Александр Мазовер - Охотничьи собаки
Борзые — большая группа охотничьих собак, назначение которых — догнать и словить зверя. Сдавливание зверя — это, очевидно, одно из первых (если не первое) применение охотничьей собаки, возникшее задолго до изобретения человеком других орудий производства для охоты. Такая способность собаки сохранилась и до нашего времени: псовый охотник охотится без оружия.
Эта форма охоты культивировалась не только как промысел, но и как увлекательный вид спорта, как рыцарская забава у конных народов. Именитые всадники — арабские вожди, азиатские ханы широко практиковали охоту с борзыми. Известна она была и на Руси и служила «забавой наших князей, православных царей, именитых бояр и доблестных предков», — как писал П.М. Мачеверианов, один из ведущих псовых охотников прошлого столетия.[8] Во время крестовых походов рыцари завезли борзых и в Европу, где в среде феодальной знати они нашли себе горячих поклонников. Именно эта сторона, увлечение этой дорогой и пышной формой охоты, легла в основу тому вниманию к борзой, которое не уделялось другим охотничьим породам. С этим связан и прогрессивный отбор, приведший к выведению узкоспециализированного типа быстроаллюрной собаки, который не встречался в природе.
Родина борзых Аравия, откуда они попали в Древний Египет и другие страны. О древности этих пород свидетельствуют египетские памятники с прекрасными изображениями борзых и сценами охоты с ними. Эти изображения имеются на фрагментах храма Хэрокомполиса, что говорит о существовании борзой в додинастический период, т. е. за 6000 лет До н. э. В образах древнего ассирийского искусства, во дворце Нимрода также найдены изображения борзых на охоте.
В настоящее время насчитывается около 30 пород борзых, не считая множества различных типов, распространенных в арабских республиках, Северной Африке, в Египте, Эфиопии, Иране, Афганистане, Турции, в СССР и во многих европейских странах — Англии, Италии, Испании, Португалии и др., причем фараоновы собаки с острова Ибица — точные копии тех пород, которые изображены на древних памятниках Египта.
На родине борзую называют слюгги, и культура ее также древна и высока, как и арабской лошади. В Азии это название несколько видоизменяется, и ее называют слегх, или сэг-и-тазы. Тазы в переводе значит арабская (так же называют и арабских лошадей). Эта приставка сама по себе раскрывает тайну происхождения борзых Востока. Слегхи имеют несколько различных типов, ведущихся в чистоте с самых древних времен. Шами — наиболее крупная собака, с длинным волнистым волосом на ушах, очесами на ногах и длинным жестким волосом, образующим редкий подвес на хвосте. Шами всегда разводились иранскими шахами и это дало основание европейским кинологам назвать этот тип иранской (персидской) борзой. К этому же типу принадлежит и современная широко распространенная в Европе — афганская борзая. Известный заводской тип, сформировавшийся в Англии, сильно изменен. Местные, аборигенные, афганские собаки значительно мельче и не имеют характерного для европейских собак украшающего волоса, придающего им красивые, вычурные формы. Омани (оманский и йеменский тип) имеет гладко прилегающую шерсть. Уши с короткими, чуть завивающимися волосами, то, что у нас называется в «бурках». Хвост с редким, небольшим подвесом или совсем без него. Нэджи — гладкошерстый, наиболее легкий тип. В отличие от других пород собак на Востоке к борзым добавляется слово «эльхор» — благородная порода.
При взгляде на географическую карту сразу же становятся понятными пути проникновения восточных борзых на запад и на север. Пути торговых караванов и военных походов, паломников и кочевников вели их через Иран и Афганистан на современную территорию СССР (Кавказ, среднеазиатские республики, приволжские степи и т. д.). Попадали, конечно, все типы. Туркменская тазы, очевидно, формировалась под влиянием нэджи, она очень похожа на нее. Казахские и калмыцкие тазы и киргизский тайган прямые потомки шами и омани. Городские собаки принадлежали, вероятно, к типу омани. В дальнейшем у нас эти типы в чистом виде не велись, за исключением отдельных районов Туркмении. Авторы книг о борзых прошлого столетия еще различали городских собак и «лобастых» калмыцких и киргизских. Из Сирии эти древние породы проникали в Европу и дали резко измененные европейские породы — английскую, итальянскую, испанскую, венгерскую и др. Имеются сведения, что эти собаки, попадая в Россию, резко изменялись уже в третьем и четвертом поколениях — они становились более крупными и грубыми. Очевидно, климатические условия, изменение кормления и, наверное, заводской отбор способствовали этому. Были ли в далекие времена на Руси борзые собаки? Сказать трудно. Очевидно, были. Наши предки любили охоту. На Русь привозились с востока различные породы аргамаков — верховых лошадей. С ними, наверное, проникали и восточные борзые. Лошади и собаки в ту пору сопутствовали друг другу. Должны были в степных местностях сформироваться и свои типы быстроаллюрных собак. В раскопках древних поселений в Черкасской области[9] в слоях VI–V в. найден череп, резко отличающийся от скифских и хеттских собак, по узости и длине приближающийся к черепам борзых собак. Черепа собак в археологических раскопках находят редко, но и эти находки в какой-то степени могут служить доказательством, что на нашей территории имелись если не борзые, то борзообразные собаки.
