И Жасмин - Параллели судеб
Рене - это была еще одна проблема. Хоть Патрик и старался не придавать этому никакого значения, но забыть не мог. Его не покидала мысль, что это мог быть действительно его ребенок. О свадьбе не могло быть и речи. "Я не идиот, чтобы портить свою и без того невеселую жизнь из-за какой-то похотливой малолетки", - рассуждал Патрик. Да и ребенок был ему ни к чему. Он просто не мог представить себя в роли семейного человека, а поэтому предпочел отгородиться от неприятных мыслей.
Патрик постоянно думал, прокручивал в голове множество ситуаций. В каких-то случаях он признал свои ошибки, а где-то по-прежнему мнил себя правым. Он во многом разобрался, но ничуть не изменился. Он не стал проще смотреть на мир, не смог сломать стену, которую столь долго и тщательно возводил. Патрик просто решил, что новое место и люди по-другому отнесутся к нему. Но он не собирался подстраиваться под других. Если бы он так сделал, то это был бы уже не Патрик.
***
Патрик не заметил, как приблизилось Рождество. Он обнаружил этот факт только тогда, когда все его соседи начали украшать свои дома праздничными игрушками и натягивать гирлянды на крыши.
Однажды, когда Патрик собрался за покупками, он вышел на улицу и посмотрел на свой дом: среди аккуратно выкрашенных и украшенных домиков своих соседей его собственный смотрелся просто отвратительно: краска потрескалась, а в некоторых местах совсем отвалилась. "Надо бы его покрасить, а то даже самому не приятно жить в таком", - думал Патрик, выбирая цвет.
Как только он вернулся, то сразу решил заняться делом. На улице было довольно холодно, но Патрик вышел только в толстовке с джинсовым комбинезоном и бейзболке. "Подумать только, раньше я ни за что бы не надел такую одежду, а здесь..."
Работа шла быстро, плеер помогал скоротать время, и музыка не давала замерзнуть. Музыка заставляла двигаться, и Патрик напевал себе под нос, подтанцовывая. Сегодня он чувствовал себя особенно легко. Ему, наконец, удалось разыскать адрес сестры, и он собирался навестить ее на следующий день.
Патрик как раз докрасил веранду и собирался повернуть за угол, чтобы заняться боковой стеной, как вдруг услышал за спиной приятный женский голос с легким акцентом:
- Здравствуйте, извините, пожалуйста, я ваша соседка. Меня зовут Малу. Вы не могли бы помочь мне открыть дверь, а то ее, по-видимому, заклинило.
Патрик обернулся и увидел невысокую женщину-мулатку. Она смотрела на него снизу вверх своими огромными черными глазами, протягивая ему свою маленькую ручку.
- Добрый день, - Патрик не узнал своего собственного голоса: он был слишком доброжелательным, и пожал ей руку, - меня зовут Патрик Рено, я с удовольствием помогу вам.
Он вытер руки о комбинезон и проследовал за мулаткой. Ее дом оказался прямо напротив его дома, но Патрик почему-то никогда не замечал ее. Он вообще редко смотрел на людей. Все это время он был погружен в свои собственные мысли. Когда они подошли к веранде, Патрик заметил детскую коляску, в которой сидел премилый ребенок, и, судя по голубому цвету одежды, это был мальчик. Заметив мать, он потянул к ней ручки и загукал. Малу взяла его на руки и поцеловала в смуглую пухленькую щечку.
- Это ваш сын? - Патрик заинтересованно наблюдал за проявлением материнской любви.
- Да, это Шон.
Малу протянула Патрику ключ. Он вставил его в замочную скважину и осторожно повернул - дверь легко открылась. Малу изумленно уставилась на Патрика и воскликнула:
- Да вы просто волшебник. Спасибо большое.
- Не стоит благодарности, мне это было легко.
Малу пригласила Патрика войти и закрыла за ним дверь. Патрик оказался в просторной и уютной гостиной. Это была очень светлая комната с легкими портьерами на окнах. Но казалось, что свет проникал ото всюду. На многочисленных полках стояли различные буддистские фигурки, а в воздухе витал расслабляющий аромат благовоний.
- У вас очень приятный запах, - сказал Патрик, когда огляделся по сторонам.
- Это цветочные масла и ароматические палочки. Мы с мужем не католики...
- Я понимаю, - ответил Патрик, заметив, что Малу не знала, как ему объяснить.
- Честно говоря, я никогда вас раньше не замечал.
- Может быть, вы просто никого не хотели видеть? Вы ведь давно приехали.
- Скорее всего. Да, вы правы. Извините, я у вас задержался. Мне пора идти. Приятно было познакомиться.
Патрик вышел на веранду - Малу за ним.
- Патрик, приходите к нам сегодня на ужин. Мой муж будет рад, он давно хочет познакомиться с вами, - Малу мило по-детски улыбнулась.
- Спасибо за приглашение. Я обязательно приду. По правде, я так давно ем один, что забыл, насколько может быть приятна хорошая компания, - Патрик был доволен.
- Тогда, до вечера.
