Н Максим Больцма - Право на выбор
— Я знал, что ты еще вернешься. — услышал я знакомый голос Алексея у себя за спиной.
— Почему? — спросил я, развернувшись к нему лицом.
— Вид у тебя был, как у загнанного зверя. Могу сказать, что ты принял верное решение. — ободряюще ответил он. — Присаживайся. — и он указал на белый диван, который внезапно возник за моей спиной.
Я покорно сел. Меня не удивил этот факт, и вообще, ко всему происходящему в комнате, я относился с безразличием и без интереса.
— Знаешь, а тут с тобой многие бы поспорили, ведь самоубийство тяжкий грех.
— Ну это все вздор. Так говорят большинство людей. А мы же с тобой знаем что большинство людей… — он специально сделал паузу, что бы позволить мне закончить его мысль.
— Идиоты.
— Правильно. Эти суждения пошли из библии, якобы так сказал бог. Но такой точки зрения придерживаются все, даже безбожники. Вот скажи мне, зачем человек, который является атеистом и сам по нескольку тысяч раз нарушал всякие заповеди, утверждает, что самоубийство это грех? Да он просто конченный идиот. Самоубийство это осознанный выбор, к которому ты можешь прийти. И если человек захотел свести счеты с жизнью, ему не вправе в этом мешать.
— Ты правда так думаешь? — удивился я.
— Да. — искренне ответил он. — Я вижу, что ты со мной не согласен?
— Конечно не согласен, но я теперь не тот человек, который может это оспаривать.
— Почему же? Напротив. Давай рассмотрим твой случай.
— Давай. Только я не знаю почему я это сделал. Нет, вернее я знаю, но не понимаю, почему я это сделал. Вот если бы я узнал, что кто-то прыгнул с крыши из-за того, что он разорился, от него ушла жена и друзья, у него ничего не осталось, то я его понял. Но я не понял почему прыгнул я. Это было как во сне, когда после пробуждения, ты задаешься вопросом:-«А за чем я это сделал, ведь в реальной жизни я бы так не поступил».
— Ты сделал это из тех же побуждений, потому, что у тебя закончилась жизнь. Раз и все. У тебя ничего не осталось и ты не захотел дальше заниматься ее выстраиванием.
— Допустим. — согласился я.
— Так почему человеку, который просто недоволен своей жизнью, тоже не выйти на крышу?
— Не знаю. — растерянно ответил я. — Наверное надо исходить из обстоятельств, которые его на это побудили.
— Херня это все. Я смотрю на твои обстоятельства и не нахожу в них ничего, из того, что заставило человека прыгать. Недоволен своей жизнью-исправь ее. А если ничего уже не получается, тогда делай последний ход. Ты до последнего боролся, и лишь когда понял, что ты уперся лбом об непробиваемую стену тогда и прыгнул. В этом нет ни чего страшного.
— Исходя из твоих суждений, самоубийство это лучший способ решить все свои проблемы?
— Нет, это лучший способ уйти из жизни.
— Ты правда думаешь, что прыгнуть с крыши лучше, чем прожить лет до 90 и умереть своей смертью?
— Да, я бы на месте стариков такие флэш-мобы устраивал. Вышли на крыши, взялись за руки и полетели. Вот тогда бы в стране начали заботиться о пенсионерах. Между прочим я бы именно так и сделал, если бы уже не умер, ну и не боялся высоты. Вот для чего старики так растягивают свое время?
— Не знаю. — снова ответил я, а после небольших раздумий предположил. — Наверное, они любят жить.
— Херня это все. Они просто бояться смерти, а ее не надо бояться. Это такая игра-жизнь, и из нее еще никто живым не выходил. Смерть это обычный исход нашего бытия. Вот и все. Они не любят жить, а давно уже забыли, что это такое. Сейчас они просто существуют, а в лучшем случае доживают свою жизнь, а разве это правильно, доживать? Скажи мне, что значит жить?
Я молча сидел потупив взгляд и смотрел на него, как школьник смотрит на учителя, не зная ответа.
— Жить — это значит получать удовольствие. — продолжил он, чувствую, что пауза затянулась. — Делать вещи, которые тебе нравиться. Ты вот говорил, что здорово жить до 90 лет, а зачем? Ты вообще представляешь, что такое 90 лет? Давай я тебе объясню. 90 лет — это когда ты уже, лет 30, не помнишь как должны работать твои органы, и вообще забыл, что значит здоровый организм, что значит проснуться и не испытывать боли при выполнении обычных повседневных обязанностей. 90 лет — это когда у тебя с языка не успевает сойти привкус лекарств. Это когда у тебя уже не осталось вещей, которые доставляют тебе удовольствие. Все то, что раньше тебя радовало, исчезло. Ты не можешь заниматься спортом, не можешь заниматься сексом, не можешь слушать музыку, потому что уже ничего не слышишь, не можешь смотреть фильмы. Вечеринки, встречи с друзьями, хобби все это тебе не доступно. Что у тебя останется?
