Сергей Иванов - «Лето я провела хорошо...»
В другой раз Саша была умнее: надела кофту с длинными рукавами, спортивные брюки, в которых ходила на физкультуру, на голову шапку из газеты.
А руки, лицо и шею, которые будто бы всё же остались на поживу злодеям, вымазала такой особой жидкостью. От неё комаров ну просто с души воротит. Теперь они кружились и ныли над Сашей, но поделать ничего не могли. Саша сначала побаивалась этого бесконечного и унылого пения, потом стала подсмеиваться над неудачниками, а потом просто про них забыла. Правда, иногда какой-нибудь особо отчаянный шельмец исхитрялся- таки прокусить одежду. Но это уж было ничего, не странно.
Жучка за всю свою жизнь была в лесу раза три-четыре, не больше. Одна сюда ходить она не решалась. А Рыбаку то было не до леса, то не до Жучки… Поэтому сейчас высокие молчаливые деревья и густые смолистые их запахи, и запахи травы, старой листвы, старых слежавшихся иголок, запахи разного зверья, сочные лесные краски — всё было ей, можно сказать, в новинку. Она ведь совсем не была охотничьей собакой, и, значит, лес не был ей родиной. Она привыкла ютиться около человеческого жилья и опасаться того, что мы называем природой… Но теперь-то было другое дело! Она пришла сюда с Сашей — своею прекрасной хозяйкой. И потому, наверное, впервые за всё время — лес понравился ей. Просторностью облитых солнцем полян, и особой чистотой, и звонкими звуками её собственного лая, и многим другим, чего никто не поймёт и не скажет, кроме самой собаки. А собаки, к сожалению говорить по-нашему не умеют!..
И ещё, может, в Жучке шевельнулось то старое или, лучше сказать, древнее, что передалась ей по наследству от матери, бабки, прабабки и дальше, дальше… бог знает, из какой старины, из тех времён, когда древний человек и древняя собака сидели у древнего костра, у входа в пещеру, а кругам стеною стояла чаща дикого леса…
Девочка и собака шли среди деревьев каждый занимаясь своим делом, но помня друг о друге, переглядываясь, пересмеиваясь. Саша набрала уже ю полную корзину грибов — да каких! — и полную банку ягод… И тут вдруг она заметила, что заблудилась!..
Саша догадалась об этом, когда решила отправиться в обратный путь. Огляделась кругом… В какую же сторону идти? Как они оказались здесь, на поляне со старой, давным-давно свалившейся берёзой?.. Куда ни посмотри, везде стоял одинаково незнакомый лес. И молчал. Саша села на заросший зелёными волосами берёзовый ствол.
— Сейчас отдохнём, да, Хвостик?.. И пойдём домой, к бабушке, — сказала Саша. Она старалась не пугаться.
Жучка улеглась рядом, вытянув передние лапы и глядя снизу вверх на Сашу. С хозяйкой ей никогда не было страшно. Да и чего бояться? Дорогу домой она бы нашла сейчас, как говорится, с закрытыми глазами… Она и думать не могла, что её прекрасная хозяйка заблудилась…
А Саша ещё раз осмотрелась кругом. И вдруг вспомнила! Ну конечно: вон под той ёлкой она нашла белый. Оттуда она и вышла!
Саша быстро встала:
— Аида, Хвостик!
Они шли минут двадцать, пока не оказались вдруг на краю новой поляны. Когда-то здесь была лесосека. Из земли торчали голые пеньки, и вся поляна походила на огромную шахматную доску. С боков её уже теснил лиственный молодняк. А сама поляна заросла дикой малиной. Эту поляну Саша и Жучка раньше не встречали. «Куда же идти?» — подумала Саша и положила в рот пахучую малинину.
Ягода оказалась очень хороша! Саша сорвала ещё одну и ещё. Она поставила тяжёлую корзину на пенёк и начала рвать ягоды. Зрелой малины было уже много.
Жучка в это время возилась в траве у края поляны. Она здорово проголодалась и решила теперь сцапать лягушку, которая так и сяк пыталась от неё улизнуть… Вдруг Жучка совсем близко от себя услышала громкий шорох. Она подняла голову. Через молодняк, не разбирая дороги, расталкивая тяжёлыми рогами ветки, шёл матёрый лось. Сейчас, когда кругом полно было корму и не надо было заботиться о самках, лось не собирался ни воевать, ни сердиться. Но кто это мог объяснить Жучке? Она взвизгнула, зарычала, попятилась назад.
Саша увидела сквозь зелень что-то буро-коричневое, огромное. «Малина медведь!» — тотчас пронеслось у неё в голове.
— Назад, Хвостик, назад! — закричала она не своим голосом и бросилась бежать.
Жучка за ней. А лось, испуганный криками, лаем, рычанием, повернул и помчался, гремя, ломая ветки, в другую сторону. Но Саша со страху решила, что это погоня. И припустилась ещё быстрее — всё дальше от малины, от дома, от страшного медведя…
Неизвестно, сколько бы она так пробежала, если б наконец не завязла в густом ельнике. Она поневоле остановилась — исхлёстанная, исцарапанная ветками. Всё было тихо. Через минуту к ней подбежала Жучка, которая теперь сильно припадала на переднюю левую лапу.
— Ну, что ж ты, Хвостик? Что ж ты, милая моя? — сказала Саша и заплакала.
Кругом было глухо, дико. Косое солнце опускалось к горизонту и казалось теперь далёким-далёким. Стало ясно, что они окончательно заблудились.
* * *Однако что-то надо было делать. Не оставаться же на всю жизнь в этих ёлках! Они выбрались в большой лес, где было попросторней. Между тем ядовитая жидкость, которой Саша намазалась дома, выдохлась. Комары принялись за своё безжалостное дело. Саша отломила ветку и хлестала, хлестала себя не переставая. Да что Саша, даже Жучку комары донимали. Она то и дело трясла мордой и прядала ушами, как настоящая лошадь. Саша бы, наверное, засмеялась, да только было сейчас не до смеха… «Правда, как лошадь, — снова подумала Саша. И тут же сообразила: — Она ведь собака! Может по следам вывести!»
— А ну, Хвостик, ищи след! Нюхай! — приказала Саша. — Домой, домой, псина!..
Жучка, склонив голову набок и растопырив уши, смотрела на хозяйку.
— Ищи же!..
Но что было взять с этой абсолютно не охотничьей собаки. Нос её был самый обычный нечуткий нос. Ну, может, немного получше человечьего. Жучка совсем не умела искать следы. А главное, не понимала, чего от неё сейчас требуют. Она ни на шаг не отходила от хозяйки, тем более что начинало уже потихоньку смеркаться. Сумерки стали прятаться за деревьями, оседали на тяжёлых сосновых лапах. Саша поняла, что от Жучки толку не будет.
— Ну, пойдём… — Она пожала плечами.
В детских книжках Саша не раз встречала такие слова: «…пошли куда глаза глядят». Теперь она сама шла куда глаза глядят.
Так они шли по вечернему лесу довольно долго. Солнце уже совсем спряталось. Осталось одно только светлое небо. Но было оно слишком высоко, далеко от Саши и Жучки. А здесь, внизу, деревья чуть не с каждой минутой становились всё толще от прилипшей к ним темноты. Всё труднее было протиснуться между ними по светлому пространству. «Куда же мы идём?» — думала Саша.
И Жучка думала то же. Дом — она это знала — был в другой стороне!.. Она плелась немного сзади и смотрела на ноги своей хозяйки: левая отстала — правая впереди, правая отстала — левая впереди. Больная Жучкина лапа занемела и, как бы сама собою, приподнялась. Жучка на неё не наступала. Идти так было непривычно и плохо. Скоро она совсем выбилась из сил. И ещё она была голодна и не понимала, почему ей не дают поесть, почему в этот тёмный час она не у себя под кроватью, где так уютно, тихо, тепло и где пружины кричат важными голосами деревенских гусаков.
Если б Жучка была одна, её не смогли бы удивить никакие горести и беды. Но ведь она была с хозяйкой, которая сумела защитить её от самого могущественного человека на свете — от Рыбака! Почему же хозяйка не позаботится о ней сейчас? В голову Жучке стали закрадываться всякие чёрные мысли. Она опять начала смутно припоминать, что Саша не хозяйка, а просто девочка. Девочка, появившаяся неизвестно откуда вместе с Рыбаком. Правда, Жучка помнила один случай, когда она так же блуждала ночью по лесу со своим прежним хозяином. Но Рыбак был весел, шагал легко, за спиною у него были мешок с едой и ружьё. И у Жучки в брюхе было тогда сытое веселье — она потому, наверно, и запомнила тот случай… А Саша? От неё на Жучку — как холодом из погреба — дул ветер неуверенности и печали. И Жучка всё отставала, отставала…
— Хвостик! — Саша обернулась к ней. — Ну ты что же, собака? Совсем у меня охромела?
Жучка подошла. Саша погладила её неуверенной, слабой рукой. Жучке стало совсем тоскливо. «Не могли же мы далеко уйти! — думала Саша. — Не могли же ведь! И бабушка далеко не велела: ты, говорит, по краешку ходи, тебе и грибов и всего хватит».
Тут Саша заметила, что всё ещё держит в руках бечёвку, на которой висит стеклянная банка с ягодами. Банка уже не была такой полной, как раньше. Наверное, ягоды просыпались, когда Саша и Хвостик убегали от лося… Ягоды! Саша изо всей силы почувствовала, как ей хочется есть. Она зачерпнула горсть ягод и начала быстро жевать. Съела одну пригоршню, вторую, третью, четвёртую… Вдруг подумала: «А Хвостик?» Сыпанула на ладонь горку ягод:
