Маркус Хеллер - Дом Борджиа
- Вы самый святой мужчина, - прошептала маленькая плутовка. Он обхватил ее и привлек к себе.
- Я выгоню из тебя дьявола, - с чувством произнес святой отец и сам поверил в свои слова.
- Я готова на все, - прошептала Лукреция, порывисто прижимаясь к старцу.
- Не спеши, дитя мое, - тихо сказал Иннокентий. - Мои слуги в приемной, но на всякий случай запри дверь, потом сними одежды вон там, за ширмой, и возвращайся.
Лукреция снова провела рукой по его отвердевшему копью, потом послушно поднялась с кровати и заперла дубовую дверь тяжелым засовом. Она медленно раздевалась, разжигая нетерпение старика. Через щель между створками ширмы она видела, как святой отец орудует рукой между ног. До чего же смешон старикан со всем этим вздором о силе всевышнего! Она покажет ему свою силу. С выражением нежной девичьей беспомощности Лукреция вышла из-за ширмы. Иннокентий жадно осмотрел ее с головы до ног. Какие прекрасные пропорции! Ее высокая шея переходила в хрупкие покатые плечи, упругие груди выступали вперед, словно просили, чтобы их целовали и тискали. Изящная талия, соблазнительные крутые бедра, нежный белесый треугольник между ног - она была прекрасна, как сама Венера. Святой отец протянул ей руки.
- Мы должны полностью отдаться сладострастию плоти, - хрипло сказал он. - Пусть наша любовь будет чистой, иначе грех не уйдет из твоего тела.
Лукреция скользнула в неловкие объятия старца, и он начал лихорадочно целовать ее груди, впиваясь непослушными пальцами в упругое тело. Когда она сунула ему в рот свой свежий язык, то обнаружила, что у святого отца почти нет зубов.
Папа тяжело, прерывисто дышал - и от возбуждения, и от плохих легких, сердце его бешено стучало. Но его фаллос был горяч и тверд, как шомпол. Она обхватила его прохладными руками и, доставляя святому отцу мучительное наслаждение, легонько ласкала его.
- Ради Бога, влезай на кровать! - прохрипел старец. Лукреция быстро скользнула под простыни, не разжимая рук. Ее мгновенно обдало холодом холодом бескровного, дряхлого старческого тела. Тем удивительнее был контраст с его воспаленной восставшей плотью. Она прижалась к Иннокентию, согревая его, возбуждая до умопомрачения. Несколько минут он исступленно тискал ее свежее, упругое тело. Потом Лукреция пропустила его бедра между ног, приподнялась на колени и подвинула его заждавшееся орудие к своему заветному месту. Папа смотрел, как юная Венера медленно опускалась на ствол, пока он не исчез в святилище наслаждения. Боже, вот она - жизнь, вот забытые ощущения! Папа двинул бедра навстречу ей. Начался танец любви, скольжение по лезвию ножа. Святого отца все больше захватывало и возбуждало зрелище соития, ритмичного погружения в ее влажную, горячую плоть. И Лукреция все сильнее распалялась, обрушиваясь на своего престарелого любовника снова и снова.
В ушах у святого отца гудело. Он жаждал взрыва. А детонатором сегодня и всегда будет Лукреция, прекрасная Лукреция. Отныне он будет держать ее при себе, будет о ней заботиться, наслаждаться ею. Иннокентий чувствовал, что безумно любит этого ребенка с телом женщины. Старец хотел протянуть руки и прижать ее к себе, но сил больше не было. Он закрыл глаза и остро ощутил, как его восставшая плоть раздувается в ней до непомерных размеров. Желание оргазма было нестерпимым, однако желанная разрядка все не наступала.
По его поведению, дыханию и стонам Лукреция чувствовала, что конец близок, и ускорила ритм, сама охваченная страстью. Иннокентий в последнем приступе страсти застонал и впился ногтями в ее ягодицы. Как сквозь дымку он видел лицо девочки, закушенные губы, изогнутую в экстазе шею. Его потрясли первые судороги оргазма. Он задохнулся, пытаясь глазами призвать ее на помощь, - и разом наступила тьма. В это мгновение поток неописуемого наслаждения обрушился на Лукрецию. И она обессиленно упала на неподвижное тело старика.
Когда Лукреция пришла в себя, Иннокентий безмолвно лежал рядом, не подавая признаков жизни. Цепенея от ужаса, она быстро оделась, поправила кровать и тело. После этого тихо открыла засов, вернулась к кровати и издала громкий вопль. В покои тут же ворвались двое слуг. Лукреция показала на кровать.
- Боже, спаси нас! - воскликнула она. - Его святейшество во время нашей беседы потерял сознание...
