Сергей Баймухаметов - Ложь и правда русской истории
Таким образом Ельцин дал Дудаеву выигрышный юридический козырь: Чечня никакого Федерального договора не подписывала, а Россия ввела войска — то есть Россия агрессор и оккупант!
Дудаева решили «сместить». Разумеется, «руками самих чеченцев». Еще с лета создавалась «чеченская оппозиция» — некий Умар Автурханов, глава одной из районных администраций. В ноябре 1994 года этот Автурханов, собрав какое-то ополчение, пошел в военный поход (?!) на Грозный, на Дудаева. И потерпел сокрушительное поражение. После чего Дудаев обвинил Ельцина в попытке государственного переворота в Чечне. Кремлевские деятели пытались опровергнуть, но в прессе, прежде всего в газете «Известия», появились фотографии пленных российских танкистов и их рассказы о том, как их вербовала тогдашняя ФСК для участия в походе Автурханова… В общем, полный провал и позор.
После чего Ельцин начал уже открытую войну, назвав ее «восстановлением конституционного порядка». Министр обороны Грачев заверил, что возьмет Грозный одним полком за два часа. Началась бездарнейшая с военной точки зрения операция — вход танковой колонны на улицы Грозного, где танки заперли и сожгли… Трупы наших солдат растаскивали бродячие собаки. А министр Грачев рассказывал, как «восемнадцатилетние мальчишки умирали с улыбкой на губах…».
Общественность страны и пресса резко выступили против войны. Телевидение давало такие репортажи и комментарии, что губернатор Тульской области Севрюков приказал отключить вещание из Москвы. Журналист Сергей Доренко расценил это как фактический вывод Тульской области из состава РФ, призвал власть арестовать Севрюкова, а в Тульскую область ввести войска. Депутат и журналист Юрий Черниченко заявил: если в Чечне не война, а борьба с организованной преступностью, то давайте бомбить город Долгопрудный, где я живу, — там налицо организованная преступность, все ее знают… А государственная телерадиокомпания РТР (председатель О. Попцов) выдала в эфир программу «Совершенно секретно» (А. Боровик, М. Маркелов), в которой генерал Лебедь заявил, что можно одним полком за месяц «закончить военную кампанию в Чечне. Вопрос только в формировании — полк надо сформировать из детей народных депутатов, из детей членов правительства, из детей всех тех политиков, которые говорят сейчас о необходимости войны в Чечне».
Два года самолеты бомбили Грозный, а пресса клеймила Ельцина. Резкое изменение общественного мнения вообще и прессы в частности произошло после рейда Шамиля Басаева на Буденновск в 1995 году. Потому что одно дело — вести партизанскую войну, и совсем другое — захватывать в заложники женщин и детей в роддоме. Если уж ты вступил в бой и выхода нет — то умри в чистом поле как мужчина, а не прячься за женщин и детей, что для кавказского мужчины даже не позор, а вообще непредставимо. Басаева выпустили из Буденновска — и правильно сделали, никакой бандит не стоит жизни мирных людей. А Чечня встречала Басаева как героя. Наверно, это говорит о том, как резко и быстро война ломает, казалось бы, незыблемые нормы. Но в любом случае эти люди должны знать — они давно уже не мужчины…
В 1996 году секретарь Совета безопасности России генерал Лебедь заключил Хасавюртовский мир. За что был объявлен некоторыми предателем России. (Отметим — это второе явление Лебедя в войнах на территории СНГ. И второй раз, после Приднестровья, грозный генерал, рыкающий аки лев, устанавливает мир.)
Вынужден сделать отступление. Не хочется уводить разговор и интерес читателя в сторону, но и промолчать нельзя. Все это время начиная с 1991 года Чечня не платила налогов в федеральный бюджет. А вот из федерального бюджета деньги поступали в Чечню регулярно. В сумме получаются миллиарды долларов. Кому они достались? Хорошо (извините!), если только московские чиновники все разворовали… А если и Дудаеву доставалось? А как же не достаться, если деньги идут в Чечню, а в Чечне-то президент Дудаев… И, выходит, мы давали боевикам миллиарды, чтобы боевики убивали наших солдат? Получим ли мы когда-нибудь ответ на эти вопросы…
Три года — 1996-1999 — прошли в неопределенности. А осенью 1999 года Москва и Россия испытали кошмар — в Волгодонске и Москве неизвестные террористы взорвали многоэтажные дома, погибли сотни людей. Я пишу «неизвестные террористы», потому что заказчиков и исполнителей так и не нашли, судили Деккушева и Крымшамхалова (по национальности они — не чеченцы). Они — тридцатые спицы в террористической колеснице, по их словам, они толком и не знали, что везут и зачем. Правда, назывались еще пять имен и фамилий людей (кстати, они тоже — не чеченцы), которые вместе с подсудимыми перевозили гексоген, но они погибли во время операции по задержанию, которую проводили российские спецслужбы. А Деккушева и Крымшамхалова арестовали спецслужбы Грузии и передали юстиции России.