— Семья.
— А кто именно?
— Жена, дети, внуки.
— Жена? Жена будет таким же заложником в этой игре как ты, поэтому прыгайте вместе, вешайтесь, топитесь. Если не в силах справиться сами, доктор Кеворкян уже все придумал. Дети? Ты правда думаешь, что дотянув до 90 лет облегчишь жизнь своим детям? Лучше будет, что бы твой сын просыпался и засыпал с мыслями: как там мой старик, не сдох еще? И не важно из каких побуждений он это произносит, но эти мысли у него все равно будут. Лучше, чтобы он тратил на тебя свое время, свои деньги? А если ты не дай бог тронулся умом, или заболел. Это обуза на всю оставшуюся жизнь. А вот после, когда тебя не станет, твой сын все-таки сможет спокойно выдохнуть. Ты правда этого хочешь? Ты правда хочешь что бы он вспоминал тебя таким? Тогда ты еще большее чудовище чем я. Кто там еще остались, внуки? Они тебя даже не вспомнят. Вспомни, как часто ты навещал своих бабушку или дедушку, и сколько этих визитов были по собственной воли. Ты «придешь» к этому годков к 30, но будет уже слишком поздно, когда их в живых не останется.
— А что же ты предлагаешь?
— Живешь до 50. Ну может чуть дольше. Как только ты начал разбираться в лекарственных препаратах или у тебя появилось желание высаживать рассаду на подоконнике, смело залазий на этот подоконник.
— То есть, следуя твоей логике, ни при каких раскладах не следует доживать до 60 лет?
— Ну если ты какой-нибудь Хью Хефнер, и своим «положением» можешь продлить себе жизнь. А если ты живешь у нас в стране, и большую часть своей пенсии тратишь на лекарства, которые должны помочь тебе проснуться завтра, что бы ты снова отправился в аптеку за лекарствами. Получается порочный замкнутый круг. Зачем тогда так жить?
— Получается незачем. — подвел итог всему сказанному я.
— Видишь, еще 5 минут назад ты был моим противником, в этом вопросе, но сейчас у меня получилось перетащить тебя на свою сторону, и это я еще не задействовал и половины аргументов. Это даже не обычное убеждение. Человека нельзя убедить в чем-то против его воли. А почему так получилось с тобой? Потому что это вполне логичные умозаключения, до которых ты не мог додуматься из-за расхождение в вопросах морали. Вообще мораль была придумана сильными, что бы править слабыми. И ты мог бы стать сильным, если бы не мораль, которая тебя и погубила.
— В каком смысле? — недоумевал я.
— Вот скажи мне, что мешало тебе как ты сам говорил: «Добиться встречи с каким-нибудь условным Абрамовичем и попросить у него один процент от его капитала»?
— Ну точно не мораль.
— Ошибаешься. Да, через пару лет ты бы перепробовал все на свете, и начал искать удовлетворение в запрещенных удовольствиях. Ты понимал, что перестанешь быть самим собой и испугался этого, а ко всему этому тебя подвел твой образ жизни, а он в свою очередь был сформирован моралью.
— Так от нее же невозможно абстрагироваться.
— Возможно и еще как. Люди постоянно это делают, но не осознанно, поэтому и не запоминают этого. К примеру, ты пришел из школы очень уставшим, и все, что тебе нужно, это поваляться перед теликом или поиграть в компьютер, а вместо этого тебя просят пойти на улицу и нарвать ведро вишни. Ты с одной стороны понимаешь, что отказывать родителям не правильно, но и как-бы лезть на дерево не собираешься. Закатывается скандал и ты с грохотом захлопываешь дверь в своей комнате, включая компьютер или телевизор, в то время как твои родители вдвоем залезают на дерево и начинают рвать вишню. Как ты будешь себя чувствовать?
— Я понял.
— Тебя начнет терзать чувство вины, ты уже не получишь удовольствия от своего времяпрепровождения. Все это тоже мораль. А представь как было бы здорово нащупать такой переключатель в голове и выключить его. Не в этом конкретном случае, так как здесь твои сиюминутные желания взяли вверх над здравым смыслом, а в любом другом. Каких бы успехов тогда ты бы смог добиться.
— То есть во всех моих бедах была виновата мораль?
— Нет. Во всех своих бедах виноват только ты. Во всем что происходило с тобой виноват только ты. А в том, что ты поступал так, а не иначе, виновата мораль.
— То есть в том, что я сейчас оказался здесь виноват только я?
