Яков Бунтов - Тропою исканий
После перерыва Володе и Юре ребята задавали вопросы. Были среди них самые разнообразные, но один определенно вызвал интерес у всех юннатов. Можно ли получить гибриды от скрещивания тутового и дубового шелкопряда? Ни Володя, ни Юра на это ответить не смогли. Пришлось ответить мне.
— Был такой случай: один американский ученый, изучавший шелковичных червей, решил привезти из Европы дикого шелкопряда, вредителя наших лесов и плодовых садов. Его называют «непарный шелкопряд»… Этот ученый хотел скрестить настоящего шелкопряда с диким и получить, гибрид — улучшенную породу, которая могла бы размножаться и давать хороший шелк не только по шелковице, но и на обычных лесных деревьях… У «непарного шелкопряда» зимуют кладки яиц, которые самка откладывает на коре деревьев, прикрывая их буроватым пушком со своего брюшка. В каждой кладке бывает по нескольку десятков яиц. Такие кладки профессор захватил с собой из Франции и привез в Америку. Однажды из его лаборатории часть гусениц уползла в сад. Это привело к тому, что через двадцать — двадцать пять лет «непарный шелкопряд» сделался бедствием всего государства. Он размножился в невероятном количестве по лесам и садам многих штатов. Оплошность профессора обошлась Америке в сотни миллионов долларов. И до сих пор этот шелкопряд губит американские сады и леса, несмотря на то, что с ним ведется большая борьба… Так вот и получилось, что гибрида профессор не вывел и новую породу не получил…
Ну, а сейчас конкретно по заданному вопросу. В одном из научных зоологических журналов я читал о гибриде, полученном советскими шелководами от скрещивания шелкопряда «яма-май» с китайским дубовым шелкопрядом. Вот вам и ответ на ваш вопрос… Только следует указать, что этот гибрид дает одно поколение в лето.
В заключение я от имени ребят поблагодарил наших докладчиков за интересные, содержательные доклады. Володя Нарбеков и Юра Черемисинов сияли. Ребята были довольны: они узнали сегодня немало нового. К их практической работе прибавились теоретические знания.
ШЕЛКОПРЯДЫ ПЕРЕЗИМОВАЛИ
И вот снова наступила весна… Шестьдесят пять коконов, завитых осенью, благополучно прозимовали в школе между оконными рамами, и кружковцы с нетерпением ждали, когда из них выйдет первая бабочка. Да и выйдет ли? Уж очень необыкновенные условия пришлось перенести нашим гостям!
Каждый вечер ребята собирались в биологическом кабинете и в восемь часов склонялись над коконами. Но… бабочки не выходили. Огорченные юннаты молча шагали домой.
И вот однажды, перед уроками, придя раньше других в школу, Володя Кондратьев обнаружил долгожданного первенца. Эта бабочка, очевидно, вышла ночью. Вот она сидит перед ним и расправляет свои еще влажные крылышки. Кажется, что такой красавицы Володя никогда не видел, хотя за свою годичную практику он встречал много бабочек!
Еле дождался Володя своих товарищей: до того ему хотелось поделиться радостью! Наконец юннаты собрались. Столпившись около коробки с бабочкой, они наперебой говорили друг другу:
— Посмотри, какая красивая!
— Просто чудо-бабочка!
— Гляди, какие усики!
— А крылышки-то!
— А ведь, правда, такой у нас еще не было?
— Да главное не в том, что она такая красивая, — сказал Юра Черемисинов. — Просто-напросто здорово, что наши шелкопряды перезимовали в таких условиях! Вот что главное.
— Правильно, Юрка!
— Молодцы наши шелкопряды!
ПРАВИЛА НАРУШЕНЫ
— Да, — сказал Алик Веденин, — все это хорошо. Только почему она вышла не в восемь часов вечера, как ей положено? Во всех книгах так написано…
— Мало ли что там написано, — возразил кто-то из новичков, занимавшихся в нашем кружке первый год. — Значит, неправильно написано.
— Ты помалкивай, если не знаешь, — рассердился на него Алик. — В прошлом году они выходили у нас в восемь часов.
— Да, ребята, здесь что-то не так, — произнес Володя Кондратьев.
— Давайте еще посмотрим в книге, — предложил Алик.
— Нет, в книге было черным по белому написано, что бабочка шелкопряда выходит обязательно в восемь часов вечера.
Было над чем задуматься, снова начался спор. За этим спором я их и застал.
— Яков Дмитриевич! — бросился ко мне Володя. — Наша бабочка вышла в неположенное время! Я пришел утром, а она сидит. А вчера вместе с вами уходили из школы, ничего не было!
— Может быть, это случайно вышедшая бабочка? — высказал предположение Юра Черемисинов.
Ребята растерянно глядели на меня.
— Что же, друзья, — предложил я, — давайте соберемся сегодня вечером часов в шесть и хорошенько проследим за временем выхода других бабочек. Может быть, это и случайность.
Ребята собрались раньше, к половине шестого все уже расселись вокруг коробки, в которой лежали коконы. Не спуская глаз, следили за ними. Прошел час. Глаза у ребят начинают уставать. Проходит еще час.
— Наступит восемь часов, и начнется выход, а та случайно вышла, — говорит кто-то.
Но вот уже восемь часов, а бабочки нет. Кое-кто уже сомневается в успехе, кое-кто зевает. И вдруг около девяти часов самые настойчивые наблюдатели заметили, как конец одного кокона начал намокать. И вскоре все увидели, как бабочка, раздвинув лапками тонкие шелковинки, закрывающие вход, просунула наружу свою головку.
— Смотри, смотри, — прошептал кто-то так тихо, словно боялся спугнуть бабочку.
— Тише!
— Не шумите!
А бабочка, делая волнообразные движения, силилась вылезти из кокона и, наконец, появилась вся. Она мокрая, тельце сильно вытянуто, крылья смяты. Они такие маленькие, не больше ногтя, и лежат по бокам ее тела, как тряпочки.
Бабочка ползет вверх по коробке. Цепко ухватившись за угол, свесив тельце вертикально вниз, она слегка трепещется. Мягкие ее крылышки постепенно расправляются, растут, и вот уже перед нами бабочка, похожая на первую. Но и обсохшая бабочка не взлетает — ведь она ночная.
Ох, как ребята ликовали! Еще бы! Ведь это были плоды их работы. Они видели своими глазами пример расшатывания наследственности дубового шелкопряда. А расшатывание наследственности животного или растения помогает изменить его природу, значит наш кружок идет по правильному мичуринскому пути!..
Вскоре начался массовый выход бабочек из коконов. Бабочки появлялись на свет и утром и поздно вечером, и даже днем.
Через несколько дней вышла шестидесятая бабочка. Она была последней. Из 65 коконов вышло 60 бабочек. Пять коконов остались неподвижными. Почему из них не вышли бабочки, мы не знали. Возможно, что эти коконы были помяты, и куколки, находившиеся в них, погибли.
Бабочки оставили после себя много грены. Из этого количества грены должно было выйти около пяти тысяч гусениц.
ГДЕ ВЗЯТЬ БЕРЕЗЫ?
Наступили горячие дни подготовки к выкормке гусениц. До появления гусениц на свет нам надо было еще очень многое сделать, так как в этот год мы решили выкармливать их в одном месте, а не как раньше — в разных домах юннатов. Надо было наметить березы, которые послужат в скором будущем кормом для наших гусениц. А корма для такого количества гусениц потребуется много, ведь каждая гусеница съедает за период своего развития 40—50 граммов листа.
Проблема корма стала для нашего кружка самой острой. Надо было, не нанося вреда дереву, набрать березовых веток. Ребята ходили в поисках березы, собирались вечерами и обсуждали свои возможности. За городом находились замечательные березовые рощицы, но, увы, они были далеко — километрах в десяти.
— А не заглянуть ли нам в заброшенный парк за Северной баней? — предложил Володя Кондратьев.
От старожилов ребята узнали, что этот парк до революции принадлежал хозяину мыловаренного завода Сунцову. Его и до сих пор по привычке называют «Сунцовой дачей». Одно время он был местом отдыха молодежи, но в годы войны оказался запущенным.
Всем кружком пошли туда.
Березы в нем были громадные.
— Да-а… Все бы хорошо, но вот как мы доберемся до веток? — сказал Вадик Петров, задрав голову и глядя на покачивающуюся верхушку столетнего дерева.
— Упадешь с такой высоты и косточек не соберешь.
— Да и не заберешься — ствол-то гладкий. Мы ведь не кошки и не белки.
Интересно все получалось! Раньше не могли найти корм, а теперь нашли корм, так опять не знаем, как его достать.
Тут посыпались различные предложения. Один предложил обрывать ветки арканом, другой сообщил, что у него есть знакомый монтер, у которого он смог бы достать «когти», третий рассмешил всех, предложив построить около наиболее ветвистой березы сооружения наподобие строительных лесов.
Но все эти предложения ребятами были отвергнуты. Так юннаты и разошлись, ничего не придумав, но уговорились встретиться завтра. «Утро вечера мудренее».
