Константин Кузьмин - За щукой по малым водоёмам
Важен и непосредственный выбор приманки. Точнее, когда дерево лежит вдоль «нашего» берега, возможны самые разные варианты. А вот если вдоль «чужого», особенно при наличии под ним значительной глубины, то любимые многими из нас плавающие воблеры лучше оставить. Они достигают рабочего горизонта, уже удалившись от дерева, а щука оценивает такое поведение приманки не очень высоко. Здесь лучше подойдут тонущие воблеры, стормовский «хвост», а если глубина от полутора метров, то и джиг. Заброс делается под дерево — не обязательно метить совсем уж вплотную, чтобы не было лишних проблем. Достаточно положить приманку в полуметре, затем сделать паузу, во время которой на погружении часто следует поклевка. Если не следует сразу, то остается еще шанс на нескольких метрах проводки. Бывает, что щука, малость «подумав», выходит из укрытия и догоняет приманку.
Следующий типаж «древесины», где порою случается неплохо «отметиться», — это пеньки. Речь тут идет не о тех, про которые говорят: «Сяду на пенек — съем пирожок». На эти пеньки не сядешь, и не только потому, что они в воде, но и потому, что выглядят уж больно непрезентабельно. Возникают такие пеньки из-за подъема воды в реке по причине образования искусственных либо естественных плотин. Когда- то они были ивовыми или ольховыми деревьями. Эти две породы, хоть и любят воду, но не до беспредельной степени. И когда уровень в речке поднимается, скажем, на метр и остается таким в течение всего года, деревья чахнут и погибают, да еще и бобры делают свое «черное дело». В результате мы имеем ряд слегка торчащих из воды пеньков, и их вид ассоциируется с изъеденными кариесом зубами. Однако нас должна волновать не внешняя эстетика, а что там происходит в воде в непосредственной близости от пеньков.
Я, когда начинал серьезно осваивать рыбалку на малых речках, уделял таким местам повышенное внимание. Помимо самих пеньков как потенциальных точек для щучьей засады, там почти всегда имеется и бровка, причем очень четко выраженная, поскольку до подъема уровня деревья росли четко по краю русла. Поэтому линия пеньков может служить очень удобным ориентиром, особенно для джиговой ловли: перекидываем пеньки, «поролонка» попадает на полив; чуть ее подтягиваем, и она проваливается… Проводка получается очень красивой — прямо как на бровке водохранилища по классике, только в миниатюре! И клюет в такие моменты. Но если быть объективным, то скорее не клюет, а поклевывает. Результат оказывается хуже, чем можно было ожидать, принимая во внимание внешнюю перспективность подобных мест.
В Подмосковье предостаточно таких подпруженных речек. Я даже готов подсказать вам три варианта на выбор. Это Пахра пониже впадения Рожайки; Велинка в самой верхней части пруда, что в паре километров от трассы Москва-Рязань; Северка в полутора километрах ниже Павелецкой железной дороги. Щука, узеряю вас, во всех названных речках имеется в достаточных количествах, ну а картинка акватории (на Велинке особенно) такова, что так и хочется взяться за акварель и перенести ее на бумагу. Но попробуйте половить в одном из названных мест. Получится «снять» щуку с бровки линии пеньков — дайте знать в одном из сетевых форумов, где я бываю. Тогда за вас порадуюсь. Просто мне самому на обозначенных участках не удалось поймать ни разу! Хотя вот на других, весьма похожих, ловил.
Очень достойная щука для маленькой речки в часе езды от Москвы!
Почему такая неоднозначность? Это не поддается логическому осмыслению. Но все же кое-какие признаки, позволяющие сделать благоприятный прогноз по данной ловле, я описать могу.
В первую очередь следует обратить внимание на небольшие обособленные группы пеньков. Они стоят цепочкой в три- четыре «экземпляра», а вокруг на многие десятки метров ничего подобного нет. Такие отдельные компактные группы пеньков характерны для затопленных участков тех речек, где до затопления было минимум деревьев по берегам. Точнее, их почти совсем не было. Такие речки — не редкость — текут себе через чистые поля. Впрочем, изредка «оазисы» в виде нескольких деревьев встречаются — что характерно, чаще на поворотах русла или в месте впадения ручейка. Понятно, что такие точки выделяются еще и рельефом. Плюс пеньки, причем их корни часто нависают над своеобразными «гротами», то есть нишами в вертикальной береговой стенке. А вокруг все довольно-таки пусто и однообразно. Поэтому у щуки нет особого выбора — она здесь. Ну, может, не всегда, но достаточно часто. И главное — «зубастая» реагирует на приманки, в отличие от щуки тех мест, где пеньков много.
