Сюзан Гарретт - Создавая успех. Воспитание необычного чемпиона
Следующие занятия начинались так же, но я добавила требование, чтобы Баз посмотрел на щенка прежде, чем я поощрю его. Сначала он смотрел с рычанием, но я ему это прощала и все равно поощряла. Через несколько повторений Баз снова впал в свое обычное одержимое состояние и забыл о щенке. Постепенно мы выучили — надо посмотреть на собаку, которая вызывает проблему, а затем смотреть на меня. Я хотела научить База, что он может посмотреть на тревожащую его собаку, но затем я хотела, чтобы он забыл о ней и сфокусировался на мне (Примечание: это все описано в «Контроль без поводка» — книге о коррекции поведения с кликером).
За две недели Баз научился лежать, прижавшись мордой к клетке, но глядя при этом на меня. На некоторых занятиях я снижала уровень стресса, заранее убирая ДиКаф из клетки (но так, что Баз об этом не знал). К концу третьей недели Баз мог лежать мордой к клетке, где прыгала, лаяла и трогала его лапами ДиКаф.
Параллельно этому упражнению, мы с Джоном делали и еще одно, чтобы помочь Базу примириться с новой сестрой.
Упражнение № 2Джон и я садились на стулья в разных концах кухни. Сначала Джон держал ДиКаф на коленях, пока я кормила База за то, что он смотрел на меня и не обращал внимания на щенка. Постепенно мы придвигались все ближе и ближе друг к другу, так что оказывались рядом. Когда Баз стал спокойно себя чувствовать в этой ситуации, мы поменялись — я держала ДиКаф, Джон кормил База. Базу не очень это понравилось, но мы терпеливо продолжали, и у нас снова стали получаться занятия без рычания, прижимания ушей и встопыривания шерсти. Баз смотрел на Джона, чтобы заслужить поощрение.
На четвертой неделе этих занятий случилась нечаянная встреча. Баз лежал на своем любимом месте у входной двери. Я в двух комнатах оттуда занималась с щенком, при закрытой, как я считала, двери. ДиКаф толкнула дверь и оказалась в холле прежде, чем я успела ее остановить. Она обнаружила лежащего База и помчалась с ним здороваться. ДиКаф прыгнула на него, приземлившись прямо ему на голову. Баз слышал, как она приближалась, и был ангелом. Он оттолкнул ее носом через свое плечо, чтобы она не мешала ему смотреть мне в глаза. Я отдала ему всю горсть лакомства, которую приготовила для поощрения щенка, и развела их. Когда ДиКаф было 14 недель, она была со мной на семинаре в Виннипеге, штат Манитоба. Баз настолько преодолел свои проблемы, что они не только спокойно уживались в одной комнате в гостинице, но даже начали играть друг с другом.
Я продолжала так заниматься с другими собаками. Через месяц Баз уже понял, что так надо вести себя со всеми собаками: посмотреть на нее, затем на меня. Его терпимость с тех пор немало раз подвергалась проверкам. Один раз я только что выпустила его на тренировке. Он помчался к трассе, где одна моя ученица как раз потеряла контроль над своим некастрированным тервюреном. Собака увидела База и немедленно стала делать на него садки. Баз не ответил ей, а смотрел на меня, пока я бежала спасать его от такого унижения.
Терпимость к другим собакам была проверена в еще более жестких условиях, когда нас пригласили на «Игры на свежем воздухе» в Лэйк-Плэсиде. Это был первый раз, когда Баз был отмечен за свое мастерство в аджилити. На Играх проходят различные соревнования по рыбалке, спортивной охоте, рубке леса и пр. Только «сливки» аджилити приглашают туда, и Баз был приглашен трижды, с 2000 по 2003. При тридцати тысячах зрителей, орущих так, что часто собака не слышит команд даже около хэндлера, обстановка более чем сложная. Правда, похоже, что Баз решил, что его все равно должно быть слышно лучше толпы, так что его лай поднялся на неведомые мне дотоле высоты по громкости.
На одной из трасс Баз бежал «Слалом навылет» параллельно другому бордеру. Я была справа от него, а второй слалом с собакой в нем — в 7 м от нас. Вдруг краем глаза на большом экране я увидела, что вторая собака вышла из своего слалома и атакует База. Не успела я моргнуть, как она оказалась уже на нем. Я скомандовала ему лечь, и Баз немедленно послушался, и вместо того, чтобы подраться с собакой, которая была уже перед ним, он честно смотрел мне в лицо. Думаю, он терялся в догадках, что же это за трасса аджилити, где собаки должны ложиться в слаломе, но к счастью для всех, он послушался. Это была наша победа над проблемой. Когда в 2004 году в нашем доме появилась новая собака, Анкор, нам пришлось еще раз пройти всю программу, но уже намного легче и быстрее.
