Владимир Казанцев - Четыре сезона рыболова
Он принес коробку с червями, а я снял блесну и прикрепил к вертлюжку поводок из прочной лески с крупным кованым крючком и кисточкой червей на нем. Грузило поставил 30-граммовое, с учетом силы течения. Тяжелое, оно быстро увлекло насадку ко дну. Я почувствовал, как мощное течение реки потащило насадку по каменистому дну в струю, завивающуюся воронками. Глубина здесь была не менее четырех метров.
Подтягивая слегка на себя снасть, я ощутил такой рывок, что чуть не выронил удилище. Короткая борьба – и на берег вытащен ленок килограмма на полтора. Через полчаса из ведра торчало пять одинаковых хвостов. Рыба хватала жадно и сама засекалась. Николай вечером сожалел, что отправился искать выводки рябчиков вместо того, чтобы ловить эту прекрасную рыбу.
Крупный ленок хитер, упрям и при вываживании без боя не сдается. Один такой поединок мне запомнился особенно. Встав поудобнее у самого уреза воды, посылаю блесну туда, где сходятся два мощных речных потока, образуя глубокую воронку. Даю приманке опуститься на нужную глубину и медленно веду ее вдоль топляка. Вот она уже показалась. Но что это? За ней, буквально в полуметре, как тень, крадется крупный хищник. Ленок!.. Вслед за блесной он вылетает на отмель, шумно разворачивается и... не спеша уходит в глубину. Меня он, конечно, обнаружил.
«Жаль, – отмечаю про себя. – Теперь этот хитрюга вряд ли соблазнится железкой». Однако после нескольких забросов ленок в точности повторяет свой маневр. Это уже похоже на издевательство! А может, он сыт? Или не нравится блесна? На всякий случай привязываю узкую блесенку из латуни. Во время проводки она идет едва уловимыми толчками. Возможно, это вызовет хватку?
Делаю заброс и медленно начинаю подмотку. Сейчас будет топляк... Чувствую легкий толчок, а затем повисшую живую тяжесть... Взял!
Ленок стремительно сматывает почти половину лески с катушки. Осторожно притормаживаю и снова начинаю подмотку. Рыба ходит кругами, бросается то вверх, то вниз по течению. Несколько раз ленок выходит на поверхность и, круто развернувшись, мощно бьет хвостом по натянутой, как струна, леске. Я едва успеваю ее ослабить. Наконец вытаскиваю на берег тяжелую, упирающуюся рыбину... По скромным прикидкам, в ленке было не менее пяти килограммов.
Таежные хариусы
Николай хлопочет у костра, а я налаживаю снасти. Завтра нам предстоит поход в верховье горной речки, которую в некоторых местах можно запросто перешагнуть и в которой, по словам Кешки, немерено хариуса. Рыба эта осторожная, резвая и живет исключительно в чистой воде. Чем холоднее горная вода, тем лучше себя чувствует в ней этот неугомонный охотник за насекомыми. Лучший клев его бывает в росные прохладные утра, пока не поднимется высоко солнце. Места для стоянок хариус выбирает на относительном тиховодье под перекатами, где в ровной струе ему удобно высматривать проплывающий корм. Перехитрить жирующего хариуса не так-то просто. Он может охотно принять в дар подброшенного вами кузнечика, а мгновение спустя проигнорировать точно такого же, но уже насаженного на крючок. Малейшее подозрение – и хариус исчезает в укрытии. Но и удовольствие получаешь от поимки такой рыбы ни с чем не сравнимое.
...Утром, едва рассвело, отправляемся в путь. Узкая тропинка приводит нас в старый кедровник. Идем среди нетронутых брусничников и каменистых россыпей, на которых изобилие черной смородины и малины. Ягоды сочные, спелые. Запахом их напоен таежный воздух.
Мы идем уже несколько часов. Кедровник давно кончился. Внезапно тропа круто поворачивает к залитой солнцем узкой пади. В низине ее, среди зарослей ивняка и рододендрона, поблескивают зеркальца воды. Это и есть та самая хариусовая речушка, о которой нам рассказывал Кешка. Русло ее то сужается до метра, то расширяется в чистые и глубокие заводи. Привал устроили на берегу под старой лиственницей с обломанной вершиной. Разбитое грозой дерево будет нашим ориентиром: здесь мы встретимся в конце рыбалки. А сейчас Николай, расчехлив свою трехколенку, направляется вниз по реке, а мне предстоит попытать счастья в верхней ее части.
Осторожно, чтобы не спугнуть рыбу, подхожу к тихому бочажку, в котором кружатся клочья пены. Глубина чуть больше метра, дно хорошо просматривается – никаких прзнаков присутствия рыбы. Опускаю наживленного на крючок кузнечика, его тут же подхватывает течение. Вот он уже совершает «круг почета», задевая за концы свесившейся в воду травы. Легкий всплеск – и насадка исчезает. После короткой подсечки удилище сгибается в дугу. Пройдя метров триста вверх по речке, я поймал около десятка довольно крупных хариусов (у меня предрассудок – во время ловли я никогда не пересчитываю количество пойманных рыб).