Другой тип «положительных» пеньков — это те, что имеются в низовьях речек, впадающих в водохранилища или большие пруды. Если речь идет о старых водохранилищах, которые строились с соблюдением всех норм и технологий (например, об Истринском), то та часть из этих пеньков, что оказывается в зоне непосредственного затопления, обычно бывает аккуратно «подстрижена». Дело в том, что перед заполнением водоема деревья, которые должны были оказаться ниже его стандартного уровня, спиливались. Другие деревья, что затапливались только при повышении уровня, оставались на корню, но потом все равно погибали. В результате появились пеньки «нецивилизованного» типа. Когда вода на водохранилище высокая, мы имеем такую картину: на самом нижнем участке речки, где еще заметно течение, но уже очень ощутим подпор воды, там, где поглубже, на дне рассредоточены низкие пеньки с плоской «шляпкой», а где помельче — торчащие из воды обломки стволов. Это разнообразие позитивно сказывается и на присутствии здесь щуки, и на ее настрое брать предлагаемые приманки. По крайней мере, у меня в таких местах почти всегда клевало.
Наконец, еще одно проявление «древесной» тематики на малых реках — это ямы с коряжником. Если те же пеньки «проживают» строго по месту своего рождения, то ямные коряги в основном «эмигранты». Обычно они попадают на дно ям по весне, когда бурный водяной поток несет всякую всячину, в том числе ветки, палки и целые небольшие деревья. В районе ям почти всегда присутствует обратка, попадая в которую, весь этот «мусор» начинает по ней кружить, а многие его фрагменты так и не выбираются из «водоворота», постепенно пропитываются водой и оседают на дно. Свою долю в образование коряжника вносят и бобры, но, напомним, когда в районе ям наблюдается высокая активность этих расплодившихся в последние годы животных, щуки непосредственно в таких местах может и не быть.
Ловля по ямному коряжнику — это почти исключительно джиг осенью и весной (зимой — если речка «теплая»). Но и летом порою здесь щука обнаруживается в немалых количествах.
Если ловить на малых речках на джиг, то он должен быть исполнен как незацепляйка.
В этой связи мне вспоминаются соревнования, проходившие в середине лета на реке Немда, что на границе Ивановской и Костромской областей. Тот участок реки подтоплен Горьковским водохранилищем, поэтому Немда там широкая и соревнования проводились с лодок, но сути это не меняет. Акватория представляла собой русло с глубинами около трех метров, полутораметровый полив и большую яму, буквально заваленную коряжником. Показательно, что на первом же забросе я лишился меппсовской блесны-не- зацепляйки Timber Doodle, хотя вроде бы из самого названия следовало что приманка предназначена как раз для таких вот мест («timber» переводится как «древесина»). Но потом я продолжил ловлю на менее «гламурные» незацеп- ляйки. А на финише оказалось, что более половины всей щуки, добытой участниками соревнований, попалась именно на этой закоряженной яме. Хотя попытки ловить на «летних» местах предпринимались многими, почти ни к чему они так и не привели. И случаи такого рода не единичны. Но все же больше шансов найти активную щуку в ямном коряжнике по холодной воде.
Принципиально ничего технически сложного в ловле в таких местах нет. Если и приходится с чем-то сталкиваться «молодым адептам» рыбалки на малых речках, то это больше вопросы психологии ловли по коряжнику в целом. Если, к примеру, человек t/меет опыт ловли на водохранилищах по разрозненному коряжнику, то зачастую он готов к потерям семи- восьми приманок за рыбалку и не прибегает к незацепляйкам. А вот плотного коряжника такой рыболов старается всячески избегать. На малых же речках это часто не проходит: или ловишь в коряжнике на незацепляйки, или полощешь впустую в других местах приманки с открытыми крючками. Как показывает опыт, для многих из нас осознание того, что на незацепляйки, будь то поролоновые или на офсетнике, можно реально успешно ловить, приходит не по прочтении статей и книг, а только на рыбалке, когда перед глазами есть живой пример.
У меня не раз бывало так, что приезжаешь с кем-то на малую речку, заранее предупреждая, что ловить будем строго на незацеляйки, но человек все равно привозит с собой десяток красивых магазинных поролонок с торчащими во все стороны крючками и в течение получаса лишается их почти всех. Даешь ему «правильную» «поролонку», и настрой вскоре меняется — приманка не отрывается, а щука клюет и попадается.
