Александр Кузнецов - Наградная медаль. В 2-х томах. Том 1 (1701-1917)
Награждались этой медалью не только военные, но и гражданские служащие, лица духовного звания, принимавшие официальное «…участие в парадах на Бородинском поле и под Москвою», а также служащие императорской канцелярии, предки которых «…по случаю военного времени… следова(ли) в походе за Императором Александром I».[675] Кроме того, она жаловалась «всем лицам, принимавшим… (деятельное участие в подготовке) и по устройству юбилейных празднеств»; а также «всем прямым потомкам по мужской линии (не только воинского звания, но и гражданских ведомств; а также духовенства), участвовавших в Отечественной войне 1812 года… а ровно прямым потомкам, по женской линии, Генерал-фельдмаршала Князя М. И. Кутузова».[676] Все получившие право на награду, должны «…приобретать медаль за свой счёт».[677]
В год 100-летия Отечественной войны 1812 года одновременно с медалью был отчеканен и памятный серебряный рубль, имевший на аверсе ту же надпись, что и на медали.[678]
Помимо этого, для раздачи народу было наштамповано множество разных по форме и металлу жетонов в память об этом событии. Среди них встречаются очень любопытные, например с изображением горящей Москвы, выполненные из бронзы и белого металла, с портретами Александра I и Наполеона и т. п.
В память освящения храма Христа Спасителя. 1883 г.
После бегства Наполеона 10 декабря 1812 года русские войска вступили в Вильно (ныне Вильнюс) и остановились на отдых. А 22-го числа М. И. Кутузов оповестил народ и армию об окончании Отечественной войны. В это же время в Вильно прибыл сам император Александр I и 25 декабря (6 января 1813 года), в день Рождества Христова, обнародовал особый манифест о строительстве храма Христа Спасителя, под сводами которого обещал увековечить память о великой победе. По этому поводу Александр I писал: «В сохранение вечной памяти того беспримерного усердия, в вечности и любви к Вере, Отечеству, какие в сии трудные времена превознёс себя народ Российский… (во) спасение… от врагов, столь же многочисленных силами, сколь злых и свирепых намерениями и делами, совершенное в шесть месяцев их истребление…
В ознаменование благодарности Нашей к промыслу Божию, спасшему Россию от грозившей ей гибели, вознамерились мы в первопрестольном граде нашем Москве создать церковь во имя Спасителя Христа…
Да простоит сей храм многие века, да и курится в нём пред святым престолом Божиим кадило благодарности до позднейших родов, вместе с любовью и подражанием к делам их предков».[679]
Был объявлен конкурс на лучший проект храма, и в 1815 году первое место на нём завоевал молодой художник — архитектор Карл Мангус (позже — Александр Лаврентьевич Витберг) — сын живописца Лоренса.[680] Его проект был необычно смелым и оригинальным. Композиционная суть архитектурного решения заключалась в сочетании трёх различных по форме объёмов, размещённых один над другим, составляющих гармоничное единство. Здание храма высотой более 240 метров должен был венчать сферический купол, имеющий в поперечнике более 50 метров. Проект был утверждён, и 12 октября 1817 года на Воробьёвых горах (Ленинские горы) в том месте, через которое французы в 1812 году бежали из Москвы, развернулось строительство.
В нём было занято более четырёх тысяч человек. Строители срыли огромный косогор, перелопатили вручную свыше 100 тысяч кубометров земли, заложили фундамент и уже приступили к возведению стен. Однако воплотить в жизнь своё творение Витбергу не удалось. Подрядчики-дельцы проворовались, и на молодого руководителя строительства — автора проекта была навешена огромная сумма недостачи, подсчитанная ревизорами со скрупулёзной точностью — 292 887 рублей 3 и 1/2 копейки.[681] К этому времени государя Александра I уже не было в живых. Витберг был осуждён (имение конфисковано) и сослан с семьёй в Вятку. А на месте строительства храма возвели здание пересыльной тюрьмы. Так был похоронен гениальный проект храма Христа Спасителя в Москве.
