Евгения Винтер - Брак и секс: полная биография половых отношений
В 1714 году было введено новое правило, согласно которому наследница недвижимого имения могла вступить в свои права только тогда, когда ее настоящий или будущий муж возьмет ее родовую фамилию – в противном случае оно переходило в собственность государства.
Супруги должны были жить вместе: среди зависимого населения местожительство супругов определялось по принадлежности крепостного своему владельцу, совместное проживание распространялось и на солдатских жен, и на ссыльных каторжников. Одним из первых исключений из этого правила было то, что в случае ссылки жены муж не должен был следовать за нею в место отбывания наказания.
Общим правилом третьего принципа супружества было то, что социальный статус жены определялся по мужу. В 1722 году в Табели о рангах для дворянства было записано: «Все замужния жены поступают в рангах, по чинам мужей их, и когда они тому противно поступят, то имеют штраф заплатить такой же, как бы должен был платить муж ея за свое преступление». Выйдя замуж за дворянина, женщина становилась дворянкой, но дворянка, выйдя замуж за человека низшего сословия, теряла свой социальный статус. Екатерина II отменила настоящее правило, и дворянка в каждом случае сохраняла за собой дворянское происхождение, правда, не имела право передать его ни мужу, ни детям, которые не могли быть наследниками ее имений. Это нововведение изменило принцип единого социального статуса супругов. Что касается долговых обязательств, то супруги всегда несли индивидуальную ответственность за них. Об этом было записано в Соборном Уложении.
Брак представлял собой освященный союз мужчины и женщины, который должен был длиться всю жизнь супругов. Попытки расторгнуть узы брака рассматривались как посягательство на христианскую идею о святости семьи, поэтому не находили сочувствия у церкви и государства. Брак прекращался в связи со смертью одного из супругов: «Жена связана законом, доколе жив муж ее; если же муж ее умрет, свободна выйти, за кого хочет». Оставшийся в живых супруг приобретал статус вдовства, признававшийся только за законными супругами. Если после смерти мужа выяснялось, что не одна его жена претендует на роль вдовы, то законодатель должен был определить, которая из претендующих является законной. Лучше всех были обеспечены вдовы, чьи мужья владели движимой или недвижимой собственностью, – все остальные категории вдов не располагали гарантированным пенсионом, те же, кто им располагал, жили очень бедно. Единственным выходом избежать бедности было новое замужество.
Уход в монастырь был своеобразным способом ликвидации брака, имевшим принципиальные отличия от прекращения брака смертью. Уход в монашество должен был быть добровольным поступком одного из супругов, оставшийся в миру супруг обязан был дать свое согласие и отказаться от повторного брака. Церковь отрицательно относилась к уходу в монастырь от живых жен и мужей, всегда подозревая в таких поступках принуждение.
Несмотря на общую установку христианства о недопустимости разводов, Кормчая книга являлась сборником законов, предусматривающих развод по многим основаниям. Русское право признавало прелюбодеяние законным поводом к разводу. Просьбы мужей о позволении немедленно вступить в новый брак в текстах прошений заставляют думать, что развод с первой женой, обвиненной супругом в прелюбодеянии, нужен был для заключения нового брака. Прелюбодеянием могло считаться вступление в брак с обрученной с другим, так как в России до начала XVIII века обручение приравнивалось к венчанию.
Согласно Кормчей книге, муж мог развестись с женой, если она не сообщила о готовящемся покушении на царя или не поставила в известность мужа о чем-либо таком, что могло повредить интересам государства. Соучастие в государственном преступлении влекло за собой уголовное наказание. Если оно выражалось в ссылке, то, по русскому праву, муж не должен был следовать за женой, а если наказание выражалось в смертной казни, то развод не требовался, так как брак прекращался смертью.
Если в ссылку отправлялся муж, жена не получала свободы от брачных уз, а разделяла его участь и даже могла быть приговорена вместе с мужем к смертной казни.
Другие поводы к разводу, записанные в Кормчей книге: питие жены в корчме, помывка в мужской бане, ночевка вне дома, участие в обход разрешения мужа в игрищах. Согласно Кормчей книге, если муж обвинял жену в прелюбодеянии, а потом не мог доказать ее вину, то жена имела право потребовать развод. Важной причиной для развода была неспособность одного из супругов к брачному сожитию. Кормчая книга устанавливала трехгодичный срок, после которого решался вопрос о расторжении брака. Поводом к разводу являлось безвестное отсутствие супруга в течение пяти лет; если муж отсутствовал годами, но было известно о его местонахождении, то просить развод запрещалось.
