Наталья Штурм - Все оттенки боли
Хотелось добавить «кроме вас, ребятки», но я, конечно, промолчала.
— А фрукты немытые ела? — вяло выяснял мою историю болезни чернявый.
— Пока лезла к дому — съела два яблока с земли, — в отчаянии проговорила я и, обессиленная, слегла на гречишный матрас.
— Кстати, я тебе адрес отдала? Посмотри, если не потерял, — попросила Светка, ткнув пальцем ему в карман.
Бумажку нашли, и оказалось, что нам нужен дом четыре. Просто на весу хозяйка написала четверку как одиннадцать. И вовсе память у меня не дырявая.
Парень принес чаю с гречишным медом (похоже, у них дома все лечили гречихой), и я попросила какую-нибудь таблетку, чтобы сбить температуру.
— Тебе нужно противоглистное средство. Это только в городе. Я завтра у матери возьму.
— А если я за ночь умру? — заплакала я от страха.
— Так быстро не умрешь. У тебя сначала все онемеет, потом произойдет обезвоживание, а уже потом — все, — грамотно расписал остаток моей жизни чернявый.
— Подожди, подожди! — взмолилась я. — Какие еще симптомы этой чертовой болезни?!
— Еще расстройство желудка, — припомнил парень.
— Так я не больна! — обрадовалась я, прислушиваясь к внутренним процессам своего организма. — У меня только озноб и головокружение. А тошнота бывает и от высокой температуры!
— Ну, значит, ты простудилась, и у тебя нет трихострогилидозы. Это я на всякий случай предложил, как вариант.
Я легла на узкий матрас, накрылась ватником и пробурчала:
— Ничего себе вариант… Почему не возвратный тиф, к примеру?..
Чернявый удалился со Светкой в другую комнатушку, которая была отделена от моей дырявым байковым одеялом с отпечатком чугунного утюга.
Пока Светка выясняла, откуда у паренька такие глубокие познания в медицине, я думала о старушках из поезда.
«А ведь они правы, старые ведьмы, — человеку на самом деле мало надо. Здоровье, койка под бок и горячий чай с медом. Час назад я готова была петь отходную, думая, что у меня трихо… короче, этот скотский глист. Теперь чувствую, что всего лишь простыла, и, значит, люблю все то немногое, что у меня есть, — крышу над головой, тулуп и гречиху».
Из-за загородки доносилась плавная речь афериста:
— Меня зовут Бэзил. Моя мечта — поступить в Московский медицинский институт, а потом уехать в Америку и там работать.
Светка тихо дивилась наглости амбициозного паренька:
— А козу на кого оставишь?
Что он ответил, я не расслышала, потому что стала засыпать. Но предпоследней мыслью было, что завтра с утра я обязательно помогу ему доить скотину.
«А Бэзил — это Вася по-английски», — догадалась я и провалилась в сон.
Глава 3
Волошин и компания
А на утро все было по-другому!
Проснулась я, когда все уже были накормлены, подоены и выгулены. Легкий южный ветерок шустрил по комнате, гоняясь за мухами. За окошком — фоновые звуки колки-распилки, чириканья птах и вопли домашней птицы. Было обалденно хорошо, потому что жизнь наладилась без всяких трудов с моей стороны. На столе стоял стакан, видимо, козьего молока, а на стуле висело сухое платье. А главное — я была совсем здорова!
С неглубоким чувством вины я сошла с крыльца в поисках Светки, но оказалось, та еще спит. Бэзил отсутствовал. А я села на крылечке со стаканом молока, оглядела ширь просторную, море-разливанное и запела…
— Ой, да, сторона-а же, ах, ты моя сторо-он-ка, не уви-жу я тебя-а-а-а!..
В доме послышались чье-то шарканье, прокашливание и звон пустых бутылок.
— Ты статью-то собираешься писать?
Хмурая Светка стояла у меня за спиной и сопела остатками сна.
— Я есть хочу. Всю ночь квасили с этим Бэзилом, пока ты дрыхла… Закусить даже нечем. Давай пиши свою хвалебную оду и пойдем в корчму — они обед обещали. Дико жрать хочется.
В телефонном справочнике поселка городского типа Планерское я нашла чистый листок и вывела заголовок «В захолустном ресторане».
Внизу на улице Теневой в тот момент чей-то магнитофон надрывался песней именно с такими словами. Не заморачиваясь, я решила, что это великолепный заголовок для моей статьи.
