Татьяна Веденская - Кошка, которая искала рай
– Да! Алло! Мне плохо тебя слышно? Ты в Москве? – Хозяин кричал в трубку, стоя босыми ногами на новом кафеле. Кошка ненавидела ремонт, ненавидела новую женщину и просто не могла взять в толк, почему Юля никак не вмешается и не выкинет отсюда самозванку, рядом с которой лицо хозяина сияет таким неправильным светом.
Да если так пойдет, она никогда отсюда не уйдет, эта новая!
– Юля, мне нужно тебе кое-что сказать! – крикнул хозяин, отталкивая Илону ногой. Но она вывернулась и зашла с другой стороны. Уж больно хорошее слово – Юля. – Нет, Юля, это невозможно.
Невозможно – плохое слово.
– Да потому что! И говорить не о чем, Юля. Ничего не так! – Хозяин кричал. – Я знаю, что это, Юля. Ты просто заскучала и решила, что от мамы тебе слишком далеко до центра. Нет. Юля, послушай меня.
Почему он говорит с хозяйкой таким холодным голосом?
– Маша беременна. Мы поженились, Юля. Нет, я не шучу. Нет, это не из-за ребенка. Я ее люблю, Юля. Я, знаешь… Я хотел узнать, не заберешь ли ты Илошадь? Она не очень-то приняла Машу. Вся в тебя. Нет, я не издеваюсь. В конце концов, это твоя кошка. Она льет нам на кровать, всегда на Машину половину. Исцарапала Маше сумку. Нет, Юля, мы справляемся. Но у нас будет ребенок. И это твоя кошка…
Хозяин замолчал, и Илона тоже, и даже вытянулась в трубу, так захотелось ей услышать ответ. Но хозяин только стоял и молчал. Затем он швырнул трубку и повернулся к этой чертовой беременной Маше. Лицо его было бледным.
– Она отказалась, да? – спросила Маша. Хозяин кивнул. Илона стояла тут же, под ногами, и не могла поверить ни своим ушам, ни усам, ни глазам, ни даже шестому чувству. Юля, ее хозяйка, отказалась от нее. Она оставила ее.
– Да уж. Сказала, ей сейчас это будет некстати – кошка в доме.
– Ничего, – улыбнулась Маша. – Переживем. Будем закрывать ее на кухне, чтобы не лила на кровать.
– А если она нальет в кровать ребенку?
– Илошадь, что нам с тобой делать? – спросил хозяин, присаживаясь на корточках рядом с кошкой. Персидская принцесса чистых кровей, желтоглазое серое облако, грациозно переступающее через погремушки, носочки и чепчики, кошка, которая никому не нужна.
Все как-то смирились, стерпелись и перестали мучить друг друга. Илона демонстративно отворачивалась, когда Маша накладывала корм в ее миску, но потом все же ела. Она терпеть не могла Машу, но еще меньше – Машиного ребенка. Крикливый, ни минуты покоя. Хозяин обожает дочь так, что становится в самом деле обидно.
Разве может кто-то быть лучше кошки?
– Илошадь, мы едем в деревню! – радостно сообщил хозяин, запихивая визжащую и царапающуюся кошку в дорожную клетку. – Тебе понравится.
– И нам понравится! – улыбалась Маша, строя рожицы их полугодовалой дочке. Илона еще разок попробовала вырваться на свободу, а затем фыркнула и забилась в угол. Подождите у меня. Только дайте срок. Уж вы у меня поспите на чистых простынях. Уж вы умоетесь…
– Ты не проверишь, как там кошка сзади? Не блюет? – спросил хозяин, когда машина подпрыгнула на очередной кочке. Илона сонно приоткрыла глаза и увидела Машины – заботливые, беспокойные. В принципе, ничего плохого в этой Маше не было, за исключением того, что она была не Юля.
– Спит твоя кошка, не беспокойся! – заверила Маша хозяина.
Через несколько часов машина остановилась около сдвоенного деревянного дома с двумя крылечками. Когда-то это был один дом, но затем бабка с дедом померли от старости, и сыновья, решив не продавать, сделали второй вход, поделили дом на две половинки и зажили двумя семьями. Маша была дочерью одного из этих братьев и теперь привезла свою семью сюда отдыхать.
Это было неприемлемо, непристойно. Ее, чистокровную персидскую принцессу, – и в деревню, где воду набирают из колодца? Где надо убегать от странных созданий с грубыми голосами – собак? Где печку топят дровами?
– Чего, правда, и родословная есть? – с удивлением и с каким-то даже почтением спросила Машина мама. – А посмотреть можно?
