Рей Гордон - Желанию нет предела
«Надеюсь, влагалище подруги-лесбиянки тебе нравится не меньше, чем Кэролайн член Джима!»
Разорвав записку на кусочки, я швырнула их в корзину. Чтобы успокоиться, я вымыла посуду за Шерон. Ленивая сука!
К половине десятого я позавтракала, приняла душ и ходила по магазинам подержанных вещей, присматривая кое-что для своего вертепа. В одном магазине мое внимание привлек кожаный хлыст. Деревянная ручка, длинные кожаные хвосты, потертые, но сохранившие привлекательность, — пять фунтов. В другом торговом заведении мне удалось обнаружить старую, но вполне пригодную пару наручников — еще пять фунтов. Не было поясов целомудрия — но это не беда!
Пока шла домой со своими трофеями ветерок охлаждал мои обнаженные, набухшие срамные губы, подсушивал вытекавшие оттуда соки. Я уже пересекла парк и думала о вертепе секса, когда буквально столкнулась с Кэролайн. К счастью, хлыст и наручники не выглядывали из сумки!
— О! Гм… привет, Сью, — робко поздоровалась она, а ее лицо покраснело от чувства вины.
— Кэролайн! — мое лицо светилось от радости. — Как я рада видеть тебя!
Чертова сука!
— Гм… да, мне тоже приятно тебя видеть. Как поживаешь?
— Прекрасно, ходила за покупками. Почему ты не зайдешь как-нибудь выпить кофе?
— Гм… ну, я…
— Да будет! Случившееся не должно мешать нашей дружбе. Никогда в жизни я не была так счастлива, честно говорю. Раз уж на то пошло, ты сделала одолжение, избавив меня от такой обузы, как Джим! Заходи сегодня вечером, и мы поболтаем за чашкой кофе.
— Хорошо, если ты уверена, что…
— Конечно, я уверена! Часов в восемь, подойдет?
— Хорошо. В восемь.
— Буду ждать. До вечера.
Продолжая путь, я чувствовала прилив сил, моя голова полнилась планами, как отомстить этой суке. Надо же было мне наткнуться на эту корову! «Должно быть, так распорядилась судьба», — решила я, когда открыла входную дверь и стала подниматься вверх по лестнице. Я сбросила покупки в комнате для секса.
Трейси заявилась как раз в тот момент, когда я наполняла чайник водой. Взглянув на нее, я вдруг живо вообразила, как привязываю ее к скамейке для упражнений и лобызаю влажное отверстие, обхаживаю хорошо округлившиеся ягодицы новым хлыстом, после чего загоняю свечу глубоко в заднее отверстие. Боже, как я изменилась! Мягко говоря, мои мысли стали развращенными!
Проведя ее на кухню, я заметила, что у нее усталый вид. Красивые зеленые глаза опухли, Трейси все время моргала, лоб покрылся морщинами, лицо стало землистого цвета.
— Тебе нездоровится? — спросила я, разглядывая ее спутавшиеся каштановые волосы, которые раньше всегда были закручены в безупречный пучок.
— Устала, вот и все, — вздохнула она. — Почти всю ночь ругалась с Крейгом.
Я его не зря вчера задержала у себя! Как всегда, один ноль в мою пользу! Бедная корова, я целовалась и трахалась с ее мужем, а она не спала всю ночь, не в силах расстаться со своими тревогами! Ей надо было забыть о нем и мастурбацией усыпить себя, как это делала я, когда училась в школе.
— Ругалась? Из-за чего? — спросила я, изобразив на своем лице максимальную озабоченность.
— Крейг ведь так долго латал твою прохудившуюся трубу. Он ведь не распускал руки?
— Что ты имеешь в виду?
— Он не пытался… ты понимаешь, о чем я.
Сделав виноватый вид, я отвела глаза и вздохнула.
— Он… Крейг есть Крейг, — смиренно ответила я. — Он заигрывал, Трейс. Многие мужчины заигрывают.
— Он не только заигрывает! Я его давно знаю!
— Ну, он ничего особенного себе не позволял, так что не волнуйся.
— Что ты имеешь в виду, говоря, что «он ничего особенного себе не позволял»?
— Крейг только хотел поцеловать меня, вот и все — он пошутил.
— Пошутил? Сью, я знаю, мы давно не встречались, но тебе ведь известно о его романе, правда?
— Да, помню. Ты мне об этом говорила.
— Я ему ни капли не верю! Надеюсь, ты отшила его!
— Конечно! Трейс, я тебе кое-что открою. Когда Джим ушел… не знаю, как это сказать. Скажу, как есть. Я в себе обнаружила кое-что. Тебе нечего беспокоиться о том, что Крейг здесь оставался со мной наедине.
— У меня есть все основания для беспокойства!
— Нет, у тебя их нет. Я лесбиянка.
Эта мысль у меня долго вызревала. Какой смысл ограничиваться одними мужьями! В стремлении разрушать браки нельзя обходить и жен. Теперь подоспело время внести в план боевых действий разнообразие — соблазнить Трейси. Она созрела для этого — не ладит с мужем, уязвима, к тому же упоминала о связи с какой-то девицей. Мне было понятно, что это рискованная игра, и я затаив дыхание, ждала, как она воспримет мое «откровение».
За эти секунды — минуты, годы! — молчания я постигла степень собственной сексуальной распущенности. Похоже, я потеряла всякое чувство меры! Я могла говорить и делать все, что хотела, как с мужчинами, так и с женщинами. Теперь я заглянула в глаза Трейси без всякого смущения и спросила, что она думает о моем признании.
— Гм… не знаю, — нерешительно начала она, теперь ее зеленые глаза светились и не отпускали меня. — Думаю, все зависит от тебя, ведь так?
— От меня ничего не зависит, на самом деле все обстоит именно так. Я тут ни при чем — мне нравятся не мужчины, а женщины.
— Когда-то я… Помнишь, я рассказывала тебе о той своей подружке?
— Да… очень смутно.
— Я все еще чувствую…
— Что? — вызывала я ее на откровенность. Внутри меня все пробудилось, влагалище увлажнилось от возбуждения.
— Мы раньше долго гуляли за городом. Мы… обе были молоды, насколько я помню. Однажды мы гуляли и… поцеловались, просто так, шутя. Но мы обе что-то почувствовали. Я в то время думала, что мы друг другу нравились. Вот таки дела.
— Такие дела? А что произошло?
— Мы занимались любовью.
— Любовью? Но как?
— Доводили друг друга до оргазма и…
— И что? Ну, говори же, Трейси!
— Занимались оральным сексом.
— Боже! Значит, именно тогда ты обнаружила, что…
— Мы часто гуляли по лесу и занимались этим под деревьями. Это были лучшие дни в моей жизни. Мне тогда казалось, что я нашла любовь — не секс, а настоящую любовь.
— Почему вы перестали встречаться?
— Она решила поменять свою ориентацию — и нашла друга. Как бы то ни было, я теперь хотя бы знаю, что с тобой Крейг вне опасности.
— Безопаснее не бывает. А вот тебе надо остерегаться меня.
— Мне?
— Трейси, ты мне всегда нравилась. Я не понимала своих чувств, не знала, почему у меня сильнее бьется сердце всякий раз, когда я вижу тебя, почему внутри все переворачивается, — теперь все ясно. Теперь, когда я открыла свои сексуальные предпочтения, мне понятны чувства к тебе.
Трейси едва заметно улыбнулась, захлопала ресницами и завертела в руке чашку. О чем она думала? Пробудила ли я ее дремавшие лесбийские чувства? Неужели воспоминание о лесбийской похоти тез безрассудных дней юности что-то расшевелило? Посмотрев на меня, она открыла рот и вздохнула. Неужели в выражении ее лица появилось страстное желание, в красивых глазах мелькнуло скрытое желание, чтобы я любила ее, ласкала клитор? Я в этом не была уверена, но надеялась, что оказалась права.
— Мне не очень легко, — призналась Трейси. — Я стараюсь вести себя, как все, если так можно назвать любовь между мужчиной и женщиной. Но мне все же гораздо приятнее в компании женщин.
— Приятнее? — спросила я.
— Ну… кажется, я чувствую… не знаю. Может, «приятнее» не то слово. Я более раскованна с женщинами, мне не надо притворяться, как это бывает в обществе мужчин.
— Но Крейг…
— У нас с Крейгом забавные отношения. Кажется, мы неплохо ладим, но секс с мужчиной — раз, два и кончено.
— Почему ты не пыталась найти любовь с другой женщиной?
— Себе нелегко признаться в этом, не говоря уже о других. Послушай, Сью, ты мне очень нравишься — и всегда нравилась. Я не очень часто заходила к тебе, потому что…
— Я нравлюсь тебе? — договорила я за нее. Сердце застучало у меня в груди, руки начали дрожать.
— Да, похоже на то.
За все годы знакомства с Трейси мне ни разу не пришло в голову, что я могу ей нравиться. Не было никаких признаков, ни малейшего намека, что она считает меня привлекательной. Боже! Неудивительно, что она держалась от меня подальше! Подумывая о том, чтобы завлечь в свой вертеп и мужей, и жен, я ни минуты не верила, что у меня это получится. Я не верила, что подвернется случай разрушить брак, соблазнив чью-то жену!
— Если я тебе нравлюсь, тогда почему ты так редко заходишь? — спросила я, прикидываясь наивной.
— Приходилось сопротивляться своим чувствам, когда закончилась моя юношеская связь. Я знала, что веду себя неправильно, поступая так с другой девушкой. Мне надо было подавлять чувства, которые я питала к тебе, разве это непонятно?
