Алексей Суслов - Подслушанная страсть
…Молодая колдунья готовила отвар из воловьих костей, желчи белки и семян чертополоха. Густой синий пар валил от котла. Девушка зашептала вереницу странных слов: «Откройся земля, развернись небо, силы земные дайте мне силы, долгое эхо любви да снизойдёт на моего возлюбленного, чары напитают его страстью и будет он неотлучно со мною!» Сила этих слов равнялась двумстам запряжённым быкам. Колдунья знала, что всё вокруг подчиняется слову, всё вокруг принадлежит тем, кто посвящён в тайну.
Она вылила отвар в стеклянный сосуд с длинным и широким горлышком, закрыла пробкой и сев в телегу, отправилась к полуразрушенному замку. поросшему плющом. Этому замку приписывали самые невероятные истории. То здесь в воздухе витал череп дракона, то по стенам лилась змеиная кровь и т.п. Ворожея хотела здесь встретиться с рыцарем потому, что всегда боялась этого места, а страх обладает повышенной силой: любая лошадь, испуганная и взнузданная, сильнее табуна.
Рыцарь пришёл, когда наступил рассвет. Сняв меч, он выпил отвар, ничего не спросив. Его рыжие кудри ниспадали на плечи, серые глаза вглядывались в тусклое лицо девушки подслеповатыми глазами.
«Ты сегодня по-неземному красива», – прошептал он, поцеловал её в мочку уха.
«Я много спала, много видела снов и мне чудилось, что ты собираешься в дальний поход».
Рыцарь погладил её по коротким волосам, высунув язык.
« Магистр говорил, что пора освобождать Святую Землю. Здесь, в Сицилии, много добровольцев, готовых бить нечестивцев. Наша католическая вера требует испытаний».
«Я боюсь за тебя. Я видела в небе странные, пугающие меня знамения».
«Что именно?»
«Перевёрнутый крест и лик совы».
«Это обычные женские страхи. Мужчины не бояться испытаний, они создают их сами. Мне нельзя идти поперёк распоряжений Ордена. Ты предлагаешь мне идти в дезертиры и стать пиратом».
«Я могу укрыть тебя в пещере».
Они вышли из замка, и шли полем с колосящейся рожью. Рыцарь лёг на землю.Она легла рядом с ним, положив свою голову ему на грудь. Его запах, смешанный с запахом земли, возбуждал в ней страсть, сравнимую с силой морской волны. Колдунья закрыла глаза. Где-то в дали запела птица.
«Странное время – рассвет. Время рождения, время добрых и злых начинаний» – сказал рыцарь и тоже закрыл глаза.
Они лежали рядом и думали о том, почему на земле не обходится без войны. Воюют короли, папы, вассалы, рабы, и только женщины и дети стоят где-то рядом, в стороне и плачут от горя.
Пусть он говорит что хочет, но любовь не даст нам разлучится. Всё покажет сегодняшний день. Она верила в силу магии.
Глава 15
Чтобы уйти прочь от измены Кристины, Митя следующим днём вылетел в Альбукерке, штат Нью-Мексико. В городе крапал дождь со снегом. Голые деревья трещали как струны, жалобно покачиваясь и пугая бродячих собак. Магазины ещё не открылись, а сонные таксисты жаловались на ночную выручку.
Митя заглянул в бумажник и поднял вверх брови: двести долларов было маловато для американских торговых точек,заваленных цветастым товаром со всего света.
Нагрянув в местную газету «Обозрение», Митя обещал издателям интересный материал о России, её финансовых биржевых точках и ратном подвиге русских маклеров. Редактор Билл Клеверс несколько раз несколько раз дружески похлопал русского гостя по плечу, при этом хваля его английский. Для Мити было вдвойне приятно это слышать, тем более, что язык он изучал самостоятельно.
Пообедав в недорогой забегаловке на деньги Клаверса, Митя снял номер в гостинице рядом с кинотеатром, выспался и принял душ. Погуляв с полчаса в городском парке, он постоял приятные мгновения, растёкшиеся в бесконечность, у памятника Мартину Лютеру Кингу и отправился к газетному киоске. Полноватая латиноамериканка протянула ему пачку из пяти газет, взяв за это пятнадцать долларов.
Сев на подсохшую скамейку, воспользовавшись улучшением погоды, Митя начал обзор газет с колонки объявлений. Он искал частные дома, готовые под найм для приезжих. В квадратной приятной газетёнке он обнаружил следующий пост: «ЗАМЕЧАТЕЛЬНАЯ СЕМЬЯ, УВЕРЕННАЯ В ЗАВТРАШНЕМ ДНЕ, СДАСТ ДЛЯ НЕ БЕДНОГО ГОСТЯ НАШЕГО ГОРОДА ЛЕТНИЙ ДОМИК РЯДОМ СО СВОИМ БУНГАЛО ДЛЯ НЕДОЛГОГО ПРОЖИВАНИЯ». Телефон семьи Брунов был обведён голубым овалом. Митя позвонил и договорился о встрече.