В XVIII веке был установлен новый повод к разводу – вечная ссылка одного из супругов. Указ Петра I о новом основании для расторжения брака был издан в 1720 году, а в 1753 году Елизавета Петровна приравняла вечную ссылку к одному из видов прекращения брака, при котором жена получала право на указную (вдовью) часть. По сути дела, этот указ видоизменил значение вечной ссылки: будучи сначала поводом к расторжению брака, она превратилась в вид прекращения брака в связи со смертью супруга. Эпоха правления Петра I положила начало развитию семейного права в России как одной из составляющих общей правовой структуры государства.
В Российском государстве до XVII века брачно-семейные отношения строились и регулировались на основе «Домостроя», отразившего представление общества о семейной жизни, идеальном ведении хозяйства и этических нормах, проповедуемых христианством.В дошедшем до нас виде «Домострой» сложился в эпоху Ивана Грозного, в середине XVI века. Это было время великого обобщения национального опыта и эпохи московского собирательства: знаменитый «Стоглав» стал энциклопедией церковных правил и порядков, «Великие Четьи-Минеи» – энциклопедия «всех книг, на Руси читаемых», и, наконец, «Домострой» – энциклопедия домашних обычаев, семейной жизни, традиций русского хозяйствования.
Первая редакция «Домостроя» составлена в Новгороде в конце XV века, вторая была значительно переработана выходцем из Новгорода, впоследствии влиятельным сотрудником молодого царя Ивана IV Васильевича, благовещенским протопопом Сильвестром. «Домострой» всех редакций имеет 3 части: «духовное строение» содержит религиозные наставления, «мирское строение» повествует о семейных отношениях и «домовое строение» – свод хозяйственных рекомендаций с возможными дополнениями, например «Чином свадебным».
Иерархия в отношениях между людьми – очень важная черта средневекового быта. «Домострой» является типичным произведением своего времени, регламентирующим личные отношения человека с близкими ему людьми. Основная ценность «Домостроя» состоит в том, что с его помощью можно заглянуть в быт наших предков XV–XVI веков и оценить значение семьи с точки зрения основы общества и государства.
Историк В. Белов пишет:
«Семья для русского человека всегда была сосредоточением всей его нравственной и хозяйственной деятельности, смыслом существования. Все этические и эстетические ценности складывались в семье, усваивались человеком постепенно, с нарастанием их глубины и серьезности. Каждый взрослый здоровый человек, если он не монах, имел семью. Не иметь жены или мужа, будучи здоровым и в зрелых годах, считалось безбожным, то есть противоестественным и нелепым. Бездетность воспринималась наказанием судьбы и как величайшее человеческое несчастье. Большая, многодетная семья пользовалась в деревне и волости всеобщим почтением. „Один сын – не сын, два сына – полсына, три сына – сын“, – говорит древнейшая пословица. В одном этом высказывании заключен целый мир. Три сына нужны, во-первых, чтобы двое заменили отца и мать, а третий подстраховал своих братьев, во-вторых, если в семье много дочерей, род и хозяйство при трех сыновьях не прервутся, в-третьих, если один уйдет служить князю, а другой Богу, то один-то все равно останется».
Семья была сильна нравственно-этическим обликом, привычками, традициями, характером. Непререкаемым авторитетом обычно пользовался традиционный глава семьи – муж, иногда это был дед, иногда один из сыновей, но всегда главенство принадлежало мужчине. «Поэтому даже слабохарактерного отца дети уважали, слушались, даже не очень удачливый муж пользовался женским доверием, и даже не слишком толковому сыну отец, когда приходило время, отдавал негласное, само собою разумеющееся старшинство», – сообщает В. Белов. Образ семьи складывался веками и подтверждался самой жизнью. Семья разрушалась, если оказывалась недостаточно полной либо становилась «неуправляемой» при излишней многочисленности после женитьбы сыновей, и тогда старший сын стремился отделиться и жить своим хозяйством. С одной стороны, семья характеризовалась сильным коллективным началом, с другой – «патриархальными автократическими порядками», установленными и оберегаемыми главой семьи.
«Домострой» регламентировал общественный и личный быт в семье и был представлен как дополнение к церковным и гражданским законам своего времени:
