KnigaRead.com/

Марина Басанович - Дела собачьи

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Марина Басанович, "Дела собачьи" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Ожидание разбавлялось телефонными звонками «болельщиков». Есть люди, которым подобная поддержка помогает, но, к счастью или нет, я – не из их числа. И когда в очередной раз кто-то, справившись о новостях, стал рассказывать очередную страшную историю, я не выдержала и рявкнула в трубку:

– Хватит! Если кто-нибудь еще позвонит, то голову откручу без наркоза и забуду обратно приставить!

Звонки мгновенно прекратились. Связь в наших кругах действует безотказно. Стоит сказать одному – сразу будут знать все! Наступила тишина… Но тут эстафетную палочку подхватили домашние.

– Что-то телефон помалкивает?!

– Ну, молчит и молчит – разве вам от этого плохо? – рассеянно отвечала я.

– Непривычно как-то, чего-то не хватает!

– Зато мне мало не кажется! – начинала заводиться я.

Домашние на то и домашние. Они-то знают мой характер от «А» до «Я». Надо сказать, выбранная ими позиция оказалась самой лучшей: меня перестали замечать. Я, как привидение, бродила по квартире еще дней восемь. Чего ждала? Да шестьдесят восьмого дня.

Роды могут начаться и раньше, но только после шестьдесят восьмого дня с момента вязки ветеринарный врач имеет право вмешиваться в дальнейший процесс. Это, так сказать, классика! Конечно, бывают исключения, но все они должны иметь веские причины, а до тех пор надо только контролировать температуру собаки. Повышение температуры – очень тревожный симптом, а вот ее постепенное снижение характеризует нормальную подготовку к родам. За сутки до их наступления температура обычно падает до 36,8–37 градусов, а иногда и еще ниже. К этому же времени появляются остальные признаки: собака начинает беспокоиться, ищет укромное место, а из подстилки пытается строить «гнездо». Молоко в сосках появляется раньше, так что это еще не признак начавшихся родов. Все вроде бы и не очень страшно, но я часто становилась свидетелем того, как собака благополучно щенилась, а владельцев «откачивала» неотложка…

Тем временем внешне в нашем доме было спокойно: Арина большей частью спала, домашние бродили по квартире, как бессловесные тени, стараясь не очень попадаться мне на глаза, а я изобретала себе кучу дел по дому, хотя все валилось из рук.

Температура Арины опускалась так медленно и незначительно, что я терялась в догадках, может, она и вправду не беременна? Объяснений тому было всего два: или собака пустует, или у нее один–два щенка. Обычно у собак такого размера нормальное количество щенков шесть-семь. Столько я, судя по незначительному увеличению живота своей красотки, не ждала. Но наличие в родах всего одного щенка – это проблема! Чаще всего это сложные роды или «кесарево сечение». Почему? Да потому, что вероятность рождения очень крупного щенка, неспособного самостоятельно пройти по родовым путям, значительно возрастает, как и время прохождения – то есть прямая угроза получить мертвого щенка. С другой стороны, родовые пути не безразмерные, и, если щенок очень крупный, единственная возможность его извлечь – операция.

Но вот этот шестьдесят восьмой день и наступил. И что? А никаких особенных новостей. Но, как ни крути, это время принятия решений! Что имелось? Признаков наступления родов почти не было, а температура упала всего лишь до 37,4 градуса. Ни туда, ни сюда! И что, спрашивается, делать? Кесарево? А по каким показаниям? Да и есть ли там щенки? Наверное, в десятый раз я «гуляла» фонендоскопом по животу бультерьерши в надежде услышать сердцебиение щенка и ничего не слышала…

Прошло еще два дня. И они не принесли ничего нового…

В конце концов я решилась на операцию, когда при очередной аускультации (прослушивание фонендоскопом) я услышала звук очень слабого сердцебиения. Долгой подготовки не было, все давно было готово: оставалось только прокипятить инструменты и ввести собаку в наркоз. Только муж подлил масла в огонь.

– Слушай, а если там вообще нет щенков? Вот смеху-то будет! – невзначай бросил он, наблюдая за моими приготовлениями.

– Ну вот и посмеемся вместе, – буркнула я и почему-то окончательно успокоилась.

Не знаю, как описать то удивительное состояние полной готовности ко всяким неожиданностям, то состояние абсолютного отстранения от всего, что не имело отношения к предстоящей операции, когда каждый нерв напряжен и в то же время спокоен. Так бывает всегда, когда пальцы уже сжали скальпель, но еще не сделан первый разрез. Дальше все идет в режиме обычной работы, требующей собранности и внимания, так что порой на время забываешь, что на операционном столе у тебя не собственная собака, но Собака.

В тот вечер было еще прозаичнее: роль операционного стола с успехом исполнял кухонный, вместо бестеневой лампы – обычные настольные светильники, расположенные с разных сторон стола. Ну а вместо нескольких ассистентов и анестезиолога – мой собственный муж в роли главного фиксатора. Так что анестезиологом по совместительству была я сама. Могу себе представить, насколько шокирующе все это звучит для людей, не особо посвященных. Но дело в том, что время действия – двадцать лет назад – многое может оправдать, а возможность оперировать собак в домашних условиях не особо удивляет еще и теперь. Редко, но приходилось работать и в чистом поле. Всякое бывало! Хотя собаки такие же млекопитающие, как и мы, они гораздо устойчивее к внешним инфицирующим факторам. Так что угроза сепсиса не так уж и велика. Ее можно просчитать.

Но я отвлеклась… Тем временем операция на кухонном столе подходила к своей кульминации: вскрыта брюшная полость и на свет божий извлечена матка. Арина чувствовала себя прекрасно – то есть спокойно спала. При первом же взгляде мы с мужем поняли, что опасений в неоправданности проведения операции нет. Щенок точно есть, и он живой. Это известие заставило меня вздохнуть спокойнее. Хоть не зря разрезала, и на том – спасибо! В одном из рогов матки явственно просматривалось шевеление детеныша. Через несколько минут он, вернее, она появилась на свет и сразу же завопила, чем чуть не вывела матушку из наркоза. Аринка во сне забеспокоилась и едва слышно заскулила… Одно слово – мамаша! Вот ведь все одинаковы: ребенок завопил, а она и с разрезанным животом готова бежать на помощь!

Я не нашла лучшего места, куда отложить щенка, как себе за пазуху и, перетянув потуже пояс халата, чтобы щенок не провалился насквозь, отправилась еще разок вымыть и обработать руки спиртом: в брюшине оставалось немало дел. Но самое удивительное было впереди…

Пока разрез на матке еще не зашит, я решила провести ревизию полости матки. Можно было ее и не делать, почему мои мысли потекли в другом направлении – не знаю! Теперь, спустя многие годы, я почти готова увидеть в этом нечто мистическое, какой-то знак свыше! Кто его знает? Может, он действительно был, этот знак, а я его не заметила, но все-таки залезла в полость матки. Прощупывая одной рукой снаружи, а другой – контролируя изнутри, я почти сразу нащупала несколько уплотнений в полости, не прикрепленных к стенкам и неожиданно легко подвела эти уплотнения к разрезу…

А дальше мне захотелось сделать недопустимый для хирурга во время операции жест – изо всех сил потереть глаза. Если бы не инструменты в руках, я бы это, ей-богу, сделала. Одного за другим я вытащила из полости матки три плода разного размера, внешне очень похожих на нормальных щенков, только усушенных и, разумеется, неживых. «Это же мумии! Точно, они самые!» – пронеслось в моем изумленном мозгу. Поверьте, тут было чему изумляться. В литературе описаны только единичные случаи подобного явления – мумификации плодов – у собак. Один-единственный раз мне довелось увидеть подобное, да и то – у коровы. Как драгоценные бриллианты, я отложила это диво-дивное в сторону, чтобы на досуге рассмотреть как следует. Пора было заканчивать операцию.

Не успела я взяться за инструменты, как в дверях кухни неожиданно появилась наша семилетняя дочка, спросонья теребя окончательно не проснувшиеся глаза. Еще до операции мы ее уложили спать, да, наверное, сами случайно и разбудили.

Едва она взглянула на стол, как остатки сна испарились, а глаза заблестели любопытством и восторгом:

– Почему меня не разбудили? Что-нибудь уже родилось? Мам, а я так же рождалась? – тараторила она, не пытаясь дождаться ответа.

Одновременно с сыпавшимися вопросами ее глаза обшаривали кухню в поисках новорожденного. Она собралась было еще что-то спросить, но тут требовательно заверещал щенок, и его пришлось вытащить из-за пазухи. Мне было некогда им заниматься. В конце концов, надо все-таки закончить операцию. Так что детеныш перекочевал к Юльке на руки, разумеется, к ее полному восторгу.

– А можно я ему придумаю имя? – в ожидании ответа она буравила меня умоляющим взглядом.

– Ладно, так и быть! Только надо назвать на букву «Б», – занимаясь уже кожными швами, говорила я и про себя удивлялась, что операция на мою дочь не произвела никакого впечатления. Много позже я поняла почему. Еще не зная по своему малолетству, как на самом деле протекают нормальные роды, она посчитала, что увиденная на кухне операция и есть норма. И еще долго потом считала, что и сама родилась таким образом. Только пару лет спустя недоразумение в отношении родов разъяснилось.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*