Одновременно, осенью 1999 года, банда Шамиля Басаева вторглась в Дагестан. Это уже второе и решающее явление Басаева. И во многом непонятное. Басаев — кем бы он ни был — кавказец. И он знает, что ворваться в дом соседа с оружием — значит оскорбить его честь и нажить смертельного врага. Он оскорбил, настроил против себя весь Дагестан. Этого он добивался? Федеральная власть объявила контртеррористическую операцию — и вспыхнула Вторая чеченская война. Начала ее уже другая власть — исполняющего обязанности президента, а затем и президента Путина. И ведет до сих пор. События последних пяти лет — на нашей памяти. Отмечу только в общих чертах, что обстановка, атмосфера в стране изменилась. После всех терактов, жертв редко у кого хватает смелости требовать прекращения войны в Чечне. Телевидение стало рупором власти. Из газет только «Новая газета» резко и последовательно ведет антивоенную линию. У других, даже когда они набираются смелости осудить действия тех или иных федеральных сил в Чечне, не хватает глубины. Яркий тому пример — освещение суда присяжных, оправдавших группу спецназовцев ГРУ во главе с капитаном Ульманом. Они обстреляли на дороге автомобиль с мирными жителями, одного убили. И, чтобы замести следы, убили всех и сожгли. Суд присяжных их оправдал. Затем дело вернули на повторное рассмотрение, оно еще не завершено…
«Известия», «Трибуна», «Новые известия», «Русский курьер» и другие выступили с резкими комментариями. Общий лейтмотив — теперь открыта лицензия на убийство всех чеченцев… Но газеты не пошли дальше отдельного случая. А надо было задаться вопросом (и суду прежде всего) — на каком основании спецназ ГРУ находится в Чечне?
Части специального назначения Главного разведывательного управления существуют для ведения диверсионных операций за линией фронта, в тылу войск противника. Но войны в Чечне официально нет. И линии фронта, разумеется. Далее вытекает общий вопрос: на каком юридическом основании действуют там солдаты и офицеры Вооруженных сил РФ вообще? Если война не объявлена, то войсковые части должны находиться за забором, в местах постоянной дислокации. И уж никак не входить в контакт с населением путем рейдов, «зачисток» и проверок на дорогах.
И получается, что военные в Чечне вне закона. Но они чувствуют себя там над законом. Негласно. Идет война, которой нет. И таинственный спецназ ГРУ вообще фантом из фантомов. Сплошные невидимки. А на тех, кого нет, и суда нет. Эта ситуация автоматически провоцирует преступления. С обеих сторон. Беззаконие рождает беззаконие. Почти никто об этом не говорит. Или не знает?
Да что законы! Мы истории своей не знаем. И потому приведу для коллег два интересных исторических документа из моего досье.
Адмирал Мордвинов против генералов Ермолова и Вельяминова
Кавказская война началась в 1799 году, когда русские войска по просьбе Георгия XII, царя Картли-Кахети, вошли в Восточную Грузию. В тот год родился Пушкин. В тот год родился Шамиль.
Окрестные народы, за исключением грузин, встретили русские войска враждебно, тотчас начались набги и пограничные стычки, в первую очередь из пределов Аварского ханства. А в 1817 году началась, собственно, Кавказская кампания, наступательные операции против горских племен.
И уже тогда, в самом начале кавказских событий, высшие слои Петербурга разделились на два лагеря. Условно назовем их сторонниками Мордвинова (меньшинство) и сторонниками Ермолова и Вельяминова (большинство).
Об их взглядах мы можем судить по двум сохранившимся до наших дней историческим документам — «Мнению» адмирала Мордвинова и «Рапорту» генерал-лейтенанта Вельяминова.
Граф Николай Семенович Мордвинов, бывший морской министр, был человеком с ярко выраженным собственным мнением. В 1826 году он, единственный из членов Верховного суда, отказался подписывать смертный приговор декабристам… А в 1816 году, за год до решения о Кавказской экспедиции, в атмосфере лихорадочной, предвоенной, Николай Семенович наперекор шапкозакидательским настроениям предупреждал тогдашнее российское правительство:
