Константин Кузьмин - Зимний спиннинг
Через несколько забросов я опять не почувствовал явной поклёвки, но щука повисла сама. На последнего ротана я поймал ещё одну щуку. Два «хвоста» при абсолютно нулевых поначалу перспективах – не самый плохой итог.
Спустя неделю я был в том же месте. Опять то же начало – ни поклёвки при проводке мимо коряг. И то же продолжение – снасточка-незацепляйка с легким грузиком и ротанчиком – восемь поклёвок, и три пойманные щуки. Могло быть и больше, но ротаны кончились.
Прошло несколько дней, ударили крепкие морозы, и река в районе ямы замерзла.
Больше я туда в такое время не ездил, и не имел возможности проверить, насколько результат был закономерен, и в чем первопричина успеха ловли в те два «неклёвых» дня – в натуральности приманки или в её проводке по самому непролазному коряжнику. Я склоняюсь к тому, что скорее второе. Пассивный хищник сидит в корягах, как ленивая собака в конуре, не обращая внимания на приманку, проходящую чуть поодаль. Если же приманка сваливается рыбе почти на голову (как то и происходит при проводке джига-незацепляйки), этого она стерпеть уже не может.
Вообще, когда мне доводится ловить на средних реках, я первым делом стараюсь основательно «пробить» коряжник. И дело не только в том, что нынешние приманки позволяют это делать без особых потерь. Важно, что в корягах рыба находит «островок безопасности» – ведь здесь браконьеры не ставят сетей, тогда как в других местах в наши дни их количество не укладывается в рамки здравого смысла.
Продвигаясь далее вниз по нашей гипотетической реке, мы оказываемся на участке, где уже ощущается влияние расположенной несколькими километрами ниже плотины (рис. 31). Течение замедляется, глубины и ширина реки увеличиваются.
Рис. 31. Участок, где уровень воды поднят плотиной, расположенной ниже по реке. Оптимальными будут косые забросы за границу дальнего от нас свала в естественное русло реки.
Местами можно очень отчетливо прочувствовать старое русло реки: при проводке джига от противоположного берега он вдруг проваливается (в момент прохождения дальней русловой бровки), а ближе к концу проводки натыкается на ближнюю русловую бровку. Получается что-то очень похожее на верховье водохранилища – есть старое русло, а вокруг него «полив», то есть отмель. Разница только в том, что на водохранилищах зимой почти всюду стоит лёд, в то время как наша река всю зиму или часть её открыта. И если из опыта ловли на подобных участках водохранилищ известно, что хищник нередко берет и на «поливе», то в нашем случае это почти исключено: зима – она и на «вечнозеленой» речке зима, и почти все поклёвки приходятся на само русло или на бровки.
Многие русловые бровки закоряжены. Это уже, конечно, не те дубы, что падают с подмытого берега, а пеньки, оставшиеся от ивовых деревьев и кустов, некогда росших по берегам реки. При низком уровне воды отдельные из этих пеньков можно даже увидеть, другие – прощупываются джиговой приманкой.
Если верхняя граница русловой бровки находится на глубине метр или менее, то щука зимой стоит почти всегда не на самой бровке, а несколько ниже – несмотря на то, что пеньки, очень удобные для засады, привязаны чаще именно к бровке. Иными словами, получается картина, отличная от той, к которой многие из нас привыкли – ведь считается, что активный хищник чаще всего занимает позицию в самой верхней части резкого свала, тогда как позиция рыбы существенно ниже по свалу говорит о её пассивности. Здесь же щука предпочитает держаться внизу, независимо от её настроения. И существенное большинство поклёвок приходится не на тот самый первый шаг джига, когда он пересекает бровку, а на последующие шаги, то есть уже в самом русле – на близкой к максимальной глубине.
Отчетливую русловую бровку вы скорее найдете в верхней половине подпруженного отрезка реки. Ниже донный рельеф со временем заиливается и сглаживается – перепады глубины остаются, но они становятся менее резкими. Если же вам удастся обнаружить закоряженную бровку на этом более глубоком участке, считайте, что повезло – в сочетании с глубиной от двух с половиной метров и более такая бровка редко пустует – «дежурную» щуку удается с неё снимать через раз или даже чаще.
