Ефим Черняк - Тайны Англии
Позднее, в 1800 году, нарушая свою обычную сдержанность, министр иностранных дел лорд Гренвилл писал своему посланнику: «Все, что вы сделали, было сделано в том же мастерском стиле, который отличает вашу работу от всех других артистов в этой сфере».
Что же было характерным для «стиля» Уикхема? Пожалуй, прежде всего возможность расходовать такие суммы — десятки и даже сотни тысяч фунтов стерлингов, — которые и не снились другим «артистам». Отсюда — возможность сразу делать несколько ставок, наделять своих агентов способностью говорить голосом власть имущих, настаивать на принятии их планов, касавшихся политических маневров и интриг в масштабе целой страны.
Первое препятствие, с которым столкнулся Уикхем, была ограниченность и тупое упрямство ближайшего окружения графа Прованского, который после смерти в июне 1795 года десятилетнего дофина — сына казненного Людовика XVI — был провозглашен эмигрантами королем Людовиком XVIII. Его окружение состояло из крайних, «узколобых» роялистов, считавших, что монархию погубили только слабость и уступки, стремившихся к реставрации абсолютизма точно в таком виде, в каком его застала революция 1789 года. Уикхем отлично понимал, что такая программа делает совершенно безнадежным дело роялистской контрреволюции, отталкивая от него основную массу имущих классов, не желавших восстановления старого режима. Крайние роялисты смертельно враждовали даже с конституционными монархистами, мечтавшими об утверждении строя, напоминающего тот, который существовал в Англии после переворота 1688 года. Положение осложнялось еще тем, что разведывательная сеть (так называемое «Парижское агентство» и другие люди д'Антрега) имелась только у крайних роялистов и что без согласия Людовика XVIII трудно было надеяться на успех монархического переворота. Поэтому Уикхем прежде всего занялся примирением крайних роялистов с людьми типа Тальена и других термидорианцев, готовых пойти на реставрацию конституционной монархии. Гинеи Уикхема оказали немалое воздействие на «политику качелей», как современники называли колебания в политическом курсе правительства Директории. В страхе перед выступлением масс, качнувшихся вправо, Директория после разоблачения очередного роялистского комплота, организованного с помощью английского золота, качнулась влево — и так происходило несколько раз.
1795 год прошел у Уикхема в попытках с помощью щедрых финансовых вливаний организовать мятежи на восточной границе Франции, которые должны были .начаться одновременно с наступлением австрийских войск, и превратить эмигрантскую армию Конде в крупную военную силу. Одновременно намечалась высадка на севере страны. Выступления роялистов должны были послужить детонатором для общего антиправительственного восстания. Ничего из этих планов не вышло (отчасти вследствие проволочек со стороны австрийцев).
Высадка на севере, в заливе Киберон, все же состоялась в июне 1795 года. Войсками эмигрантов командовал граф Жозеф Пюизе, которого приближенные Людовика XVIII считали слишком поддающимся английскому влиянию. В «Обращении» к французскому населению Пюизе пытался играть на противоречиях в политике термидорианцев. Он обвинял парижское правительство в том, что, декларируя свою «умеренность», оно не вступает в соглашение с роялистами, именовал руководителей всех течений, принимавших участие в революции, преступниками и отцеубийцами. В «Обращении» содержался призыв к республиканским войскам: «Генералы, офицеры и солдаты, не желающие оставаться орудием угнетения, отказывайтесь быть палачами ваших братьев». Республиканским солдатам рекомендовалось переходить на сторону роялистов, чтобы «вернуть Франции ее старинное благоденствие» и стать «спасителями родины». «Обращение сочетало типичные лозунги монархической реакции с использованием фразеологического словаря революции, твердило о „свободе“, о борьбе против „тиранов“. Гренвилл и Уикхем знали, за что платили полновесные английские гинеи, ничем не напоминавшие те фальшивые французские ассигнации, которые на круглую сумму в 10 млрд. ливров привезли с собой роялистские поборники „свободы“. Эти „миллиарды“ вместе с более существенными трофеями — вооружением для армии в 40 тыс. человек — попали в руки солдат генерала Гоша, которые к 21 июля полностью разгромили войска эмигрантов.
Агенты Уикхема, получая английское золото, далеко не всегда снабжали его доброкачественной информацией — точнее, они непомерно преувеличивали роль роялистов, в частности, в восстании парижских секций, подавленном войсками термидорианского Конвента под командованием Наполеона Бонапарта.
Осенью 1795 года секретная служба Уикхема потерпела серьезный урон. Был схвачен один из руководителей «Парижского агентства» Леметр, у которого при аресте была найдена переписка роялистского подполья. Французский посол в Швейцарии Ф. Бартелеми и консул в Базеле Т. Башэр пытались не без успеха установить слежку за Уикхемом, которого они правильно считали «центром всех звеньев организации и переписки».
Эти неудачи обострили отношения Уикхема с д'Антрегом. Граф пытался обвинить Уикхема в использовании некомпетентных агентов (иными словами, лиц, не подчинявшихся д'Антрегу или принадлежащих к числу конституционных монархистов). После ареста Леметра «Парижское агентство» возглавили аббат Бротье и Дювернь, пытавшиеся свергнуть правительство Лиректории с помощью военного заговора. Их сообщниками стали командир 21-го драгунского полка полковник Мало и генерал Рамель, которому подчинялась охрана законодательных органов республики — Совета пятисот и Совета старейшин. Бротье (Дювернь уехал в это время в Лондон) был далек от мысли, что оба офицера сознательно дурачили его с согласия французских властей. В конце января 1797 года более полутора десятка агентов Уикхема и роялистов были схвачены полицией Директории.
Сведения о действиях роялистской агентуры Директория получила не только от Мало и Рамеля, но и от некоего князя де Каренси. Этот молодой аристократ стал шпионом-двойником. Он был связан с роялистским подпольем и выдавал себя за агента британской секретной службы, перехватывая корреспонденцию, предназначенную для Конде и Крауфорда, английского представителя при командующем войсками эмигрантов. Самозванство помогло де Каренси выудить немалую толику денег у швейцарского банкира, который по поручению Уикхема финансировал роялистов. Каренси раскрыл все секреты «Парижского агентства» Бар-расу, наиболее влиятельному члену Директории, и вдобавок позднее поведал о них на страницах сразу двух парижских газет. Так был положен конец «заговору Бротье», на который возлагал столько надежд Уикхем. Но английская секретная служба продолжала действовать с еще большей настойчивостью.
После провала «заговора Бротье» английская разведка перенесла свои надежды на конституционных монархистов. Уикхем попытался консолидировать силы «легальной» роялистской оппозиции, ставившей целью устранить правительство Директории и поставить у власти людей, которые осуществили бы «мирную» реставрацию монархии. Главным агентом Уикхема в Париже стал конституционный монархист Антуан д'Андре. В большинстве департаментов были образованы филиалы руководимой роялистами организации «Филантропический институт», которая служила прикрытием для монархического подполья. Созданная на деньги, полученные от Уикхема, эта организация сумела добиться значительных успехов на выборах 1797 года. Однако 18 фрюктидора (4 сентября 1797 года) с помощью армии Директория сумела подавить оппозицию справа (в числе арестованных заговорщиков был генерал Пишегрю). Английские и роялистские агенты во главе с д'Андре едва унесли ноги из Парижа.
В 1798 году под нажимом Директории Швейцария потребовала отозвать английского дипломата-разведчика. Однако преемник Уикхема, поверенный в делах Джеймс Тал-бот, продолжал линию своего предшественника. По-прежнему главным агентом английской разведки был д'Андре, имевший многочисленные связи в Париже и провинции.
По-прежнему делались попытки подкупить крупных французских военных.
В ноябре 1798 года Талбот сообщал в Лондон, что командующие войсками в Бордо, Тулузе, Гунинге и Селесте обещали сдать эти города и крепости, что удалось привлечь на сторону противников парижского правительства помощника начальника гарнизона в Бефоре, а камандиры в Безансоне и Страсбурге пока колеблются, что генерал Бернадотт готов принять сделанные ему предложения. Дело шло о предполагаемом вооруженном перевороте в Париже. В декабре 1798 года Талбот просил Гренвилла послать оружие роялистам в Южную Францию, в район Бордо, сообщал о намеченных выступлениях в других районах, чтобы перерезать коммуникации французских войск. Многие из этих планов были явно нереальными. В марте 1799 года Талбота перевели секретарем посольства в Стокгольм, а на его место был послан полковник Роберт Крауфорд. Его целью стала организация сопротивления французским войскам в Швейцарии. А еще через два месяца вслед за ним отправился сам Уикхем. Снова началось широкое финансирование роялистского подполья наряду со сборами информации о французских армиях на Рейне и в Италии. Однако Директорию свергли не роялисты, а Наполеон Бонапарт. Немногим более чем через полгода после переворота 18 брюмера Наполеон одержал решительную победу над австрийцами в Италии при Маренго. Уикхему пришлось вернуться на родину.