До сих пор Баз не большой любитель других собак. Он дружит с нашими домашними собаками, бегает с ними, но он не побежит знакомиться к чужой собаке. Несмотря на полное отсутствие интереса, он научился общаться и больше не чувствует необходимости их прогонять.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ. Опасность ярлыков
Мы — это то, что мы постоянно делаем. Тогда исключительность — это не поступок, а привычка.
АристотельЛетом 2000 года Баз приближался к своему четвертому дню рождения. Несмотря на большую честь быть приглашенным на «Игры на свежем воздухе», многие люди до сих пор относились к Базу как к придворному шуту в элитном аджилити. Я все больше привыкала к тому, что его называют психом, сумасшедшим, лунатиком, маньяком, безбашенным, диким и т. д. Я уверена, что никто не подразумевал ничего обидного. Более того, в голосе говорившего часто слышалось восхищение, потому что наблюдать за Базом было захватывающе. Однако, как бы ни были хвалебны эти комментарии, осознала, что Баз «заклеймен», и именно я спровоцировала это отношение к нему. Тем летом он второй раз участвовал в отборе в финал Гран-при USDAA. Вечером в субботу были вывешены результаты двух дней соревнований, и Баз был в числе отобравшихся! В неполных четыре года! Я светилась от гордости. Поздравлявшие меня в тот вечер смеялись — «Можно ли поверить, что псих Баззи вышел в финал?» Баз стал известен на всю страну не потому, что был талантливой собакой, а потому, что было забавно наблюдать, как моя бешеная красная собака с воплями несется по трассе. Моя подруга и коллега по аджилити Рэйчел Сандерс помогла мне осознать, насколько я сама создавала о Базе такое впечатление. Пока он рос, я писала о том, каким энергичным щенком он был. Когда я обращалась к нему, то называла «ненормальным» или балдой. Когда я рассказывала о нем во время семинаров, то часто упоминала, как его необузданный характер превращался в преимущество.
Лектор по мотивационным решениям Энтони Роббинс предупреждает быть осторожными в том, как мы определяем себя. Например, если у вас есть лишний вес и вы называете себя «толстым», вы убеждаете свое подсознание считать себя только толстяком, и им вы навсегда и останетесь. Классический афоризм говорит истину: ваше тело выражает то, что думает голова. То, что я делала с Базом, было гораздо хуже, поскольку я не только приклеила к нему ярлык в своей голове, но и научила так же думать о нем несколько миллионов читателей. Навешивание на собаку ярлыка по признаку, который вы воспринимаете как ее слабое место, ограничивает ваш с ней потенциал.
Вы признаете свое поражение в изменении поведения вашей собаки тем, что даете ей прозвище, которого она не заслуживает.
Если вашей собаке чего-то не хватает, вы должны помнить, что она — лишь отражение ваших знаний как дрессировщика. Если Баз был «психом», это было оттого, что я не справлялась с его энтузиазмом так, чтобы помочь ему не быть им. Если ваша собака бегает аджилити медленнее, чем могла бы, это не значит, что она «немотивирована». Хотя многие могут поспорить со мной в этом пункте, утверждая, что они всего лишь «реально смотрят на вещи», это не только является определением собаки, но и ее ограничителем. Если в вашем представлении собака немотивирована, вы ждете от нее только этого и ничего сверх. Если вы рассматриваете недостаток мотивации как вину собаки, вы не берете на себя ответственность как ее дрессировщик. От вас зависит исправление этой так называемой вины. Собака — отражение понимания дрессировщиком дрессировки. Если вы примете этот факт, вы больше не будете приклеивать собаке ярлыки. Вместо этого вы сфокусируетесь на исправлении слабых мест в ваших знаниях о дрессировке. Летом 2000 года я перестала говорить о Базе как о «своей сумасшедшей красной собачке» и начала называть его «маминым любимчиком».
В финале 2000 года Баз бежал прекрасно. У него было очень хорошее время, но, к сожалению, он сбил первую палку. Я была уверена, что это не последний финал База. С моим новым пониманием того, как я могла продолжить улучшать не только наше обучение, но и наши отношения с Базом, я знала, что он будет становиться все лучше.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ. Никогда не говори «никогда»
Мы не должны позволять ограниченным представлениям других людей о нас влиять на нас.
Вирджиния СатирПо мере развития База в прекрасную собаку в аджилити, я поняла, что любую проблему, с которой я сталкивалась в его обучении, можно было решить, немного подумав и применив знание основ дрессировки. Однако я все еще не могла справиться с тем, как мне контролировать База на трассе. Он взрывался с каждого старта как пробка из бутылки. Он часто отрывал ткань мягкого туннеля и постоянно сдвигал жесткие туннели, как бы они ни были закреплены. Только точное выполнение зон, на которых я могла его догнать, давало мне возможность успевать оказываться в ключевых точках трассы.
