Дайана Джессап - Пес, который говорил с богами
Дамиан пятился и возил по морде лапами, пытаясь избавиться от пены. Только спустя какое-то время оставшийся здоровый глаз прозрел и пес понял, что Плохие Парни ушли.
Он победил.
Он защитил свой дом и своего хозяина. Пес очень гордился собой, но ему было совсем нехорошо. Дамиан обнюхал лабораторную комнату, чихнул и ощетинился, учуяв вражеский запах. Постепенно его нос очистился от пены, и он различил другой запах, от которого застыл на месте.
Улица.
Ошибиться было невозможно. Дамиан подошел к двери и нерешительно шагнул в коридор. Севилл лежал на полу справа от него. Свежий воздух шел слева.
Даже шатаясь от боли и тошноты, пес не мог пройти мимо поверженной фигуры Севилла. Он чувствовал запах человеческой крови, и ему казалось, что человек не должен лежать на полу в таком положении. Почему он не встает? Кровь из раненого глаза пса капала на пол, смешиваясь с кровью из раны в боку. Он выгибал спину, а желудок его крутило от боли. Прищурив глаз, пес осторожно и мучительно двинулся вперед. Он не знал, что делать. Эд сломал ему переднюю лапу. Идти было больно, Дамиан остановился, вылизал ее, а затем, прихрамывая, потащился дальше по коридору. Человек лежал неподвижно и смотрел на него. Пес, готовый отпрыгнуть при первом звуке или движении, осторожно обнюхал Севилла. Он не понимал, почему хозяин так странно лежит, но знал, что это неправильно. В голову ударил приступ тошноты, и Дамиан со стоном лег на пол возле доктора. В драке Севилл ударился рукой о косяк, из маленькой ссадины натекло немного крови. Пес обнюхал руку доктора, затем нежно лизнул. Севилл дернулся. Дамиан с трудом поднялся и неуверенно завилял хвостом.
Прости меня.
Через секунду он снова лег. Поскольку человек не давал ему о себе позаботиться, пес начал зализывать собственные раны. Севилл принялся извиваться и выкручиваться. Встревоженный пес поднялся на ноги и отошел в сторону. Несколько раз он переходил с места на место. Севилл начал приходить в себя, сквозь липкую ленту пробивались сдавленные звуки. Пес глядел на хозяина, не зная, что делать. До него снова долетел воздух с улицы и принес воспоминания о ком-то. О ком-то важнее Севилла. В пылу битвы он забыл, кто это. Пес повернул голову к двери — к свежему ветерку. Севилл тем временем издавал странные невразумительные звуки и пытался куда-то ползти. Пес глядел на него, склонив голову. Хозяин не давал ему никаких команд, но Голос сказал: «Найди ее!» — и пес похромал наружу, даже не оглянувшись.
У входной двери Дамиан увидел Тома: тот лежал на подъездной дорожке и был связан, как и Севилл. Единственный глаз пса расширился, и Дамиан заковылял к беспомощному человеку. Том, закрыв глаза, молился, пока пес его критически обнюхивал. Голос не разрешал Дамиану нападать на покорную беззащитную жертву. Но кое-что сделать можно — он только что выиграл битву и мог показать свое презрение. Балансируя на трех ногах, Дамиан помочился на Тома и растворился в темноте.
глава 12
Когда человек разделяет с собакой
тяготы труда и радости ремесла,
любовь разгорается и крепнет,
заполняя всю его душу.
Роберт Луис СтивенсонНа следующее утро, едва Элизабет вошла в душ, позвонила Джас и оставила ей короткое резкое сообщение. Пес был слишком агрессивен, поэтому все пошло к чертям. Они сделали все, что могли. Девушка не оставила никакого номера. Элизабет так спешила из кухни прослушать автоответчик, что проигнорировала Билла и Дэйва, лишь умоляюще посмотрела на них, а затем быстро собралась и поехала к дому Севилла, крикнув, чтобы родственники не волновались. Ее так пугала неизвестность, что она была на грани обморока. Что случилось у Севилла? Что с ее собакой?
Все явно вышло из-под контроля. Больше всего сейчас ей хотелось поговорить с кем-нибудь о Дамиане. Хоть бы кто-нибудь дал ей совет. Но она была одна. Даже Билл, с которым она делилась почти всем, не мог ей помочь. Сколько раз он за работой шутил и смеялся над телами собак — тех самых собак, которые минутой раньше доверчиво смотрели ему в глаза? Неужели он не понимал, во что погружал руки? Как мог он так небрежно относиться к вместилищу души — такой же, как у Дамиана?