– Да мы ее в городе оставили. Можем привезти потом, – пожал плечами хозяин.
– Привезите, – кивнула женщина, вытерла руки фартуком и склонилась к кошке. – Красивая какая. Как же она тут у нас? Тут таких отродясь не было. Морда-то какая плоская. А глазищи!
– Мам, ты только двери в спальни закрывай. Она может на кровать налить! – предупредила Маша, а Илона на это только повела хвостом и вышла в сени.
Это было странно и непривычно – море запахов и звуков. Шуршащие листья на деревьях, зеленая сочная трава, ароматные ягоды, холодная вода луж. К вечеру кошка обошла уже все вокруг дома в радиусе пятисот метров. Она успела уже поругаться с местным цепным псом. Тот был возмущен и обижен, потому что кошка быстро смекнула, какую роль в жизни пса играет цепь. После чего Илона взобралась на забор и принялась умываться, поглядывая сверху на изнывающего от ненависти Полкана. Кошка обследовала местный сарай, наткнулась на вилы и от неожиданности дернулась в сторону, опрокинула их. Нашла запасы картошки, но не сочла их интересными.
Ближе к вечеру кошка совсем уже собралась было искать уголок в этом плебейском месте, где она могла бы вздремнуть, как вдруг… она увидела ее. Серую полевую мышь, притаившуюся под крыльцом.
Кошка не могла сказать, что именно произошло и что такое ударило ей в голову. Какое-то помутнение разума, или, может, кто-то порчу навел. Но только Илона изогнулась и пошла так тихо, как никогда раньше. Она замерла за кустами, не глядя – чувствуя перемещения маленькой серой полевой мыши. Кажется, мышь только вышла из подвала с зерном и хотела перебежать по двору до близлежащего поля.
Наивная.
В три прыжка кошка нагнала мышь, и сильные челюсти сомкнулись на мышкином горле.
– Надо ж, да она у вас – мышелов! – всплеснула руками мама, вышедшая на крыльцо, чтобы выплеснуть таз с водой. – Машка, смотри! Маш, ты должна нам ее тут оставить. У нас мышей – полно!
– Мам, ты серьезно? – замерла Маша. Хозяин тоже слышал и обернулся, боясь, что все это окажется только пустыми словами.
– Машка, ты с ума сошла?! Породистая, красивая! Да мне вся деревня завидовать будет. Родословная есть! И мышей ловит. Не кошка – мечта.
Илона развернулась, внутренне совершенно согласная с каждым вышесказанным словом. А мышей ловить – это было у нее в крови, и она поняла это, как только увидела одну. Что ж… может быть, эта женщина не так уж и плоха, раз так хорошо разбирается в настоящих кошках.
– Мама, ну, конечно! Мы и за еду ее будем платить. И приезжать будем, проведывать! – радостно захлопала в ладоши Маша. На том и порешили.
Навестили они свою деревню потом только где-то через полгода, и дальше так и приезжали. Хозяин каждый раз привозил что-то вкусное из города, а затем брал Илону на руки и смотрел в ее змеиные глаза и качал головой:
– Это ж надо, Илошадь, мы-то думали! А ты оказалась простой деревенской кошкой! – смеялся он, а Машина мама отгоняла его от своей великолепной кошечки. Илона к тому времени отъелась, округлилась и лоснилась от сытой счастливой жизни. Машина мама, как увидела родословную Илоны Шеры Принцессы Ари, схватилась за голову, поехала в город к знакомой кошатнице, а вернулась уже с книгой о том, как правильно ухаживать за персидскими кошками. Она клала ее с собой спать, мыла теплой водой, несмотря на все возражения кошки. Она покупала ей на рынке свежий творог и печенку. Машина мама вычесывала ее специальной щеткой каждый вечер, отчего шерсть становилась шелковой.
Хотя Илона была против всего этого, она позволяла своей новой хозяйке делать все это. Потому что на что не пойдешь ради хозяйки. Но если б ее воля… как-то так получилось, что ловить мышей, дразнить Полкана и шляться по чужим дворам, путаться с котами – это и было настоящее кошачье счастье. По крайней мере, таким его видела сама кошка. И вот что странно!
Ни разу за последующие пятнадцать лет кошка не «наделала» ни в один ботинок. Потому что незачем было. Хотя, когда приезжали эти – городские, – надо бы, надо бы… Ну, да ладно. Пусть отдыхают после своих пробок, детей еще своих сюда понатащили. Ох уж эти городские. Никакого от них проку. Только траву примяли своими колесами. На них и «наделаю».
