Брэнди Энглер - Мужчины на моей кушетке
Даже мужчины типа «милый сосед по лестничной площадке», глядя на которых невозможно заподозрить у них наличие тайной склонности к изменам, сидя на моей кушетке, заставляли меня думать: «О боже, нет! Неужели ты тоже?!» Я всегда верила, что, если мужчина по-настоящему влюблен, он не станет искать секса на стороне. А если он это делает, значит, он не может быть по-настоящему влюблен. Для меня любовь и верность шли рука об руку.
Если бы я выяснила, что Рами «ходит налево», моей первой мыслью было бы, что он меня больше не любит. На самом деле, учитывая многие километры, разделявшие нас, и историю наших отношений, не говоря уже об общительности Рами, я часто предавалась тревожным раздумьям о том, что может происходить в его жизни, особенно теперь, когда я целый день выслушивала откровения мужчин и узнавала, что влюбленность – это не страховой полис против неверности .
Да могу ли вообще я – как и любая другая женщина – доверять мужчине?
Пока пациенты обсуждали со мной свою сексуальную мотивацию, я все гадала, что заставляет мужчин действовать импульсивно, особенно тех мужчин, которые говорят, что любовь никак не связана с изменами, что они безумно любят своих жен и любовниц. Существуют ли поддающиеся идентификации эмоциональные паттерны или личностные черты, связанные с неверностью?
Я искала причины за пределами очевидного, – наподобие «если он изменял прежде или если он изменял кому-то с тобой, то он изменник по определению». Я сверяла свои впечатления с каждой женщиной, к которой могла обратиться с этим разговором, чтобы узнать о ее переживаниях. Мнения разделялись – от уверенности, что этим мужчинам не хватает нравственной выдержки, до оправдания, которым частенько прикрываются сами мужчины: это, мол, явление биологическое. Мужчины просто так устроены, чтобы распространять свое семя.
Но этот вывод кажется слишком упрощенным, особенно если принимать во внимание более сложные эмоциональные, социальные и психологические слои.
Я хотела выяснить, какой была сущностная мотивация Пола. Что он на самом деле получал от необязательного секса на стороне, помимо «твердости» и оргазма? В чем вообще был весь смысл? Или он избегал чего-то в Клэр – и в себе?
Пол в своей жизни обособил жену и проституток, но это не было похоже на затасканный «комплекс девственницы/шлюхи». Пол говорил, что Клэр любит секс и является инициатором их интимных игр. Она явно не была «девственницей».
Я попросила Пола подробно рассказать мне о том, как проходил самый последний эпизод их с Клэр сексуального общения.
– Прошлой ночью мы лежали в постели, и она начала целовать меня в шею и поглаживать мою промежность, – небрежно обронил он.
– И как это ощущалось?
– Честно? Ее желание ощущалось как требование, а я не могу добиться твердости так быстро. Хотел бы я, чтобы она позволяла мне инициировать секс!
– Вы могли бы сами это делать.
– Да. Но, честно говоря, иногда у меня возникает желание избегать ее. Как я говорил, я начинаю бояться, что потеряю эрекцию и она из-за этого взбесится. В любом случае я не хочу отвергать ее, поэтому тут же ухожу в фантазию, чтобы достичь твердости. Вчера ночью я думал о той хорошенькой юной девушке в массажном салоне, которая обрабатывала меня руками, пока я шарил рукой у нее под юбчонкой. Меня завело то, что она не просила меня потрогать ее, но была слишком пассивна, чтобы попросить меня остановиться. А может быть, и боялась сделать это.
Сказанное Полом противоречило расхожему представлению о том, что мужчины всегда хотят секса, когда угодно и с кем угодно, и обнаруживало, что в действительности мужчинам тоже требуются подходящие условия.
– И это вам помогло?
– Мне пришлось перевернуть Клэр на живот, чтобы я мог не смотреть ей в глаза и поддерживать эту фантазию. Во всяком случае, ей нравится такая поза, и я могу просто обвить рукой ее тело и трогать ее. Слава богу, она легко кончает.
Пол просто хотел «отработать» этот сексуальный эпизод, не дав осечки, и, чтобы этого не случилось, ему пришлось полностью контролировать себя. Однако, несмотря на то что он говорил мне о своей большой любви к Клэр, я не заметила ни следа этой любви во время секса.
– Я не думал об этом с такой точки зрения, – сказал он, когда я поделилась с ним своей оценкой. – Я просто хотел добиться эрекции и доставить ей удовольствие. Я пытаюсь доводить ее до оргазма.