Вообще же, ловля на подпруженной средней реке требует от спиннингиста настойчивости и методичности. Судите сами: на отрезке реки протяженностью в три-четыре километра почти везде вполне «зимние» глубины, щучьей поклёвки можно ожидать где угодно. И при этом правило «ловли с подхода» зачастую не работает – можно простоять на одной точке час, и только после того ощутить первую поклёвку. Многие в такой ситуации теряются трудно бывает понять, какой тактический план избрать, когда рыба ловится без системы – без привязки к конкретным точкам и ко времени…
На самом деле систему в поведении рыбы при определенном опыте ловли на реке усмотреть можно. Однородный, на первый взгляд, рельеф оказывается не таким уж и однородным. Где-то прощупывается прибрежная ложбина, где-то до середины реки идет поперечная бровка, пусть и без коряг, но всё же… На каждой из подобных точек найти щуку гораздо реальнее, чем если просто «утюжить» реку вдоль и поперек.
Определенную службу может сослужить и та рыба, которую мы, спиннингисты, не ловим. Если в каком-то месте вы обнаружите скопление «бели» – подлещика, плотвы и т. п. (плетеная леска передает контакты с «ненашей» рыбой), то есть все основания ожидать, что щука держится где-то совсем неподалеку. В этом месте стоит задержаться – возможно, не сразу, но на фоне слабеньких тычков от задевающих за шнур подлещиков вы вдруг почувствуете «злую» щучью хватку.
Наконец, на подпруженной реке чаще обычного приходится сталкиваться с выходами щуки «по часам». Хотя я сам, несмотря ни на что, до конца в это не верю, многие спиннингисты убеждены, что в определенных местах щука выходит на кормежку в строго определенный (причем весьма короткий) промежуток времени.
На Пахре, чуть ниже посёлка Ям, есть точка, где, по мнению знатоков реки, щука берет зимой с двух до трех – и очень редко до и после. Должен признаться, что были у меня на Пахре три рыбалки, когда закономерность срабатывала на все сто процентов. В двух случаях я ловил там по три щуки, в одном – две и именно в «правильное» время. Но были и обратные примеры – полный ноль с двух до трех и «выход» уже под самый вечер или, напротив, несколько поклёвок в первой половине дня и ни одной – позже.
К щучьему расписанию можно относиться по-разному, но в любом случае следует запоминать точное время поклёвок, особенно, если их было несколько подряд, и в следующий раз постараться оказываться на точках, сообразуясь с этим эмпирически полученным графиком.
Подпруженные участки «полузимних» рек, увы, сильнее других подвержены ледовым явлениям. Когда после относительно теплой погоды холодает, причем так, что среднесуточная температура опускается ниже критической для данного участка реки отметки, начинается образование льда. И в первую очередь оно захватывает те места, где течение минимально. На подпруженном участке скорость течения близка к нулю в непосредственной близости от плотины, поэтому здесь река встает в первую очередь, а при потеплении – освобождается ото льда с запозданием в несколько дней. То есть поблизости от плотины ловить зимой спиннингом удается существенно реже, чем выше по течению. А в зиму с устойчивыми морозами лёд у плотины порою и вовсе стоит с ноября по март. Но не такая уж это и потеря – река у плотины часто оказывается сильно заиленной и обмелевшей, а щука в это время не жалует такие места.
Существенно большие глубины располагаются выше по реке – когда в километре от плотины, когда в трех. Благодаря ощутимому течению суммарный период ледостава на этом самом интересном отрезке реки значительно (порою в два-три раза) короче, и ловить можно, с перерывами, в течение всей зимы.
При сильном похолодании подпруженная зона реки может замерзнуть вся, вплоть до самой верхней её части, где и на уровень, и на течение плотина уже почти не оказывает влияния. Начинается все с образования закраин, которые, если мороз не отпускает, разрастаются и в конце концов лёд встает по всей ширине реки. При потеплении все происходит в обратной последовательности: сначала ледовый покров размывается на середине реки, потом постепенно сужаются и сходят на нет закраины.
Я не случайно лишний раз обратил внимание на эту и без того для многих очевидную динамику ледовых явлений, характерную именно для рек небольшого масштаба. Здесь весьма часто приходится сталкиваться с ледовыми закраинами. Полоска тонкого льда, отделяющая нас от открытой воды, вносит немалые сложности в процесс ловли, поэтому остановимся на этом чуть подробнее.
Прежде всего, если есть возможность выбора, лучше ловить в такое время и в таком месте, когда и где закраин нет, пусть это и звучит банально. Иногда закраину удается «обмануть», перебравшись на другой берег, в силу того, что течение и ветер проявляют себя по-разному на разных берегах реки, у одного из них ледового припая может не быть совсем или же его ширина в несколько раз меньше.