Новость о резком ухудшении здоровья папы быстро распространилась по городу. Врачи объявили, что шансов на выздоровление очень мало. Надежда блеснула, когда пришел лекарь, утверждавший, что знает спасительное средство. Для этого, заявил он, требуется молодая кровь. Скептически настроенные ватиканские врачи нашли двух мальчиков, готовых за дукат отдать свою кровь. Но и эта затея не помогла. На рассвете следующего дня было объявлено о кончине папы Иннокентия lll.
Кардинал Родриго не терял времени, организуя избрание преемника. Даже в течение предписанных церковным уставом девяти траурных дней святой отец не нашел вре мени помолиться за упокой души усопшего: спорил, увещевал, торговался, льстил, добиваясь своей цели.
На десятый день кардиналы собрались в соборе Святого Петра и заслушали священную мессу Святого Духа, пролись следовать их заветам. Несколько дней спустя кардинал Родриго Борджиа был избран папой Александром VI. От его назначения выгадали многие кардиналы.
Лукреция была вознаграждена бриллиантовым ожерельем и страстной ночью в постели своего отца. Затем ее послали продолжать учебу под руководством преподавателей, которые оцепенели бы от ужаса, узнав, что эта девочка сотворила с престарелым хозяином Ватикана.
Глава 6
Узнав об избрании отца главой католической церкви, Чезаре вернулся в Рим. Кардинал Родриго надеялся сделать его своим преемником.
Чезаре все никак не мог забыть о своем приключении с сестрой и жаждал повторить его. Снова и снова представляя те незабываемые мгновения, он давал себе слово в следующий раз быть посмелее. Вообще эта нечаянная любовь заставила юношу по-новому взглянуть на женщин на улицах Перуджи; он жадно смотрел на их большие груди и округлые формы под платьями, которые носят крестьянские девушки. Больше всего на свете ему хотелось подойти сзади и обхватить это сокровище...
Его преследовали возбуждающие видения обнаженной
сестры, других женщин, случайно увиденных без одежды. И он до изнеможения терзал свою плоть в тщетной попытке усмирить ее.
В парке родительского дома был заброшенный сарай садовника, где Чезаре как-то обнаружил старые одежды, которые носили слуги. И он решил как-нибудь вечером втайне от отца надеть их, измазать лицо, растрепать волосы и, прихватив заветный кинжал с золотой ручкой, выйти на улицу в поисках женщины. Он понимал, что это рискованная затея. На него самого могут напасть, избить, даже стражники способны на это - по ночам они вели себя, как бандиты. Но наследник кардинала так жаждал погрузить кинжал своей плоти в ножны женского тела, что нередко был готов пренебречь любой опасностью.
В ожидании подходящего случая Чезаре бродил по городу, в основном по бедным кварталам, где было больше шансов скрыться в минуту опасности. Он обратил внимание на трех пастухов - двух мужчин и одну девушку, которые два вечера подряд возвращались в город со стадом коз. Возле моста Святого Ангела девушка желала своим спутникам спокойной ночи, переходила через мост и шла в свой дом на берегу реки. Мужчины же продолжали гнать коз, полагая, что их подруга в безопасности.
Сердце юного проказника забилось в предвкушении удовольствия. Что может ему помешать затащить жертву на покрытый кустами берег? У девушки было красивое лицо и загорелое тело - все ее прелести легко угадывались под тонким деревенским платьем.
Однажды поздним вечером он решился. Переодевшись в старье, украдкой вышел из дома, оставив дверь незапертой. Узкие, вымощенные булыжником улицы привели его к реке. Волнение и страх сковывали сердце, мальчишка шарахался даже от случайных прохожих. У моста он остановился и, опершись на ограду, перевел дух. Внизу спокойно текла река, размеренно звонили колокола собора Святого Ангела. Еще не поздно было повернуть назад, но голову туманил образ соблазнительной пастушки с ее вихляющейся походкой, и какая-то злая сила заставила Чезаре пройти мост, свернуть на берег и спрятаться за оградой. Он еще не успел отдышаться, как услышал легкие шаги по мосту. Сомнения сразу ужалили его, как сотни пчел. А если это не она? А если она вырвется и поднимет шум? Что с ним произойдет? Что скажет отец? Он был напряжен, словно тетива на луке. Когда девушка оказалась рядом, он одним прыжком выскочил из засады и зажал ей рот, в другой руке блеснул кинжал.
- Если закричишь, убью, - шепотом пригрозил он. Девушка в ужасе отпрянула, но не издала ни звука. Чезаре удержал ее и подтолкнул к ограде.
- А ну, перелезай на другую сторону, - скомандовал он. - И ни звука!
Она молча перебралась через ограду, вместе с ним молча пошла к реке. "Какая удача!" - обрадовался Чезаре, все решилось так легко. С моста их никто не увидит, с берега тоже. Он подтолкнул свою жертву кинжалом.