До того как Дамиан появился в ее жизни, Элизабет не задумывалась о комфорте или самочувствии собак, над которыми проводили опыты ее отец и дедушка. Она была такой же отвратительной, но питбуль заставил ее измениться, и за это она была перед ним в неоплатном долгу. К своему стыду, она осознала, что Дамиан всегда был Дамианом — даже когда еще не разговаривал. Способность к речи ничего не изменила — лишь дала ей увидеть его по-настоящему. Когда он безмолвно смотрел на нее из-за решетки в Центре, еще до того как они познакомились, он был тем же псом, который так дорог ей теперь. А как же остальные собаки? Свойственны ли им те же преданность, доброта, ум и чувство юмора? Похожие ли у них желания и страхи? Она знала ответы на эти вопросы, и сознавать это было тяжело.
Элизабет подъехала к воротам, набрала код — тот же, что дала «зеленым». Она знала, что к вечеру его поменяют. Если пес где-то поблизости, нужно найти его как можно скорее. Она медленно ехала по дорожке и озиралась.
Никаких следов.
Она пыталась взять себя в руки, придумать, что сказать Севиллу или Тому, если встретит их. Ничего не приходило в голову, но отступать было поздно. Она медленно подъехала к дому.
Элизабет не поняла, что имела в виду Джас. В частности, что значит «все пошло к чертям»? Неизвестность пугала ее, но даже самые смелые фантазии не могли подготовить ее к тому, что она увидела.
На дорожке у двери лежало тело.
— О господи, — выдохнула она. Это был Том — связанный и с кляпом во рту.
Что я наделала!
Сидя в машине и вытянув шею, Элизабет не знала, что делать — немедленно сбежать или выяснить, жив ли он. Но ужас от мысли, что он мог умереть, пересилит страх — она выскользнула из машины и медленно приблизилась к телу. Парень лежал к ней спиной, вокруг его лодыжек и запястий была обмотана липкая лента. Она подкралась, как осторожный олень, обошла вокруг, чтобы заглянуть в лицо… В этот момент Том приподнял голову и посмотрел на нее. Она пронзительно завизжала — последний раз она так визжала в детстве, когда играла в салки: она терпеть не могла, если за ней гнались. Том кивнул ей.
Элизабет присела на корточки рядом — у нее словно гора с плеч свалилась. Отклеивая скотч, она старалась не сделать ему больно, однако руки дрожали.
— Севилл, — произнес Том.
— Это он сделал? — недоверчиво спросила она.
— Нет. Проверь внутри. Он может быть ранен.
— Да ну его к черту! Я туда не пойду. Так, вот конец ленты, не шевелись. Я быстро. — Она принялась разматывать скотч. Ночью выпала роса, и Том был весь мокрый. Сколько же он так пролежал? — Что случилось, Том? С тобой все в порядке?
Она не могла поверить своим глазам. Что-то нереальное, такое только по телевизору увидишь.
— Я думаю, это были люди «зеленых», они приходили ночью. Связали меня, а что с ним, я не знаю. — Том кивнул на дом. — Судя по тому, что я слышал, пес на них набросился. Его, кажется, серьезно ранили. Потом они все сбежали, а пес вышел следом. И тоже сбежал.
— Что?
Если Дамиана ранили, виновата она. Это она послала сюда тех людей. Элизабет обмякла и похолодела.
— Идем. — Том содрал последнюю полоску скотча с лодыжек и встал, морщась от боли — еще бы, всю ночь пролежать на гравии.
Она автоматически вошла вслед за Томом и спустилась в лабораторию. Севилл подполз к двери, но ленту разрезать не смог. Ночь он провел, прислонившись к стене.
Когда Элизабет вошла, Севилл так посмотрел на нее, что она застыла в дверях. Нижнюю часть его лица обматывала серая липкая лента, а над ней бешено сверкали глаза. Казалось, он желал испепелить девушку взглядом. Глаза Тома метались от босса к ней. Затем он подошел и достал из выдвижного ящика скальпель. Опустился на колени рядом с Севиллом, помедлил секунду и, прежде чем разрезать скотч, обернулся к Элизабет.
— Я думаю, тебе лучше уйти, — тихо сказал он.
Она поняла. Когда он освободит Севилла, ей лучше быть отсюда подальше. Девушка попятилась, повернулась и убежала.
Хотелось как можно быстрее убраться отсюда, но вместе с тем отчаянно необходимо поискать собаку. Если бы Том сказал, в какую сторону ушел пес!… Мог ли он пойти по дороге или сбежал прямо в лес? Если он ранен, то выбрал, должно быть, самый легкий путь. Она быстро осмотрела заросли по обе стороны дорожки, а затем из подвала донесся громкий голос Севилла, и она поспешила к машине. Хорошо одно — Дамиан сбежал от Севилла. Он ранен, но ей просто нужно найти его. Может, он где-нибудь рядом? Если она позовёт его, он придет. Элизабет нажала на газ и несколько минут ехала, выкрикивая в окно его имя. Но ее надежды постепенно испарялись.