Позже всё началось сначала. На новом конкурсе проектов теперь уже император Николай I одобрил работу своего придворного архитектора Константина Андреевича Тона. Проект отвечал всем желаниям государя. Он предусматривал строительство величественного храма в русско-византийском стиле, который должен был отличаться своей грандиозностью и изящностью отделки внутренних помещений. Ему отводилась роль не только церкви, но и исторического памятника героическому прошлому России. Проект во всех отношениях отвечал этой идее. Небывалая громада храма должна была поражать взор каждого из смертных. Чтобы представить его масштабы, достаточно привести одно сравнение: в храм можно было свободно вместить Кремлёвскую колокольню Ивана Великого (высотой 82 метра), которую храм превышал на 21 метр.[682]
Проект был утверждён 10 апреля 1832 года. Место под строительство выбрал сам царь — недалеко от Кремля, на берегу Москвы-реки, ныне здесь плавательный бассейн «Москва». Раньше на этом месте находился Александровский женский монастырь и Всесвятская церковь, которые были снесены в 1837 году.
Участок освободили от других мелких строений, и началось производство земляных работ, которое затянулось до 1838 года. В процессе рытья котлована были найдены кости мамонта, а выше — на глубине 6,5 метров — две древние восточные монеты чеканки IX века.[683] Было вынуто 107 тысяч кубометров грунта.[684] Фундаменты выкладывали ленточные, из бутового камня. Ширина их под наружные стены составляла более трёх метров. Работы по устройству основания завершились только в 1839 году. Закладка храма была намечена на 10 сентября 1839 года. К этой церемонии подготовили все атрибуты: позолоченную плиту с надлежащей надписью, мраморные плитки с именами высоких особ; с Воробьёвых гор со стороны стройки доставили большой камень с закладной доской, было приготовлено 54 золотых и 120 серебряных монет разного достоинства для традиционной закладки их под стены храма.[685]
Государь прибыл с наследником — будущим Александром II, в сопровождении свиты из великих князей, при множестве духовных лиц и различных иностранных гостей. Торжественная церемония закладки храма Христа Спасителя сопровождалась богослужением, молитвами и хоровым пением синодального хора. К этому торжественному моменту, в память закладки храма, были заготовлены 29 золотых и 100 серебряных медалей (памятных), «…повторявших медаль в память о войне 1812 года со «всевидящим оком».[686] Они были розданы крупным государственным сановникам, руководству строительством, духовным лицам и влиятельным иностранным гостям.
Началось возведение самого здания. Привозили кирпич, клали стены, облицовывали их прекрасным светлым камнем, который добывали у села Протопоповка в Коломне. Для кладки коробки корпуса использовали 45 миллионов штук кирпича. Площадь облицовки наружных стен составляла более 27 тысяч квадратных метров. Эти работы продолжались почти 15 лет.
С 1853 по 1857 год были смонтированы металлические конструкции крыши и куполов. Центральный (в поперечнике 25,5 метров, высота — с учётом креста — 38 метров) смонтировали раньше других. Для золочения медной поверхности только одного этого купола потребовалось около 400 килограммов золота.[687] Под малыми куполами, в звонницах, были подвешены 14 колоколов.[688] Самый большой из них весом в 2,6 тонны имел нижний диаметр юбки 3,55 метров.[689] Все металлические конструкции храма были связаны одной системой и заземлены по последнему слову техники; под землёй, до самой Москвы-реки, проложили толстые медные полосы.[690]
Императору Николаю I не суждено было увидеть своё детище в полной готовности. В 1859 году, уже при императоре Александре II, разобрали леса у наружных стен, и белокаменный величественный храм с пятью шлемовидными золотыми главами предстал в полном своём великолепии. Но внутри работы ещё продолжались.
Для отделки внутренних помещений мрамор, кроме отечественного, завозился из Италии и Бельгии. Внутри храма были установлены леса, по которым сновали как муравьи мастера — облицовщики и штукатуры.
И вот в 1860 году началась самая кропотливая и сложная работа по художественной росписи храма. Более 20 лет велись эти удивительные, неповторимые по своей красоте и оригинальности художественные работы, более тридцати известнейших художников принимало участие в них. В их числе были академики живописи — Кошелев, Васильев, Макаров, Лавров, профессора — Бронников, Плешанов, Сорокин, известные художники — Суриков, Маковский, Прянишников, Горбунов, Корнеев, Крамской, талантливый польский живописец Семирадский и многие другие мастера кисти.