Бруны, чета довольно пожилых горожан, действительно выглядели абсолютно довольными жизнью. Глава семейства, полноватый Крис Брун, работал почтальоном десять лет, а после трудился на авторемонтной станции. Тереза Брун всю жизнь стирала бельё в местной больнице. Дочь, которую в семье называли «Солнце», возглавляла финансовый отдел мэрии и фактически кормила всю семью и рабочих, трудящихся на полях и страусоводческой ферме, принадлежащих Брунам. Родители «Солнце» боготворили.
Обговорив все детали сделки найма летнего домика, Митя и семья Брунов в полном составе, хлопнули по рукам. Домик был уютным добротным жилищем и здесь Митя планировал продвинуться в работе над романом. Первым делом подзарядив ноутбук, он отдался во власть творчеству.
…Оторвавшись от клавиш ноутбука. Митя подошёл к окошку домика и выглянул во двор усадьбы Брунов. В окне их большого коттеджа он увидел силуэт «Солнца», обворожительно сияющего блестками торжественного платья. Фигура девушки была безукоризненно соблазнительной. Платье было облегающее и смотрелось великолепно. Но, по-видимому, «Солнце» так не считала. Подошедшая сзади мать расстегнула девушке замок вдоль спины и «Солнце» продемонстрировала окну голубой бюстгальтер, заставив Митю затаить дыхание. Красные кружевные трусики вызвали у него неконтролируемую эрекцию. Чтобы лучше рассмотреть, Митя взял в руки театральный бинокль, который он забыл положить в тумбочку у письменного стола, и принялся разглядывать соблазнительную «Солнце» во всём её блеске…
В лазарет молодая колдунья пришла, когда ещё не пели первые петухи. Холодная луна слабо освещало содержимое помещения для больных. Она лишь видела обнажённые тела, застигнутые болезнью во всём её разнообразии. Рыцарь лежал на грубо отёсанных досках, пятым в ряду от окна. Он спал, расположившись на левом боку. Его равномерное дыхание успокоило девушку и она присела на чурбачок у постели, положив голову на руки, смотря на это великолепное тело, видевшее сны и полностью умиротворённое.
Спустя некоторое время рыцарь проснулся, привстал на ложе и улыбнулся, глядя в глаза колдунье.
– Мария, я рад тебя видеть, – он положил свою руку её на колени и погладил зелёное платье.
Девушка сонно зевнула и прошептала ему, прикрыв ладонью рот:
– Я люблю тебя, Себастьян.
Молодой человек, нисколько не смущаясь своей наготы, ушёл в дверь, а потом вернулся, обтираясь куском тряпицы, обводя ею всё своё тело, бугрившееся мышцами, до красноты кожи.
Некоторые проснувшиеся лазаретяне смущённо прикрывали свои нагие тела, увидев девушку, сидящую почти рядом и тёплым взглядом взирающую на их сослуживца. Орденом не разрешалось иметь половые сношения с женщинами, но ни для кого не было загадкой, как эти здоровые молодые воины справлялись с естественными нуждами. Не приветствовались лишь скандалы со слабым полом, за которые без промедления провинившиеся изгонялись из братства крестоносцев. Такие изгнанники становились бродягами, скитались по всему белому свету, грабя в лесах и пустырях одиноких путников, повозки мещан и почтовые экипажи. Всадники короля беспощадно расправлялись с тему, кто попадался в их руки и сотни и более таких лихих людей висели на деревьях, вызывая неудержимый страх на особо впечатлительных.
Восход июньского солнца входил в лазарет как заботливый гость. Сёстры милосердия губками омывали тела тяжел больных, кто-то мёл пол, где-то плескалась в бочках вода. Мария развернула узелок с съестным, рыцарь, бросая ей горячие взгляды, жадно откусывал мясо и хлеб, запивая водой из родника. Он рассказывал девушке,как снилась ему ливийская пустыня, караваны верблюдов и свистящий ветер, перекидывающий песок с места на место. Куда шёл этот караван, он не знал, но вспомнил, как его очень волновала картина шайки бедуинов, остановившая отряд Себастьяна и требовавшая еды и золота. Тогда произошла невероятно кровавая сеча, когда рыцаря едва не разрубили пополам. Его спас ветер, бросивший в глаза безумному бедуину горячий песок. Себастьян восславил тогда Непорочную Деву, обещая дать денег на восстановление часовни в честь Богоматери в своём родном городке Лоретрино.
