Иван Барков - Поэзия
Обзор книги Иван Барков - Поэзия
Барков Иван Семенович
Поэзия
Иван Барков
Поэзия
Биографическая справка
Лука Мудищев
Стихотворения (Из цикла "девичьи шалости")
Сельский вид
Колыбельная
Исповедь
Письмо к сестре
Поп Вавила
Отец Паисий
Пров Кузмич
Король Бардак Пятый
Григорий Орлов
Биографическая справка
Иван Семенович Барков, /1732-1768/, дворянский сын, русский поэт и переводчик. закончил семинарию, затем состоял при российской академии наук последовательно: студентом, наборщиком, переписчиком, переводчиком. Барков переводил преимущественно античных авторов. Растратил свой талант и силы неумеренным пьянством. перевел на русский язык сатиры Горация /1763/, Басни Федора /1764/. Барков написал также "житие князя Антиоха Дмитриевича Кантемира", приложенное к изданию его "Сатир", изданных в 1762 г. Барков владел свободным, гладким и легким стихом, не уступая в этом отношении даже лучшим поэтам современникам Ломоносову и Сумарокову. Воздавая должное Баркову как поэту и переводчику, следует сказать, что громкую Всероссийскую славу он приобрел своими, по выражению митрополита Евгения Болохвитинова, "срамными" непечатными произведениями. Эти стихотворения расходятся по всей россии в списках около двух столетий. Слава их так велика, что родился особый термин для произведений такого рода - "барковщина".
Пушкин, впоследствии, замечал, что барков первый из русских поэтов отбросил архаический стиль и стал писать живым народным языком. Характеристика "срамной" музы Баркова дана А. С. Венгеровым в его "критико-библиографическом словаре русских писателей и ученых" (Вып. 25, Спб. 1890).
Историки литературы брезгливо обходили вниманием этот вид литературы, а в известной мере он заслуживает внимания, как весьма влиятельный, ибо уж очень большим распространением пользовался. Кажется, только один А. С. Венгеров пробовал разобраться в барковщине, но сквернословие, которым действительно уснащены произведения баркова, раздавило исследователя.
Подавляющее большинство из того, что им написано в нецензурном роде, состоит из самого грубого кабацкого сквернословия, где вся соль заключается в том, что всякая вещь называется своим именем. Барков с первых слов выпаливает весь немногочисленный арсенал неприличных выражений и, конечно, дальше ему остается только повторяться. Для незнакомых с грязной музой Баркова следует прибавить, что в стихах его, лишенных всякого оттенка грации и шаловливости, нет также того патоло- гического элемента, который составляет сущность произведений знаменитого Маркиза де Сад. в Европе есть порнографы в десять раз более его безнравственнее и вреднее, но такого сквернослова нет ни одного.
Однако, кроме сквернословия, следовало бы отметить у Бар;кова простонародный юмор, реалистическую манеру и крепкий язык. В той борьбе, которая шла в литературе против высокого стиля, Барков тоже сыграл свою роль.
Умер в состоянии психического припадка в момент запоя, утонув в нужнике, перед смертью отметив свою судьбу в эпитафии: "жил грешно и умер смешно".
"Сочинения и переводы" его изданы в Петербурге в 1872 г. под ред. С. Венгерова, издание сильно искажено опущенными местами. полное издание без купюр и искажений вышло в Риге, в 1932 г. полное собрание непечатных произведений Баркова хранится в публичной библиотеке СССР им. Ленина и имеет название "Девичья игрушка".
Лука Мудищев
П р о л о г
О вы, замужние, о вдовы,
О девки с целкой наотлет!
Позвольте мне вам наперед
Сказать о ебле два-три слова.
Ебитесь с толком аккуратно,
Чем реже еться, тем приятней,
Но боже вас оборони
От беспорядочной ебни!
От необузданной той страсти
Пойдут и горе и напасти,
И не насытит вас тогда
Обыкновенная елда.
К прологу (дополнение)
Блажен, кто смолоду ебет
И в старости спокойно серет.
Кто регулярно водку пьет
И никому в кредит не верит.
Природа женщин наградила;
Богатство, славу им дала,
Меж ног им щелку прорубила
И ту пиздою назвала.
Она для женщины игрушка,
На то названье ей пизда,
И как мышиная ловушка,
Для всех открытая всегда.
Она собой нас всех прельщает,
Манит к себе толпы людей,
И бедный хуй по ней летает,
Как по сараю воробей.
Ч а с т ь п е р в а я
Дом двухэтажный занимая
В родной Москве жила-была
Вдова - купчиха молодая,
Лицом румяна и бела.
Покойный муж ее мужчиной,
Еще не старой был поры.
Но приключилася кончина
Ему от жениной дыры.
