боялся, что рабочие могут разграбить это захоронение, и потому раскапывал его собственноручно.
Впоследствии оказалось, что найденные предметы принадлежали более древней культуре, нежели та, в которой существовала Троя. Шлиман еще не знал, что позднее ее назовут микенской культурой. Он описал несколько слоев, принадлежащих разным культурам. Однако он так хотел найти Трою, что пренебрегал некоторыми находками, тогда как другим ошибочно придавал особое значение. Стоит заметить, что он все время учился и учитывал свои ошибки. Позднее Шлиман вновь вернулся на раскопки Трои, но уже с учеными археологами, и пересмотрел свой подход к раскопкам.
Более тщательные исследования позволили сделать множество открытий в отношении древних культур Средиземноморья. Шлиман ошибся, отождествляя определенные открытые им культурные слои с конкретным городом, Троей. Позднее его коллега Дерпфельд приведет все в больший порядок. Постепенно и Шлиман становился все менее скоропалительным в выводах, все более профессиональным ученым. Он все реже соотносил найденное с Троянской эпопеей. Но уверенность, что поэмы Гомера описывают реальные события, сохранилась в нем до конца его жизни.
Когда истек срок разрешения на раскопки в Турции, Шлиман начал раскопки в греческих Микенах, где обнаружил не менее замечательные находки. Он исследовал уже известные развалины стен и Львиные ворота. Недалеко от них в 1876 году он открыл культуру, которую с тех пор называют микенской, хотя сам Шлиман был уверен, что открыл могилы Агамемнона и его семьи. Свои находки в Микенах он отдал в распоряжение правительства Греции, и сейчас они хранятся в Афинах. Позднее Шлиман начал раскопки в Тиринфе, где им также было сделано много важных открытий. Когда он обнаружил большой дворец, устройство которого напоминало дворцы, описываемые Гомером, ему не поверили. В Лондоне была даже дискуссия по этому поводу, где Шлиман и Дерпфельд одержали победу, доказав, что это следы древней цивилизации. А затем подобный дворец был обнаружен в Микенах.
Шлиман выстроил себе в Афинах дом, подобный дому Гомера. Он назвал сына от второго брака Агамемноном, а дочь – Андромахой. Он жил в доме лишь наездами, потому что пытался охватить все и найти наконец заветную Трою. Ему постоянно нужно было отстаивать свои идеи. По поводу раскопок в Гиссарлыке была даже организована целая конференция в 1890 году, где спор был разрешен в пользу предположений Шлимана. У него было множество планов, но работа в сложных условиях дала о себе знать, и он скончался в том же году. Пытаясь найти Трою, он открыл новую культуру, что удовлетворило бы амбиции любого исследователя. Но его амбиции были связаны с его мечтой, зародившейся в детстве и гармонично связавшей столь разные стороны его натуры.
Мы так много места посвятили здесь одному человеку, потому что его жизнь дает ответы на все возражения, которые могут возникнуть в отношении построения собственной судьбы: отсутствие средств, поддержки близких, невозможность получить образование в детстве, непонимание семьи и ученого сообщества. В жизни Шлимана было все это, но он смог преодолеть препоны и неустанно двигался в сторону своей цели.
Конечно, можно сказать, что сейчас другие времена и никто не ходит пешком из одного города в другой. У меня и на это есть пример. Полгода назад я торопилась на работу утром, и навстречу мне попался молодой человек, который спросил, как можно пройти на другой конец города. Мне пришлось сказать, что это очень большое расстояние, поскольку Петербург достаточно велик. Он улыбнулся и сказал, что сможет дойти. Очень хочется, чтобы он реализовал свою мечту.
Вы вновь можете возразить, что таких, как Шлиман, больше нет. Это удел единиц. Я вас разочарую. Есть еще пример – Альберт Швейцер. Этот человек, также сын бедного пастора, поставил перед собой уникальную цель. Он решил, что до тридцати трех лет (возраст Христа) он будет жить для себя, а после этого посвятит свою жизнь другим. Его жизнь для себя очень не похожа на то, что имеют под этим в виду в настоящее время. Швейцер учится в Страсбургском университете, где одновременно изучает музыку, теологию и философию. Затем он переезжает в Париж, где слушает лекции в Сорбонне, пишет диссертацию о Канте и учится играть на органе. Швейцер сочиняет книги и читает лекции в Страсбургском университете. В 1905 году, в возрасте тридцати трех лет, он поступает на медицинский факультет того же университета. В 1913 году он пишет диссертацию «Психиатрическая оценка личности Иисуса» и получает степень доктора медицины. Все это время он работал и собирал деньги.
Наконец он едет в Африку, в Габон, и в маленьком поселке Ламбарене на свои деньги строит больницу – в месте, где население отродясь не видало медицинской помощи. Его жена работает в этой больнице медсестрой. С 1913 по 1919 год Швейцер активно занимается лечением местного населения. Его действия прерываются войной. После ее окончания он вновь приезжает в Габон и восстанавливает разрушенную больницу. Дальнейшая его жизнь состоит в том, что он регулярно ездит по миру с чтением лекций, чтобы заработать деньги на больницу. Он издает много значимых книг и становится почетным доктором нескольких университетов. В 1952 году Альберт Швейцер получает Нобелевскую премию мира за свою благотворительную деятельность. Когда появляется ядерное оружие, он в 1957 году выступил с «Обращением к человечеству», призывая правительства разных стран прекратить его испытания. В 1959 году Швейцер навсегда уезжает в Ламбарене. Этот поселок становится местом, куда стекаются страждущие со всего мира. Альберт Швейцер умер в 1965 году, но его больница существует до сих пор. Он поставил цель и, не имея никакой внешней поддержки, добился ее осуществления.
Возвращаясь к нашей теме, все-таки следует сказать, что не обязательно ставить цель на всю жизнь (разве что у вас, как у Шлимана, уже таковая есть). Стоит дать себе возможность отступить, если вдруг изменятся приоритеты.
На разных возрастных этапах у большинства людей обычно разные цели. Не может быть одной цели у юной девушки и пожилой дамы.
В подростковом возрасте целью может являться выбор профессии, в юности – окончание университета или получение специальности, затем – реализация в профессии и семье.
Но как ставить цели? Возьмем простой пример: слишком часто студенты думают, что все равно, у кого из преподавателей писать дипломную работу. Памятуя школу, где не было возможности выбора, они и в вузе полагаются на случайность.
Но это не так. Руководитель научной работы – человек, который впервые поведет (или не поведет) вас по лабиринтам науки. Он может либо навсегда отбить охоту ею заниматься, либо покажет, как захватывает научный поиск, привьет любовь к этой тяжелой работе – поиску истины, а не приписыванию природе того, что хочешь, что так часто встречается в дипломных работах. Это означает, что, поступив в институт или университет, стоит начать искать себе руководителя среди тех, кто вам нравится. И если вы проявите настойчивость, то будете писать работу не у того преподавателя, к которому никто не пошел, а у того, кого вы считаете значимым для вашей дальнейшей жизни.
Второй пример можно взять из фильма «Доктор Хаус». Когда вы впервые смотрите его, то поражает не сам доктор Хаус, не те отношения и те люди, которые рядом с ним. Поражает то, каким захватывающим, практически детективным может быть процесс постановки диагноза. Вы вспоминаете врачей, которым в принципе не интересны ни вы, ни ваша проблема, и вас захватывает эта личность – человек, погруженный в свое дело. Такие люди могут быть неприятными или грубыми, но они учат, в отличие от вежливых скучающих наставников, которым все равно, что будет с вами и с вашей работой, потому что и со своей жизнью они обходятся так же.