Были и пустые поклевки, когда я опаздывал с подсечкой и рыба избавлялась от приманки. Хариус, почуявший неладное, второй раз, как правило, не берет. Поэтому после каждой неудачи я сразу же менял место.
Так я дошел до одного из маленьких притоков речки. Он был узок, глубиной до метра и почти весь затянут сверху буйно разросшейся травой. В прогал шириной всего в несколько десятков сантиметров я и пустил голенастого кузнечика на разведку. Течение подхватило его и понесло. Метр... другой... третий. Я уже потерял своего «разведчика» из виду, а вместе с ним и надежду на успех, когда послышался характерный всплеск. Тем же путем отправляю верховую искусственную мушку. Всплеск, подсечка – и через несколько секунд килограммовый хариус тяжело ворочается в траве. Упругое и холодное тело покрыто крепкой чешуей, усеяно многочисленными черными пятнышками. Я беру хариуса в руки, и его острый запах смешивается с ароматом таежного разнотравья. Может, это и есть рыбацкое счастье?!
Проезд. Самолетом или поездом до Улан-Удэ, затем рейсовым автобусом до районного центра Красный Чикой. Из Читы по Ямаровскому тракту до Черемхово.ВОЛЖСКИЕ ВСТРЕЧИ
В наше время фестивали стали неотъемлемой составной частью рыболовного спорта. Эти мероприятия проводят редакции популярных рыболовных журналов, компании и фирмы, торгующие рыболовными снастями и снаряжением. Можно сказать, что фестивали стали сродни спортивным состязаниям, где желание померяться мастерством изъявляют не только опытные удильщики, но и начинающие, те, кто только-только начинает осваивать азы рыболовного мастерства. Здесь я расскажу о двух таких мероприятиях, проведенных в свое время фирмами «Лотта-ОЛТ» и Торговым домом «Серебряный ручей». В них приняли участие сотни рыболовов из многих городов России и ближнего зарубежья.
Фестиваль на базе «Найт Флайт»
На этот раз поучаствовать в фестивале и посоревноваться в ловле как хищной, так и нехищной рыбы здесь встретились, кроме российских рыболовов, представители Украины, Латвии, Франции, США. Каждый хотел поймать свою царь-рыбу и каждый жаждал реванша. Что поделаешь, такой уж он, наш брат-рыболов. Однако не всем улыбнулась удача. И на то были свои причины.
Первые впечатления
Большинство приехавших на фестиваль рыболовов оказались спиннингистами. Дело в том, что соревноваться предстояло по пяти номинациям: сом, судак, щука, сазан и жерех. Но с учетом запоздалой весны и дискомфортной для сазана и жереха температуры воды ловили в основном первых трех хищников. Свои коррективы в рыбалку внесла не только запоздалая весна. Еще по дороге на базу мы обратили внимание на то, что из-за наводнения в Волгоградской области волжская вода была, мягко говоря, мутноватой. В довершение всех бед, по утверждению местных жителей, несколько дней подряд дул характерный для этих мест ветер под старинным названием «моряна».
– Когда начинается моряна и нагоняет соленую воду Каспия в реку и ее притоки, рыба как бы цепенеет и не берет ни на какие приманки, – сетует егерь Михаил в нашу первую с ним поездку на катере.
В ответ я только вздыхаю. Встречная волна упруго бьет в нос катера, вздымая каскады холодных брызг. Резко кричат кружащиеся над рекой чайки. Солнце еще не взошло, но уже достаточно светло...
Как и ожидалось, первый день рыбалки принес скромные результаты. Многие из нас хлестали воду вхолостую. Правда, вечером неудачи на воде были компенсированы открытием фестиваля, веселым концертом и дружескими беседами за столом в ресторане.
Ловили те, кто приспособился
На следующее утро часть рыболовов, проверив волжские плесы и протоки, сделали для себя правльный вывод: если рыба здесь бастует, искать ее надо в другом месте, – и решили обследовать ближайшие озера-ильмени. К вечеру они возвращались хотя и с небольшими, но приятными уловами. На озерах брала некрупная щука и окунь. Чувствовалось, что местная «зубастая», отметав икру, в основной своей массе еще болеет.
Поменяв несколько приманок, я пришел к выводу, что озерный окунь лучше берет на вращалки, а щука – и на вращалки, и на плавающие воблеры. Причем рыба чаще встречалась на мелководных участках, нежели на глубине, где вода, вероятно, была значительно холоднее. А вот на мелководьях она прогревается быстрее.