Патрик зашел к себе на веранду, уселся в кресло-качалку и закурил. Он почувствовал прилив сил и энергии. Это новое знакомство доставило ему массу удовольствия. Малу понравилась ему. Она казалось совсем юной, особенно когда держала на руках сына, но в ней ощущалась мудрость, которая смешивалась с детским очарованием. Эта встреча показалась Патрику неслучайной, и он мысленно поблагодарил того, кто организовал ее.
Глава 7.
Париж встретил Адель пушистыми хлопьями снега, которые медленно падали, покрывая все вокруг. Адель как раз поспела к Рождеству и словно ребенок радовалась тому, что сможет отпраздновать его в кругу родных и близких ей людей, которых она давно не видела и которые, как ей казалось, были на нее за это в обиде. Но как появиться на пороге родителей она не знала, поэтому в раздумьях бродила по Парижу, надеясь, что все решиться само собой.
- Адель, неужели ты?! - Адель обернулась и увидела Этьена.
Если бы не его голос, она с трудом узнала бы его, потому что он очень изменился с тех самых пор, как они расстались. Он стоял перед ней в длинном черном пальто, поверх которого был наброшен клетчатый шарф. Такая привычная для Адель короткая стрижка его волос теперь превратилась в довольно длинную и густую шевелюру. В целом, Этьен выглядел старше и казался серьезнее, чем прежде.
- Ты давно а Париже? - спросил он после некоторой паузы, в течение которой Адель мысленно проклинала тех, кто организовал эту встречу, ведь с тех пор, как она ушла от него никто из них не знал что происходит друг с другом.
- Нет, я приехала только вчера.
- А могу я узнать, почему ты сбежала, и что теперь будет между нами? Этьен говорил серьезно. В его голосе чувствовалась настойчивость, и казалось, что он давно уже ждал случая задать этот вопрос.
- Этьен, я не готова сейчас обсуждать это, - Адель говорила спокойно и сдержанно, - Прошло много времени... Мы просто подадим на развод... Я позвоню тебе, как только устроюсь и утрясу все свои дела, - с этими словами Адель решила уйти, но Этьен удержал ее за локоть.
- Ты что думаешь, я согласен ждать сколько тебе угодно?! Я сам пришлю тебе все документы, останется только подписать, - он говорил жестко, и Адель не заметила в его голосе ни капли прежней любви, что была между ними.
- Хорошо, - сказала она, - ты даже избавишь меня от этой утомительной бумажной волокиты. Счастливого Рождества!
Адель зашла в кафе выпить чашку горячего крепкого кофе. Она заняла столик у окна и, глядя сквозь него на улицу, думала о том, что этих трех месяцев ее жизни, которые она провела не здесь, как будто и вовсе не было. Не было ни Патрика Рено с его постоянными проблемами, ни Николя с его уверениями в вечной любви, ни пылкой страсти к итальянцу Джордано, ни жутких посылок - ничего этого просто не существовало, это был сон или бред, или... "Нет, - прервала вдруг свои размышления Адель, - было, все было, ведь у меня под сердцем новый человечек. Он - доказательство того, что все это было, и было со мной".
С этой мыслью Адель допила кофе и, надев пальто, решительно села в такси, чтобы отправиться к родителям в пригород Парижа.
Встречу нельзя было назвать теплой: матери не было дома, а отец, точнее сказать отчим, спросил, на долго ли она приехала, и завел разговор на неприятную для Адель тему развода с Этьеном.
- Мы с матерью считаем, - сказал он, - что ты зря от него ушла. Тебе надо уже устраивать свою жизнь, искать постоянства, а ты, как ребенок, бегаешь.
- Жерар, Вам не кажется, что я уже достаточно самостоятельная, что сама могу разобраться, что мне делать и как жить, - сухо ответила Адель, садясь на диван в гостиной.
Она не намерена была дальше продолжать этот бессмысленный разговор и Жерар, заметя это, ушел, оставив Адель одну. Она оглядела гостиную и поняла, как все изменилось: не было большой и пушистой елки, что была раньше, не было разбросанных игрушек, коробок с подарками, мишуры - все было по-другому. Не зная, чем занять себя, она увидела на каминной полке старый альбом и, устроившись поудобнее, принялась рассматривать фотографии. "Как быстро пролетело время", - подумала она, перелистывая страницы и видя себя еще маленькой девочкой. Она невольно всхлипнула, увидев себя рядом с отцом, который умер десять лет назад. Она вспомнила день похорон, себя и мать в черных платьях, и тот пронзительный звук ударов молотка, когда плотник вбивал гвозди. Потом были долгие рыдания ночами, а через год место отца в их с матерью семье занял Жерар Дюбуа. Он был старше матери и казался Адель суровым, потому что никогда не улыбался. Он работал в церкви и был очень требователен к постам и молитвам. Говорил он всегда неторопливо, поглаживая рукой свою густую черную бороду, и никогда не смотрел в глаза. Мать Адель любила Жерара, и поэтому Адель ничего не оставалось, как принять его. Но за эти десять лет она никогда не назвала его "отцом".
