Пятьдесят оттенков для Золушки - Максвелл Джина

Он слегка повернул голову и сказал ей на ушко:

— Сохрани это ощущение расслабленности и беззаботности. Не думай ни о чем, ладно?

Она кивнула, и он повернул ее к себе лицом. Правую руку он начал поднимать вдоль стены, растягивая ее, и каждый сантиметр делал его ближе к ней. Вот тебе и мотивация.

— Сейчас ты смотришь мне в глаза…

— Угу…

— Но если мы собираемся поцеловаться, где должны быть твои глаза?

Ее взгляд опустился ниже и остановился на его губах. Ее бледно-серые глаза приобрели цвет расплавленного серебра. Ее ресницы были не такими густыми и длинными, какие он привык видеть у девушек, но опять же, он так давно не видел девушку без макияжа, а уж тем более без накладных ресниц. Ему больше нравились ресницы Люси. Они были достаточно толстые и по форме напоминали треугольные шипы, лишь незначительно изогнутые. Именно такие ресницы в его представлении должны быть у эльфа.

Она провела кончиком языка по губам, и они стали влажными и блестящими. Только несколько сантиметров отделяли их теперь, а его правая рука была поднята максимально высоко, чтобы это не причиняло боль. Не слишком хорошая растяжка.

Он медленно, медленно преодолевал последние сантиметры между ними, он слышал ее частое дыхание, а его собственно сердце билось о ребра в два раза чаще обычного. Когда их губы едва коснулись, а их вздохи смешались, он сделал паузу, давая ей возможность взять на себя ведущую роль. Делать то, что она хотела.

Но она этого не сделала.

Через десять секунд он провел рукой вниз по стене, вставая ровно и опуская руки по швам.

Рид изучал ее, на минуту пытаясь придумать, как заставить ее действовать, а не думать. Он опять прошелся рукой вверх по стене, приближаясь к ней и проговорив:

— Скажи мне, чего ты хочешь?.

— Я не понимаю.

— Есть причина, по которой мы делаем это. Ты чего-то хочешь. Не думай об ответе. Я хочу, чтобы ты его почувствовала. Теперь, — сказал он, склонившись как можно ближе к ней, — скажи мне, что ты хочешь.

Она облизала губы. Сглотнула, когда его рот все приближался к ней, но все еще оставался вне досягаемости.

— Прямо сейчас?

— Именно в эту секунду.

— Я хочу поцеловать тебя так сильно, что это пугает меня.

Ее ответ потряс его до глубины души. Он думал, что она скажет что-то вроде того, что она хочет своего доктора, но он слишком эгоистичен, чтобы это понять.

— Тогда действуй, — приказал он. Люси притянула его лицо к себе и впилась своими губами в его. На этот раз клубничный вкус ее губ смешался с солью, оставшейся на лице после тренировки. Эта смесь опьяняла, но это было ничто по сравнению с тем, что он почувствовал, когда она провела языком по его верхней губе.

Рид воспринял это как приглашение. Погружаясь языком в ее рот, он как будто бы пробовал сладкую амброзию.

Он очень надеялся, что его боксеры смогут скрыть его растущую эрекцию лучше, чем он сам смог сдерживать себя, и стон, вырвавшийся из его груди.

Она отстранилась, превратившись сразу же обратно в его врача. Хотя обычно ей было легче дышать, когда она осматривала его. Ему нравилась ее забота. Очень.

— Это не очень хорошая идея, Рид. Ты должен более бережно относиться к тем участкам, которые могут причинить тебе боль.

Положив левую руку ей на подбородок, он постарался отвлечь ее внимание от своей травмы.

— Мое плечо сейчас в полном порядке, Лу. Тем не менее я не могу сказать то же самое про другую часть моего тела.

Он терпеливо ждал, когда информация дойдет до ее невинного ума. Но безрезультатно.

— Я не понимаю, что у тебя болит?

Он приподнял левую бровь и ухмыльнулся уголком рта, ответив:

— Думаю о кое-чем пошлом.

Итак она поймет, о чем речь, через три… два… один…

Ее светло-серые глаза слегка расширились, и ее внезапный интерес к потолку показали ему, что он был прав. Он бы рассмеялся, так очарователен был румянец на ее щеках, но сейчас ему совсем не хотелось смеяться. Нет. В его голове вились уже совсем другие мысли. Очень интересного характера.