На передок все бабы слабы,
Скажу, соврать вам не боясь,
Но уж такой ебливой бабы
Никто не видел отродясь!
Покойный муж моей купчихи
Был парень безответный, тихий
И слушая жены наказ
Ее еб в сутки десять раз.
Порой он ноги чуть волочит,
Хуй не встает - хоть отруби.
Она и знать того не хочет:
Хоть плачь, а все-таки еби!
Подобной каторги едва ли
Смог вынести кто. год прошел
И бедный муж в тот мир ушел,
Где нет ни ебли, ни печали.
Вдова, не в силах пылкость нрава
И буйной страсти обуздать,
Пошла налево и направо
И всем и каждому давать.
Ебли ее и молодые
И старики и пожилые,
А в общем все кому не лень
Во вдовью лазили пиздень.
Три года ебли бесшабашной,
Как сон для вдовушки прошли,
И вот томленья муки страстной,
И грусть на сердце ей легли.
И женихи пред ней скучают,
Но толку нет в ней ни хуя
И вот вдова грустит и плачет
И льется из очей струя.
И даже в еблишке обычной
Ей угодить никто не мог:
У одного - хуй неприличный,
А у другого - короток.
У третьего - уж очень тонок
А у четвертого - муде
Похоже на пивной боченок
И больно бьется по манде.
То сетует она на яйца
Не видно, словно у скопца,
То хуй короче, чем у зайца...
Капризам, словом, нет конца.
И вот по здравому сужденью
Она к такому заключенью
Не видя толку уж ни в ком,
Пришла раскинувши умом:
"Мелки в наш век пошли людишки
Хуев уж нет - одни хуишки,
Но нужно мне иль так иль сяк
Найти себе большой елдак!
Мне нужен муж с такой елдою,
Чтоб еть когда меня он стал,
Под ним вертелась я юлою
И зуб на зуб не попадал!"
И рассуждая так с собою,
Она решила сводню звать
Уж та сумеет отыскать
Мужчину с длинную елдою!
Ч а с т ь в т о р а я
В Замоскворечье, на полянке
Стоял домишко в два окна.
Принадлежал тот дом мещанке
Матрене Марковне, она
Тогда считалася сестрицей
Преклонных лет, а все девицей.
Свершая брачные дела
Столичной своднею была.
Иной купчихе - бабе сдобной,
Живущей с мужем стариком,
Устроит марковна удобно
Свиданье с ебарем тайком.
Иль по другой какой причине
Жену свою муж не ебет,
Она тоскует по мужчине
И ей матрена хуй найдет.
Захочет для забавы хуя,
Матрена снова тут как тут,
Глядишь - красотку уж ебут!
Мужчины с ней входили в сделку,
Иной захочет /гастроном!/
Свой хуй полакомить и целку
К нему ведет матрена в дом.
И вот за этой, всему свету
Известной сводней вечерком
Вдова отправила карету
И ждет матрену за чайком.
Вошедши, сводня поклонилась,
На образа перекрестилась
И так промолвила, садясь,
К купчихе нашей обратясь:
"Зачем прислала, говори!
Иль до меня нужда какая?
Изволь, хоть душу заложу,
А уж тебе я услужу!
Коль хочешь, женишка устрою,
Просто чешется манда?
И в этот раз, как и всегда
Могу помочь такому горю.
Без ебли, милая, зачахнешь,
И жизнь вся станет не мила,
Но для тебя я припасла
Такого ебаря, что ахнешь!"
"Спасибо, Марковна, на слове,
Хоть ебарь твой и на готове,
Но мне навряд ли он придется,
Хотя и хорошо ебется.
Мне нужен крепкий хуй, здоровый,
Не меньше десятивершковый,
Не дам я каждому хую
Посуду пакостить свою!"
Матрена табаку нюхнула,
О чем-то тяжело вздохнула,
И помолчав минуты две,
На это молвила вдове:
"Трудненько, милая, трудненько,
Такую отыскать елду,
Ты с десяти то сбавь маленько,
Вершков так на восемь - найду!
Есть у меня тут на примете
Один парнишка, ей же ей,
Не отыскать на белом свете
Такого хуя у людей.
Сама я, грешница, узрела
Намедни хуй у паренька,
Как увидала - обомлела!
Как есть пожарная кишка!
У жеребца - и то короче,
Ему бы ей не баб ебать,
А той елдой восьмивершковой
По закоулкам крыс гонять.
Сам парень видный и здоровый,
Тебе, красавица, подстать
И по фамильи благородный,
Лука его, Мудищев, звать.
Но вот беда, теперь Лукашка
Сидит без брюк и без сапог,
Все пропил в кабаке, бедняжка,