Дальше следовал примерно такой ударный текст:
«Этот день для капитана Петрова и старшины Иванова начался совсем обычно. С утра встали, поели, но уже к полудню раздался тревожный звонок. Время на раздумье не было. «Едем!» — скомандовал капитан. Преступник уходил. Его догнали, арестовали, велели паспорт показать. «Ба! Знакомые все лица», — произнес старшина, увидев, что под личиной приличного гражданина Ф. скрывался вор и рецидивист Х. Злодей был наказан и посажен в тюрьму. Усталые, но довольные милиционеры захотели отпраздновать поимку преступника. Герои зашли в обычную корчму. Но тут их ждало потрясение, которое было посильнее поимки какого-то рецидивиста. Капитан взял меню и не поверил своим глазам:
Осетрина копченая с креветками и отварными овощами.
Котлеты из медвежатины с кедровыми орешками, приправленные брусничным соусом.
Угорь «с дымком», ржаными гренками и сливочным хреном.
Блинчики тонкие свернутые с клубникой.
Пиво разливное бочковое «Жигулевское».
— Наверно, дорого? — опечалился старшина и посмотрел на капитана.
И тут из глубины корчмы к ним вышел администратор. Весь в белом. Он ласково посмотрел на охранников правопорядка и торжественно произнес:
— Для вас — бесплатно! А каждому предъявителю этой статьи — скидка пятьдесят процентов».
— Шикарно! — оценила Светка на слух. Читать она не любила. Лишь изредка рассматривала карикатуры и разгадывала кроссворды в журнале «Крокодил». — Откуда такое меню? У них там еда абсолютно примитивная!
— Это моя профессиональная тайна! — не призналась я в том, что в Москве хранила заначку три рубля в книге «О вкусной и здоровой пище». Сказать Светке — означает, что кровные тут же утекут на такси.
Мы спустились, хихикая и резвясь от полноты жизненных ощущений. Свобода, авантюра, перспективы и безнаказанность — вот то, что дает веселье и блеск в глазах! На лучшем курорте, с деньгами, бесплатным жильем и халявным обедом. Что, скажете, это не мечта? Светка права — жизнь должна быть праздником, а не серой рутиной. Надо жить ярко, «гореть и неугасать, жить, а не существовать», как поется в песне, и да пошлет нам небо удачи!
В корчме нас встретили очень приветливо. Администратор поблагодарил за статью, но на название оскорбился.
— А почему «захолустный»? Как-то не празднично…
Но я тут же нашлась:
— Если статья озаглавлена строками из популярной песни — это не может быть плохо! Это хорошо!
— Даже очень хорошо! — эхом поддержала Светка.
Она оценила большим пальцем мои коммерческие начинания и ждала, когда сытным столом их оценит и администратор.
— Сейчас вам накроют. А когда статья выйдет? — все же уточнил начальник.
— Она уже сегодня вышла. В Москве. На днях ждите наплыва посетителей.
Светка пошла ва-банк, желудок ей подсказывал ответы.
Администратор довольно потер руки и, дрогнувшим от собственной щедрости голосом, сказал:
— Девушка! За такое удачное сотрудничество мы дарим вам бесплатные обеды в нашем заведения на все время пребывания в Планерском.
Но не успели мы донести до рта первую ложку, как в ресторан ввалилась компания вчерашних аферистов во главе с Бэзилом-Васей.
Они прочесали глазами столики, наметили себе жертв в виде трех унылых дам столичного разлива и быстренько подсели к ним.
— Надо предупредить теток, — тут же вскипела я праведным гневом.
— Но мы у него живем, — напомнила Светка.
— Жалко их, думают, молодняк подвалил, а тут чистый развод. По теткам не скажешь, что они тоже московские журналистки.
Пока я выбирала между совестью и гречишным матрасом, из служебной комнаты бодро вышел администратор и, подмигнув нам, направился к столу с аферистами. Разговора мы не слышали, лишь видели разговор пальцев.
Управляющий сунул перст в грудь Бэзилу, потом указал в нашу сторону, потом опять ткнул Васю в грудь, а тот в свою очередь тоже ткнул себя в грудь только с гримасой удивления. Мы опустили головы. Но нас все равно заметили.
— Это они журналистки?! — услышали мы возмущенный взвизг Бэзила. На смену языку жестов пришло горькое разоблачение: — Вот та, белая, вообще нигде не работает, а вот та черная — машинистка в обкоме. Пусть не врут!
Я с укором посмотрела на Светку.
— Ну а что ты хотела, мы с ним всю ночь водку пили. Конечно, что-то лишнее сболтнула…
— Ладно, выкрутимся, — вздохнула я. — Кстати, спасибо за повышение по службе. Или это Василий спьяну перепутал райком с обкомом?
Администратор недружелюбно смотрел в нашу сторону, видимо, подсчитывал убытки. Парни паровозиком смылись, а Бэзил на прощание помахал кулаком.
