Эрмес Леал - Я - грозный любовник. История Сида и Алисы
На автобусной остановке я увидел знакомых ребят и готов был забыть про Сузи, когда она вошла в автобус, устроилась на сиденье и помахала мне на прощание ручкой. Успею еще ее натянуть. Я-то знаю, что если эти ребята собрались вместе – значит, собрались весело провести время.
Я поглядел на пункт проката, потом на ребят. Повернувшись спиной к проспекту Виа-Маржинбл, ткнул пальцем по направлению к пункту проката и процедил:
– Пошли вы все в задницу!
Я хоть и понимал, что не получил отставки от Сузи – все упиралось лишь в то, что завтра у нее свадьба – однако с отказом примириться было трудновато. На душе было хреново. Надо бы покурить и успокоиться.
Скоро Сид опять будет на взлете. И телку клевую подцепит.
2
Домой я вернулся часов в десять вечера. Хоть и потусовался с приятелями, но на душе было паршиво. В таких случаях мне ничего не хочется. Поэтому никто мной не интересуется, а девчонки сторонятся меня.
Отец с матерью то ли спали, то ли ушли куда-то. Я уселся на диван в большой комнате. До меня донесся шум из сестриной комнаты. С дружком трахается, паршивка! Я врубил телевизор на всю катушку, чтобы не слыхать их. Но она меня достала своими воплями да стонами, когда кончала. Это меня возбудило. Как всегда в таких случаях, член у меня тут же встал, как лом. Плохо только, что возбудила меня собственная сестра. Возбуждаться от сестры – последнее дело. Один мой приятель уже успел переспать со своей сестрой. Скотина он, больше никто. Уж лучше натянуть чужую сестру, чем свою.
Мне захотелось выйти и проветриться. А то голова уже пухнет.
Подойдя к дому Мальро, я позвонил в звонок. Никакого ответа. Ушел, не дождавшись меня, сукин сын... а может, он все еще в школе? В большой комнате горел свет. Видимо, кто-то смотрел телевизор. Я закурил сигарету и снова позвонил. Было еще рано, и я боялся кого-нибудь побеспокоить. Повернув дверную ручку, я убедился, что дверь не заперта. Она все время открыта, потому что всегда кто-нибудь дома – либо хозяева, либо посторонние. Хоть входную дверь надо было запирать – но никто не запирал. В таком доме и жить-то опасно. Почему никто дверь не запирает? Любому злоумышленнику войти – раз плюнуть.
Я вошел и громко позвал Мальро. Отец у него журналист и поэт. Мать – учительница истории. Оба обожают рассказывать мне всякие заумные вещи. Мальро терпеть не может, когда они сидят в компании друзей и курят без передыху. Другой такой семьи, наверно, нет.
Впрочем, у них я чувствовал себя как дома. Даже лучше, чем дома. Я продолжал звать Мальро, но безрезультатно. Запах дыма от недавно выкуренных сигарет в большой комнате немного успокоил меня. Мне бы хотелось тут жить. Я осмотрел его комнату, спальню родителей и сестренки. Никого.
Распахнув холодильник, я взял баночку пива. На самом деле я не люблю пиво и вообще ничего спиртного, но время от времени употребляю. Телевизор был включен, но почти без звука. Я прибавил громкости, открыл банку, закурил другую сигарету и, взяв дистанционное управление, развалился на диване, пытаясь найти что-нибудь путное да скоротать время. На экране появилась аппетитная бабеночка в трусиках. Она мастурбировала и предлагала позвонить ей. Я заерзал в нетерпении. Возбудился еще сильнее. Черт-те что!
Я взял телефон правой рукой и набрал номер, хоть и знал, что минута разговора стоит целое состояние. Потом переложил телефон в левую руку.
В трубке зазвучал голос рыжей красотки. Она описывала свою попу и сиськи и уверяла, что хочет мне отсосать. Меньше чем через минуту, когда она меня умоляла войти в нее, я – раз! – и кончил. И здорово сглупил, потому что разговор только еще начинался, а я все испортил. Кто оплатит счет – не знаю. Во всяком случае, не я. Все равно никто не догадается.
Поэтому я решил еще послушать потаскушьи откровения. Сделал несколько звонков. На смену рыжей красотке появилась мулатка. Наговорила кучу непристойностей. Описала все, чем проститутка может заняться с клиентом. И тут меня прорвало:
– Ну ты, корова! Я тебя в задницу оттрахаю. Свинья грязная! Мне шлюху не надо, корова ты этакая. Я тебе в задницу вставлю, потаскуха, да послушаю, как ты заорешь. Я тебе в рот кончу так, что не проблюешься. Шлюха!
Я говорил так, будто они слышали. Когда одна блондиночка пообещала вылизать мне задницу, я так громко выругался, что наверняка разбудил соседей. Не сдержаться было.
Я неплохо оттянулся. Прошло уже минут двадцать. Здорово было! Тут я спохватился. Вдруг кто придет и застукает меня? Я отключил телефон и почувствовал, что явно перевозбудился. Надо хоть в себя прийти.
