Вера Шматова - Паук
Один выстрел поставит точку в этом безумии. Осталось только нажать на курок и я свободна. Легко ли стрелять в живого человека? Возможно. Но гораздо тяжелее это делать, когда помнишь его руки на теле, жаркие ласки, нежные прикосновения. Как можно лишить жизни мужчину, чей вкус до сих пор ощущаешь на губах?
Паук разогнулся и теперь стоял напротив меня. Я смотрела на его лицо, знакомое до последней черточки и не могла решиться. Все внутри меня бунтовало. Лихорадочный жар бросился в лицо, а внутренности, казалось, скрутились в тугой комок. Меня тошнило, слабость разливалась по телу. Еще немного и я упаду в обморок, не выдержав эмоций.
Он заботился обо мне, оберегал, защищал, пришел на помощь в минуту, когда я больше всего в нем нуждалась. В то же время, мы всегда знали, что выживет только один. Господи, сейчас, в этот момент, я была готова признать, что люблю его. Убийца, ночной кошмар города, смерть, приходящая и исчезающая в ночи. Я люблю его!
Пистолет в руке заметно дрожал. Смогу ли нажать на курок?
— Стреляй, малышка, — его хриплый голос заставил меня вздрогнуть. — Стреляй!
Что? Неужели он не станет сопротивляться? Я смотрела на мужчину перед собой и чувствовала, как текут слезы по щекам. Боль сжигала изнутри. Казалось, еще мгновение и я вспыхну живым факелом, превращусь в горстку пепла на асфальте.
— Почему ты просто не можешь оставить меня в живых? — мой голос сорвался в конце фразы. Я прикладывала все силы, чтобы не выронить пистолет, рукоять которого, казалось, жгла пальцы. Но та часть меня, которая хотела выжить, не давала этому случиться. Тяжелое бремя страха и боли давили на плечи. Хотелось сдаться и позволить судьбе принять решение. Но, если учесть, что судьба не балует меня подарками, то было бы глупо ей довериться.
— Я слишком сильно люблю тебя, малышка, — Паук стоял на дороге, одинокая темная фигура на фоне леса. На горизонте уже брезжил рассвет. Первые лучи солнца подсвечивали гриву темных волос, рассыпавшихся по плечам. Я помнила, как выглядели наши волосы, перемешавшиеся на белоснежной ткани подушки. Черное с русым, перепутавшееся после ночи.
— Пообещай, что не убьешь меня и я брошу пистолет, — это отчаянное предложение прозвучало неожиданно жалко. Паук лишь покачал головой и сердце чуть не остановилось.
— Я не даю невыполнимых обещаний. Стреляй, малышка. Это твой единственный шанс выжить. Просто нажми на курок и покончи с этим.
Теперь Паук уговаривал убить его. Он любил меня так сильно, что был готов в прямом смысле слова отдать свою жизнь за мою. Я не понимала логики его действий, но разве нужна логика сумасшедшим? Видимо, я также сошла с ума, ведь я была почти готова бросить оружие и сдаться на его милость.
Слезы все еще текли по щекам, дышать становилось все трудней. Неприятная влага проникла под футболку.
— Ну же, малышка, давай. Ты справишься. Просто вспомни, за что ненавидишь меня, — хриплый голос уговаривал и подбадривал. Это неправильно! Ты не должен так делать! За что?
Глубоко вздохнув, я постаралась собрать воедино все, что когда-либо вызывало ненависть к Пауку. Письма, фотографии в шкафу, газетные заметки об убийствах, наши разговоры, убийство женщины на парковке. Последнее воспоминание словно опалило меня изнутри. Пожалуй, это было единственным, чего я не была готова ему простить.
Этот эпизод придал мне сил. Рука почти перестала дрожать. Когда-то я ходила в тир. Не скажу, что добилась больших успехов, но попасть в такую крупную цель с малого расстояния точно смогу.
Прости меня. Я бы хотела, чтобы все сложилось иначе.
Выстрел прогремел оглушительно, словно это был не пистолет, а пушка. Как в замедленной съемке Паук дернулся от удара, лицо его стало на мгновение удивленным, словно он до последнего не ожидал смерти. Мужчина медленно осел на землю и замер. Мертв. Паук мертв.
Я резко обернулась, в поисках стрелявшего. Выстрел был сделан из другого пистолета, ведь я так и не нажала на курок.
На земле, приподнявшись на локте в луже собственной крови, лежал шрамолицый. Теперь дуло пистолета было направлено на меня. Я опередила его, наконец выпустив пулю. Второй выстрел и второе тело на земле. Шрамолицый опал на землю, теперь уже навсегда. Каким-то чудом я не только попала в него, но и сделала приличную дырку в голове.
Внутри разливалась пустота. Не было ни облегчения, ни боли. Огромное ничто вместо эмоций. Скользнув взглядом по телам, я сделала пару шагов по направлению к Пауку. Нет, не стоит. Если приближусь, нет гарантии, что боль не вернется и я не пущу пулю себе в голову. Теперь не было сомнений, что я способна и на это.
Отерев пистолет об футболку, убирая отпечатки, я задумала, что с ним делать. Решение пришло спонтанно. Закину оружие под фургон.
На асфальте блестели темные лужицы крови. Три безжизненных тела. Неужели, я свободна? Эта мысль словно подхлестнула сознание, погрузившееся было в стазис. Нужно уходить, искать помощи, выживать! Бросив последний взгляд на Паука, я отвернулась и побежала по шоссе, свернув на первом же повороте.
Три недели кошмара закончились. Впереди вставало солнце, пронзая лесную темноту яркими лучами. Жизнь сделала новый виток и теперь я свободна. Прости меня.
Примечания
1
2
Я пассажир. И я еду и еду…
Я еду через городские окраины
Я вижу как звезды выпадают из неба
Да, они ярки на пустом небе
Знаешь, это выглядит так хорошо этой ночью