В древних охотничьих документах борзая собака не упоминается, а из более поздних трудно понять, о какой собаке идет речь. Очевидно, название борзая появилось позже, с усовершенствованием этой породы, с появлением у нее отличительных признаков, выделивших ее из других собак специфичностью экстерьера и скоростью. В языках народностей СССР, применявших борзых на охоте, нет термина борзая, их называли тазы, а переводчики переводят слово борзая, как гончая, называя их знакомым охотничьим наименованием гончих. Все это затрудняет и осложняет изучение происхождения борзой.
По П.М. Мачеверианову, в России в VII–VIII столетиях были четыре породы борзых: псовые, брудастые, хортые и крымки (под крымками он, очевидно, подразумевал всех восточных).
П.М. Губин, автор «Полного руководства ко псовой охоте» (1890 г.) добавляет еще четыре породы — английскую, хортую, горскую и курляндскую. При этом к последней он не проявляет симпатии и описывает ее, как какое-то страшное и неуклюжее животное. Псовых он различает только по длине шерсти и оброслости. Чистопсовая — с мягкой, короткой шерстью, немного длиннее, чем у горской, с хорошо развитым украшающим волосом. Второй установившейся породой русских борзых, по мнению того же автора, следует считать псовую борзую. Он утверждал, что псовая является результатом скрещивания чистопсовых с курляндскими борзыми. Выведены они псовыми охотниками, имена которых остались неизвестными. Сроки выведения ее также неизвестны, но в начале 1800 г. собаки эти считались редкостью. Борзые ценились очень дорого (по 7–10 тыс. ассигнациями). Отличались они от чистопсовой большей мощностью, крепостью и собранностью. Шерсть у них была длинной, негустой, шелковистой и блестящей. Украшающий волос богатый, длинный (до 4 вершков длины), по форме шерсть прямая, волнистая или в завитках.
Курляндская борзая, по характеристике того же П.М. Губина, очень большого роста, движениями она походила на медведя, бегала иноходью, была низкопереда, но, несмотря на все это, очень резва при беге на короткие расстояния. Шерсть у этих собак была длинная, в небольших завитках. Эти собаки, обладавшие большой силой и злобностью, хороши были при охоте на волков.
По утверждению Н. Реута,[10] хортая борзая выведена скрещиванием русских чистопсовых и псовых с английскими. Хортая гладкошерстая, крупнее и грубее английских борзых. Выведена она в Польше, откуда и распространилась по России. Название хортая она получила от польского слова «харт» — борзая. Курляндские, или брудастые (по Н. Реуту это одно и то же), это, очевидно, или борзые западного происхождения, или помеси с привозными в Россию в конце XVIII в. из Испании овчарками, которые встретились в Таврической губернии с борзыми. Из описания таврической степной видно, что в отарах овец были высоконогие, кудрявохвостые борзые, очевидно, крымки. В то же время Н. Реут упоминает о породе борзых «барак», что значит по-татарски лохматая, длинношерстая. Крымки (или кримки, по Н. Реуту), по его мнению, были близки к персидским (иранским) борзым. Они были грубее горских, и, возможно, их разновидность с более грубыми головами, встречалась и имеется в настоящее время в степях Калмыкии и Казахстана. Горские, как указывалось, это слэгхи, которые разводились в чистоте кавказскими князьями.
В первом труде о псовой охоте на Руси, «Регуле принадлежащем до псовой охоты», написанным фон Лессингом и подаренным царю Алексею Михайловичу (1635 г.), автор говорит, что русские борзые собаки произошли от западных хортов и татарских борзых (вероятнее всего, восточных борзых). Едва ли в то время они были однотипны, наверное, автор исходил из их продуктивности. Сложившийся тип, вероятно, изменился в 50-х годах XIX в., когда в Россию было завезено много западных борзых из Польши и восточных из Крыма. На этом большом и разнообразном материале комплектовались различные псарни высокопоставленных помещиков-феодалов. Так как каждый из них вел в то время свою «породу», общий тип сложиться и совершенствоваться не мог. С 1861 г., после отмены крепостного права в России, псовая охота начала резко сокращаться. С ростом промышленного капитала, сосредоточения буржуазии в городах помещики стали ликвидировать дорогостоящие охоты. Возможно, это благоприятно подействовало на состояние и уровень породы. Псовые охоты остались у настоящих охотников, а не у тех, кто держал их только для показного блеска, а вести породу поручал своим крепостным.