– Вы ставите свою эрекцию и удовлетворение Клэр на первое место, делая их более важными, чем истинный контакт с ней.
– Ну, ведь моя эрекция важна , без нее мы не сможем заниматься сексом.
Хотела бы я пригласить Клэр к себе в кабинет и попросить ее описать свои впечатления от их сексуальной жизни! Я предполагала, что они сильно отличались бы от тех, какими представлял их себе Пол. Однако Пол, как и многие мужчины, которые приходили ко мне, не хотел, чтобы его жена знала о его обращении к терапевту.
– Вы много говорите о том, что доставляете ей удовольствие, но звучит это так, словно вы сосредоточены только на себе, – заметила я. – Секс, который вы описываете, кажется скорее отягощенным тревогой, чем эротичным. Я понимаю, почему вы это делаете, но вы занимаете все свои мысли, вы – зритель, фантазер. Вы не можете расслабиться и позволить Клэр угождать вам, как делают девушки в массажном салоне, потому что вы не думаете о ней как о «ничто». Поэтому, чтобы компенсировать, вы фокусируетесь на своем пенисе и ее оргазме.
– А иначе она сердится.
– И что вы чувствуете, когда она злится?
Он хохотнул в ответ на этот банальный терапевтический вопрос.
– Я действительно хочу, чтобы вы ответили, – настаивала я. – Словом, обозначающим чувство .
– Я чувствую себя униженным. Не соответствующим требованиям. – Пол уставился в одну точку на ковре. – Разумеется, мне хочется избежать этих чувств.
– Почему?
– Меня приводит в ужас мысль о том, что я окажусь недостаточно хорош для Клэр – и тогда она меня отвергнет.
Я не очень понимала, что заставило Пола вдруг обнажить такой примитивный страх, но была рада, что он это сделал, вместо того чтобы позволить страху и дальше прятаться под прикрытием его обычной бравады. Пол неуютно заерзал на диване.
Сердце мое на мгновение смягчилось по отношению к Полу, даже глаза защипало, потому что я почувствовала в нем настоящую боль. Я обратила внимание на то, что он смотрит в пол и у него подрагивает колено. Было видно, что он нервничает и начинает закрываться.
Это был трудный для понимания момент. Я была настроена к нему максимально сострадательно, однако мое сострадание заставило Пола почувствовать себя уязвимым, и от этого у него возникло ощущение угрозы. Я подождала мгновение, потом решила развить тему его тревожности.
– Что вы чувствуете в эту минуту, Пол?
– Неловкость.
– Вы позволили мне узнать вас на более глубоком уровне. Это заставляет вас тревожиться?
– Я не сказал – тревожность, я сказал – неловкость ! – рявкнул он.
– Ладно, неловкость – так неловкость. Я хочу понять точно , что вы чувствуете.
– Черт с вами! Да, я встревожен, у меня возникает то же чувство, которое я ощущаю рядом с женой. Я не хочу, чтобы вы видели мою слабость!
– Тем не менее я ее вижу, и вам хочется нападать – и одновременно спрятаться.
– Ненавижу психоанализ! Он ощущается как критика.
– Вы проявляете большое мужество, разговаривая об этом со мной. Я чувствую себя гораздо ближе к вам, и у меня ни в коем случае не возникло бы желание отвергнуть вас из-за того, что вы раскрылись!
Пол по-прежнему не отрывал взгляд от пола, и наш сеанс подошел к концу. Он добился некоторого прогресса, но мое отражение выводило его из себя, мои наблюдения были для него всего лишь зеркалом его недостатков. Мои попытки познать Пола были для него невыносимы. Его эго просто рассыпалось на куски в присутствии важного для него человека.
Я отбила его попытки принизить меня, и теперь он видел меня в такой позиции, с которой я могла судить его, – и это вызвало привычную тревожную реакцию, заставляя его быть импотентом в общении со мной. У меня случилось прозрение! Я была настолько занята своим возмущением по поводу внебрачных похождений Пола, что утратила фокус и едва не упустила из виду основополагающую проблему – его уязвимость . Страх возможной неудачи был всего лишь ее симптомом.
Чем больше я об этом думала, тем яснее становилось, что больше всего меня беспокоило в Поле то, что он был готов удовлетвориться простейшим выходом из ситуации. Он избегал страха неудачи путем избыточной сосредоточенности на удовольствии жены. Он предпочитал давать , чтобы избежать тревожности принятия .
