Роберт Домманже - Письма к дядюшке Клодомиру
Теперь представляется вопрос, какой размах должен иметь челнок? Иначе говоря: на какую дистанцию собака должна удаляться направо и налево?
Это зависит от охотника и собаки.
Если Вы дрессируете собаку для случайного клиента, справьтесь сперва о его вкусах и на основании этого ведите, если это возможно, работу собаки; я говорю: «если возможно» потому, что очень трудно сократить сверх меры некоторых энергичных собак и совершенно невозможно дать быстроту собакам, от природы медлительным.
Когда Вы будете дрессировать собаку для вашего хозяина, постарайтесь, дядюшка Клодомир, узнать его вкусы и скажите ему откровенно: «Это собака такая, или не такая, как Вам надо».
Это лучший способ, чтобы не слышать впоследствии упреков и не применять в дрессировке фокусов: дрессировка должна быть приспособлением природы, а не переделкою ее.
Я думаю, что, позволяя собаке хорошего хода и очень хорошего чутья удаляться в поиск на шестьдесят пять метров направо и налево, ее подготовляют для удобного пользования ею на практической охоте; я также полагаю, что полезно в первое время давать большую ширину поиску собак, назначенных для филдтрайлсов по английскому способу.
Но в чем я совершенно уверен, так это в том, что собак, обладающих только средним чутьем, должно отпускать самое большее на двадцать метров направо и налево: такие собаки часто влетают в выводок куропаток прежде, чем охотник заметит, и вся птица, подымающаяся в двадцати метрах, бывает уже на расстоянии тридцати пяти метров, когда она выдерживает первый выстрел; все садочные стрелки скажут Вам} что тридцать пять метров уже такая дистанция, на которой больше шансов пропуделять или ранить, чем убить.
Вы знаете чутье собаки, знаете вкус хозяина, работайте в соответствии с ними, но, во время дрессировки, постоянно держите поиск скорее несколько уже, чем шире предела, который Вы установили.
Вопрос о быстроте хода — вопрос очень важный: у каждой собаки имеется аллюр, более, чем всякий другой, для нее естественный, он и будет для нее наилучшим, на нем она и даст самую лучшую работу.
Но вот Фрам повернул носом против ветра, сделал короткую полустойку и погнал поднявшийся на крыло выводок.
Вот удобный момент посмотреть, вспомнит ли собака уроки божиться по свистку.
Давайте через короткие промежутки сильные и настойчивые свистки: фьююю, подняв правую руку. Настанет момент, когда собака, бросив бесполезность преследования, опомнится и, возвращаясь к Вам, услышит Ваш сигнал. Допустим, что она еще опьянена страстью и отказывается повиноваться, постарайтесь всеми, находящимися в Вашей власти, средствами показать ей, что Вы являетесь ее хозяином, затем велите Ригоберу взять ее на сворку.
Ваш сын отведет Фрама на то место, где он впервые причуял дичь, и обычным приказанием заставит его там лечь.
Я думаю, что добрых двадцать минут лежания заставят собаку понять, что она должна была бы сразу лечь, вместо того, чтобы срывать со стойки.
Я не советую Вам бить в этом случае собаку, ибо такой совет был бы неудачным.
Если побить собаку, то в другой раз, вспомнив о побоях, она не вернется к Вам, когда страсть увлечет ее в новые проказы.
Я читал одно немецкое руководство к дрессировке, в котором говорилось, что некоторые собаки, которых очень много били, становились равнодушными к доносившимся до них эманациям: они не могли понять били ли их за то, что они причуяли дичь, или за то, что они погнались за нею и, в конце кондов, стали считать встречу с дичью за вещь очень неприятную.
Надо, чтобы такие собаки имели очень мало страсти.
Как бы то ни было, избегайте жестоких наказаний и наказывайте лишь продолжительным лежанием, по крайней мере вначале.
Всякий раз, как Фрам сделает стойку, заставляйте свистком его лечь, идите к нему, посылайте его вперед, чтобы он приблизился к птице и мог решить задачу: здесь ли она, или нет. Собака никогда не должна продвигаться вперед прежде, чем ее хозяин коснется ее рукой, или произнесет слово «вперед», простирая низко и горизонтально вытянутую руку.
Очень важно, чтобы собака отличала жест, означающий медленный подход, от жеста, назначенного для посыла в поиск, в противном случае на филдтрайлсах возможна катастрофа.
Если дичь поднялась на глазах у собаки, придержите ее лежа добрых три минуты, если дичь убежала, заставьте ее снова искать по приказанию: «брось», но не позволяйте никогда искать по следу.
