Борис Родионов - Правда и ложь о русской водке. АнтиПохлебкин
На эту тему имеется масса дошедшей до нас литературы, и я не представляю себе, где В. В. Похлебкин мог почерпнуть сведения о каком-либо вреде барды для домашнего скота.
А что касается эпидемий, то приведем следующую цитату:
...Было также замечено, что именно культовое пьянство и питье пива усиливают эпидемии или способствуют их распространению, в то время как употребление водки сокращает эпидемические заболевания. Особенно это касалось эпидемий гриппа, которые тогда не отличали от язвы, чумы и также называли мором. Между тем в 1408-1422 годах в Новгороде почти каждый год свирепствовал мор, то есть грипп, а не чума.
Поэтому уже на основании того факта, что пандемии гриппа в это же время не коснулись Москвы, можно говорить, что с середины 20-х годов, а может быть, и с начала XV века водка уже была известна в Москве (стр. 129-130/67).
Во-первых, совершенно не понятно, как можно было в одном разделе дать абсолютно противоположные высказывания. У меня имеется предположение. Знаете, есть люди, которые предпочитают в повседневной жизни не врать. И не потому, что это расходится с их жизненными принципами. Просто они находят утомительным держать в памяти все, что они наговорили, постоянно находясь под угрозой разоблачения из-за того, что их последующие заявления не сойдутся с предыдущими. Мне кажется, у В. В. Похлебкина не было абсолютно четкой, ясной и непротиворечивой картины, так что, обосновывая свой очередной тезис, он искал и находил устраивавшие его в данный момент аргументы, иногда забывая о предыдущей их трактовке.
Во-вторых, даже если водка (видите, я уже устал каждый раз указывать на неправомерное употребление этого термина) и приводит к сокращению эпидемических заболеваний (что отнюдь не бесспорно), то если в какой-то период наблюдается снижение заболеваемости, совершенно не обязательно, что это объясняется винокурением. Таким образом, и этот, последний принцип нельзя считать доказанным – даже косвенно.
Итак, мы закончили достаточно подробное рассмотрение «доказательств», которые привел В. В. Похлебкин в обоснование своего видения исторического процесса появления в России крепких спиртных напитков.
Может показаться, что приведенное обозрение неполно – ведь у В. В. Похлебкина этот раздел занимает, если быть точным, 71 страницу. Однако содержание этих страниц сводится к рассмотренным нами признакам – с добавлением «исторического наполнителя», который призван вызвать у читателя уважение к автору, обладающему столь глубокими познаниями, и замаскировать фактическое отсутствие сколько-нибудь убедительных доказательств.
Итак, В. В. Похлебкин категорично заявляет:
...Предположение, что винокурение возникло между 1448 и 1478 годом, подтверждается всей суммой исторических, экономических, социальных, бытовых фактов и тем самым превращается из гипотезы во вполне обоснованный вывод (стр. 130-131/68).
В свете предыдущего подробного разбора подобное заявление представляется совершенно необоснованным.
Остается добавить, что в последнее время все чаще появляется жесткая критика «выводов» В. В. Похлебкина. Сошлюсь, в частности, на книгу Вадима Доружинского (он публикуется также под псевдонимом Вадим Ростов) «Теория заговора. Самые известные мифы и мистификации» [50] :
...…«исследование» Похлебкина – это собрание нелепиц, написанных дилетантом, не знающим истории. В книге не приводится вообще НИ ОДНОГО документа о производстве водки в средневековой Москве (что сам автор честно признает)… Итак, что сделал Похлебкин: при отсутствии каких-либо документов, подтверждающих изобретение водки в Москве, он прибег к следующей методе. Он как бы провел поиск косвенных причин возможности или невозможности начала производства водки в разных регионах Восточной Европы (не включая Польшу, о которой в книге вообще НИ СЛОВА – ибо это конкурент).
В итоге этого залихватского обзора Похлебкин делает вывод: производство водки могло начаться только в Москве. Но сам обзор с точки зрения исторической науки – несерьезный и дилетантский, грешит массой нелепиц. А выводы или притянуты за уши, или вообще противоречат аргументам автора. Оцените логику автора книги: Тевтонский орден и Ливония не могут быть изобретателями водки из-за крепостного права, но зато Московия – второй и последний жуткий уголок в Восточной Европе этого же крепостного права – вдруг «водку изобретает». Автор, конечно, понимал, что пишет чепуху, – но ведь заказали и заплатили.
При заказе Похлебкин получил четкую установку: показать, что Москва изобрела водку раньше Польши. Отсюда и умозрительные, ничем не доказанные рассуждения автора: «винокурение, видимо, возникло ранее середины XV века, предположительно в период между 1425 и 1440 годом, а возможно, и на рубеже XIV и XV веков, но такое предположение не может быть строго доказано, в то время как предположение, что винокурение возникло между 1448 и 1478 годом подтверждается всей суммой исторических, экономических, социальных, бытовых фактов и тем самым превращается из гипотезы во вполне обоснованный вывод.
Этот вывод не только устанавливает несомненный приоритет русского винокурения по сравнению с винокурением в других соседних Московскому государству странах – от Дании и Германии до Швеции, Польши и Молдавии, не говоря уже о других землях России, но и дает возможность с этого момента вести целенаправленный поиск более точной даты возникновения винокурения, сосредоточив внимание на документальном материале именно этого исторического отрезка».
Ну и каковы документы? А таковы:
«Необходимо ответить на вопрос, который невольно возникает при ознакомлении с этим выводом и заключается в следующем: если хлебное вино, или хлебный спирт, было действительно изготовлено в русских монастырях, и особенно в Москве, во второй половине XV века, то как могло случиться, что об этом событии не осталось никакого известия – нив русских летописях, составлявшихся и переписывавшихся монастырскими писцами как раз в XV веке, особенно в его второй половине, ни тем более в монастырских хозяйственных документах как XV, так и начала XVI века».
Конечно, об этом «событии» и не могло быть никаких летописных свидетельств, ибо, как летописи гласят, в то время в Московии вообще был СУХОЙ ЗАКОН.
И о том, что в Московии в рассматриваемый период (Иван III, Василий III и начало правления Ивана IV) пить вообще было запрещено, – свидетельств масса (об этом чуть ниже). Но Похлебкин занимается фантастикой и исторические документы в принципе игнорирует (в его книге их вообще нет).
Впрочем, не ограничиваясь критикой В. В. Похлебкина, В. Доружинский с такой же залихватской логикой и столь же «убедительно», как Вильям Васильевич, доказывает, что водку изобрели… белорусы. Рассмотрение этой «теории» совершенно не входит в мою задачу. Замечу только, что, во-первых, как видим, книга В. В. Похлебкина дает вполне веские основания для серьезной критики, и во-вторых, если подобный уровень «историзма» позволен одному, то почему он не может быть позволен другому? Иными словами, мы имеем дело с явлением, порожденным самим же В. В. Похлебкиным.
Место рождения водки
У В. В. Похлебкина поиск даты неразрывно связан с установлением места рождения водки. Точно так же, как с периодом возникновения винокурения, место для него было назначено – это Московское княжество (государство). Надеюсь, теперь, используя только что продемонстрированную методику анализа «доказательств», любой читатель, изучивший раздел «Где территориально, в каком из русских государственных образований XIV-XV веков могла возникнуть водка» (стр. 74/37), может самостоятельно оценить качество доказательств. Для этого не надо обладать глубокими знаниями истории нашего государства. Просто 44 страницы этого раздела надо тщательно просеять, выделив из фоновых исторических сведений все то, что может служить доказательствами. По моему мнению, версия В. В. Похлебкина покоится всего на четырех подпорках.
Во-первых, по его мнению, винокурение может возникнуть только в сильном централизованном государстве, способном тут же ввести на него монополию.
...Водка становится по-настоящему водкой лишь с того момента, когда она превращается в государственно охраняемый и лелеемый продукт. Без этого нельзя говорить о производстве водки. Без этого мы имеем дело лишь с экспериментом по созданию хлебного спирта (стр. 80/41).
В период, выбранный В. В. Похлебкиным в качестве наиболее подходящего для рождения водки, таким государственным образованием из русских земель было только Московское княжество. То, что Московское государство играло лидирующую роль в собирании русских земель, ни у кого не вызывает сомнения. А вот жесткая связка монополии и винокурения, как уже было показано, существовала только в воображении В. В. Похлебкина.