— Я знаю, что я не в твоем вкусе, Рид. Ты не должен мне врать, чтобы я почувствовала себя лучше. Я уже большая девочка.

Она что, серьезно? Она не думает, что может его возбудить? Этого было уже достаточно, чтобы привести его в бешенство. Отказавшись от занятия глупыми растяжками, он схватил ее за попу обеими руками и резко притянул вплотную к своему телу.

Жестко.

На этот раз она ахнула и уперлась руками ему в грудь в слабой попытке сохранить некое подобие дистанции между ними. К счастью для него, она совсем не старалась, и единственное, что их разделяло, была одежда. И на эту преграду совсем нельзя было положиться. Чтобы доказать свою честность, он выдвинул таз вперед, позволяя своему твердому пенису упереться в чувствительные нервные соединения между ее ног.

— Чувствуешь это, Люси? Не так я реагирую на женщин, которые не в моем вкусе. Поверь мне, есть и другие способы обучения тебя этим вещам. Менее интимные. — Способы, которые он по-хорошему и должен использовать. Но вместо этого он поднял руку и дотронулся пальцами до ее соска, заставляя ее распухшие от поцелуя губы стонать. Даже сквозь материал ее спортивного лифчика и майки он мог увидеть, как ее сосок затвердевает от его прикосновения. Он втянул воздух.

— Я просто не могу заставить себя остановиться.

— Почему? — произнесла она слегка дрожащим голосом.

Почему нет? Это был вопрос на миллион долларов, не так ли? Почему он не мог отойти от нее? Почему каждый раз, когда он представлял ее с другим парнем, а уже тем более с этим подонком-врачом, его внутренности сжимались так, как будто бы его только что ударил в солнечное сплетение какой-то тяжеловес?

— Я не знаю, — честно ответил он. — Все, что я знаю, это то, что я устал бороться с собой, когда ты рядом. Поэтому, возможно, мне и не стоит этому противиться. Может быть, начиная с этого момента, мы будем руководствоваться другим планом.

Он не был уверен, поняла ли она, о чем он говорит, но ее рука отстранилась от его груди и обвила его шею, позволяя ему почувствовать, как прижимаются к нему ее мягкие груди. Ему безумно нравилось прикосновение ее нежного тела.

— Что ты предлагаешь?

Он опустил голову так близко к ней, что казалось, у них было одно дыхание на двоих, их носы слегка соприкасались, пока их губы находились в опасной близости.

— Может быть, лучший способ научить тебя, как соблазнить кого-то, это позволить тебе самой почувствовать себя соблазненной. А потом дать тебе возможность попробовать свои навыки на ком-то, кто не является твоей конечной целью. Чтобы избавить тебя потом от лишних переживаний.

— Как бы генеральная репетиция.

— Точно. А в конце я вернусь домой, чтобы отстоять свой чемпионский титул, как я и хотел, а ты получаешь своего прекрасного доктора, как ты и хотела. Никаких привязанностей и обид. Но в то же время мы выпустим пар и получим неповторимый опыт.

— Я полагаю, что имеет смысл. Это определенно достойный план. — Она запустила свои длинные пальцы в его волосы, откинув голову назад, открыв свою прекрасную шею для его поцелуев и покусываний: — О, Боже.

Молитва была произнесена хриплым шепотом, но достаточно громко, чтобы он услышал и с довольной улыбкой переместился к ее ушку. На вкус она была похожа на соленую карамель, и он никак не мог насытиться этим сочетанием.

— Так что ты скажешь, Люси? — прошептал он ей на ухо, слегка посасывая его.

— Я говорю… — Ее ответ был прерван резким вздохом от того, что он резко прижал ее к стене.

— Что ты сказала? — Рид провоцировал ее начать предложение еще раз, зная, что, черт возьми, он не собирался позволить ей закончить. Ему так нравилось ее прерывать.

— Я говорила, что… ах! — На этот раз он прижался к ее чувствительному набухшему бугорку, жаждущему прикосновений. — Черт возьми, Рид, да, слышишь? Я говорю, нашему новому плану!

— О, ты не пожалеешь, — сказал он и перешел в нападение.