Розыск по следу допустим только при отыскивании раненой птицы.
Вы скоро отдадите себе отчет, дядюшка Клодомир, в невыгоде позволять собаке замирать на подводке по прямой линии к дичи, бегущей далеко впереди, ибо при этом много шансов за то, что Вам никогда ее придется стрелять куропаток, которые, в конце концов, поднимутся на крыло вне выстрела, и за то, что другая дичь может остаться непричуянной в стороне от линии подводки.
Я видел недавно, как сука пойнтер сделала стойку на краю свекловичного поля, затем, по приказанию, поднялась, сделала десять шагов по ветру, а когда заметила, что куропатки убежали, снова пошла в поиск челноком и успела сделать направо и налево от нас три твердые стойки по отдельным беглянкам, тогда как большинство выводка, отбежав, снялось в ста метрах от нас на границе поля.
Я знал много собак, проходивших поле по прямой линии на длинной поводке; большинство публики говорило: «Ах, как это красиво», я же думал: «Вот это плохо».
На настоящей охоте бесконечно ведущие собаки доставляют мало случаев стрелять дичь и заставляют много ходить своего хозяина.
Я вспоминаю, как на филдтрайлсах грифон Дерпье-Ами барона Гингнна, причуяв пару куропаток, бежавших вперед, продолжал работать тем же челноком против ветра; всякий раз, как славная собака проходила как раз под ветром от куропаток, она поворачивала нос в их сторону, давая знать, что она продолжает их хорошо чуять, и кончила тем, что сделала по ним встречную стойку в конце одного из движений своего челнока, когда куропатки неожиданно отбежали в сторону, и в то же время она добросовестно обыскала свой участок.
Приказывая: «брось» и посылая жестом Фрама направо и налево, Вы достигнете этой осторожной и имеющей практическое значение работы.
Вежливость по отношению к четвероногой дичи
Вот, дядюшка Клодомир, один из вопросов, дающих больше всего случаев работать изобретательности дрессировщиков.
Благородный трут в сердце каждой собаки непременно вспыхивает при виде зайца, или кролика. Порыв этот тем более неодолим, чем больше в жилах собаки крови французской гончей. Кровь фокс-гаунда, холодного по характеру, влечет меньше затруднений.
Хотя мы собираемся дрессировать собак чистокровных и не желаем иметь дело с ублюдками, все же последние, будучи предками собак чистокровных, время от времени, в силу атавизма, как мы видим, появляются в подружейных породах; это собаки, не желающие делать стойки и с наслаждением, даже подавая голос, смакующие следы. Между этими обломами и собаками, работающими только верхом, имеется целая градация, на которой сообразительный дрессировщик может упражнять одновременно свое терпение и энергию.
Практика подачи четвероногой дичи чрезвычайно усложняет вопрос; это и понятно: в одном случае собака имеет право ее преследовать, а в другом — нет, тут ничего не поймешь!
Чтобы переходить от более простого к более сложному, Вы сначала будете совершенно запрещать Фраму идти за четвероногой дичью, наоборот, рутинируя его ложиться при встрече с нею.
Это будет легко, если Вы часто повторяли отличное упражнение, которому я Вас научил, с Вашею таксою, гоняющею кролика вокруг Фрама, лежащего на дворе, и приучили Фрама делать лежачую стойку по кролику и оставаться твердо лежать при его подъеме.
Так как, к Вашему счастью, дядюшка Клодомир, в пятнадцати сотнях метров от Вашего дома находится еловый лес, где много кроличьих нор, то сведите туда Фрама на один урок охоты с хорьком, но без выстрела. Я не знаю, что может быть лучше этого.
Ригобер, держа собаку на сворке, прикажет ей: «сесть», а в тот момент, когда кролик выскочит из норы, он заставит ее лечь резким толчком парфорса; затем, через минуту или две, снова прикажет: «сесть».
Когда Фрама уже не нужно будет больше дергать за парфорс, чтобы он лег, при виде кролика, будет сделано много.
При профессиональной дрессировке можно отлично устроить в огороженном месте искусственную нору из гончарной трубы, длиною около четырех метров, положив ее горизонтально и прикрыв землей. Помощник сажает домашнего кролика во входное отверстие трубы и заставляет его выйти с другого конца, выгоняя при помощи жерди или хорька.
Дядюшка Баррейир, из Ла-Мотт-Беврон, бывший одним из моих учителей, привязывал на шею своим кроликам бечевку в один метр длиною, с белым лоскутком на конце; таким образом ему легко было находить кроликов в своем огороде и ловить их.