– Наверняка все эти шлюхи – уродины. Могу представить, какие у них рожи! Такой, наверно, мордоворот! Ну их на хрен, потаскух, – процедил я.
На кухне я взял еще баночку пива. Вернувшись в комнату, закурил еще одну сигарету. Дверь в спальню матери Мальро оказалась открытой. Меня разбирало любопытство, какая постель у этой бабищи? И я ничего не мог с собой поделать!
Кажется, его мать никогда не стриглась и носила прозрачные индийские платья. Я уже знал, какого цвета все ее трусы. Они виднелись под платьем, туго обтягивая пышную попу. Вообще, в теле была эта тетя. Я бы ей вставил, да страшновато! Нет, не стану. А воображать могу все, что заблагорассудится. Ей-то и в голову такое не придет. Для нее это нелепость.
Я преспокойно вошел к ней в спальню. Воображал, что ложусь с нею, с мужем и Мальро и при этом курю и смотрю телевизор. Люди приходили и уходили, а они оставались в постели, словно на диване в большой комнате. Им-то что!
Я сел на кровать и включил телевизор. А вдруг кто-нибудь заявится? На тумбочке я заметил оставленные ею трусы. Искушение оказалось слишком велико. Я схватил кружевные трусики и поднес к носу, чтобы насладиться запахом. Причем совершенно машинально. Раньше я никогда такого не делал. А вдруг они грязные, и меня стошнит? Оказалось, что нет, трусики очень приятно пахли туалетным мылом. Закрыв глаза, я положил их себе на лицо. Какой запах! Я совсем обалдел и возбудился. Бросил на кровать и кончил на ее трусики, будто последний дурак. Сто раз выкрикнул ее имя. Открыв глаза, схватил банку пива и выбежал из дома. Трусики захватил с собой, потому что они были все мокрые.
Шел я, не разбирая дороги. Иногда я думаю, что сделал много того, что делать нельзя. Да ведь глаза боятся, а руки делают. Я решил вернуться домой, пока кто-нибудь меня не разоблачил.
Сеструха моя все еще трахалась с дружком. Наверно, уже второй и третий раз подряд. Да уж! Сегодня не мой день, не моя ночь.
На душе все еще было хреново. Вроде оттянулся, но все же было не по себе. Не того я хотел. Мне бы провести целую ночь с женщиной. А лучше – с двумя. Везде, всегда и во всем мне чудится секс. Когда говорю об этом с другими – убеждаюсь, что у них – то же самое.
Иногда мне кажется, что у меня должна быть только одна девушка, одна любимая. Потом я отвергаю эту мысль как нереальную. Не этого мне надо. Я уже влюблялся, и мне это не понравилось. Вернее, понравилось, но мне этого мало. Отымею девчонку – тут же тянет к ее подружкам. Так и должно быть. Баб надо трахать. Для того они и существуют. Мне и хочется их трахать. Трахать, трахать и трахать.
3
К свадьбам я равнодушен. Считаю, что глупо, когда двое принимают какие бы то ни было обязательства перед судьей или священником. Как будто в книжке или телесериале. По-моему, со свадьбой любовь кончается. Свадьба сильно напоминает гражданскую панихиду. Иногда мне охота завалиться туда, где совершаются подобные церемонии, чтобы увидеть эти радостные или скорбные лица, в зависимости от того, где эти церемонии совершаются – в церкви или в траурном зале при кладбище. В траурных залах толпа элегантно одетых людей пялится на того, кто растянулся в гробу. Я бы с интересом зашел и посмотрел, если, конечно, покойник не имел бы ко мне никакого отношения. Как-нибудь завалюсь на панихиду с дружками да устрою там переполох. Раньше мне такой возможности не представлялось. А свадьба, по-моему – штука нудная. Так чего мне зря время терять на такое дерьмо? Надо не глазеть, а действовать – вдруг повезет! Я-то себя знаю.
Но сейчас у меня появился повод присутствовать на свадьбе.
Речь идет о финале романа Сузи, поэтому прийти имеет смысл. Со мной Мальро и Банан – так что если что случится, я не один. Мы покурили травки, прежде чем войти в помещение. Курение всегда сплачивает людей. У Банана были ушки на макушке, он весь разрумянился, издали пялился на девчонок, но не решался поздороваться ни с одной. Он в принципе парень неплохой, но все время оставаться с ним у меня не хватало терпения. Такое впечатление, что он высасывает жизненные силы у того, кто оказывается поблизости.
Я отправился на поиски того, кто заинтересовал бы меня среди незнакомых людей, парившихся в вечерних костюмах и нарядных платьях под нестерпимым солнцем.
Сузи походила на куклу Барби. Я и не предполагал, что она может так прекрасно выглядеть в подвенечном платье, окруженная улыбающимися людьми. Артистка, да и только. Все у нее получилось, как она хотела – точно в книге или в театре. Волосы у нее светлые, но в облике ощущалось нечто восточное – ведь отец у нее китаец, а мать – немочка из Сан-Паулу. Вечно ее окружали выходцы из Китая и голубоглазые блондины с юга Бразилии. Удивительную смесь являла собой Сузи!
