Сергей Сеничев - Диагноз: гений. Комментарии к общеизвестному
Что, впрочем, не помешало знаменитейшей из домохозяек планеты превратиться со временем в первую леди детектива и просто в первого по популярности английского литератора после самого Шекспира, не вспомнить о котором в настоящей главе просто немыслимо…
Но прежде еще об одной домашней хозяйке — авторе американских «Войны и мира» — «Унесенных ветром» — Маргарет МИТЧЕЛЛ… Разбогатеть девочка могла еще в раннем детстве: одержимая правильным воспитанием дочки, повернутой на бульварном чтиве, мама предложила ей сделку: за каждую прочитанную пьесу Шекспира получаешь 5 центов, за роман Диккенса — десять. Ницше, Кант и Дарвин шли по пятнадцать…
Свой первый и последний роман она творила десять лет. Начала с финальной главы. Первую дописывала уже по настоянию издателя, заметившего, что книжка как бы вообще без начала… Полгода спустя был продан миллионный экземпляр. На вагонах американского экспресса красовались плакаты «Миллион американцев не могут ошибаться! Читайте «Унесенные ветром!» (к 1956 году было продан 8-миллионный, к концу 1962 — 10-миллионный, «Не знаю, дотяну ли я до того времени, когда перестанут продавать мою книгу», — жаловалась Маргарет незадолго до смерти). Данных о гонорарах мы не отыскали, да и зачем? Разве не ясно, что миллионные тиражи обогащают?..
Тут же подоспела Пулитцеровская премия. 10 тысяч долларов, конечно, не бог весть что (рядом с той же Нобелевской), но престижно ж. И даже вдвойне: в тот год на нее претендовал сам Фолкнер, изведший на тему Гражданской войны пуды бумаги…
Наконец, за согласие на экранизацию Маргарет получила немыслимые для дебютантки деньги — $50000. Надо полагать, ей хватило. По крайней мере, известно, что от предложений парфюмерных компаний выпускать духи «Скарлетт» и туалетную воду «Рэтт», писательница отмахивалась, не задумываясь… В присланном издателем договоре на новый роман в графе «гонорар» был оставлен пробел: сумму предлагалось вписать самой Митчелл. Любую…
Почем пошел бы второй шедевр, и был бы ли он вообще написан — не разумеем: одним прекрасным вечером любимицу Америки сбило такси. После чего и поползли грязные слухи о том, что «Унесенные» — лишь обработка ветхих бабкиных дневников. Да и обрабатывала их Маргарет, дескать, не сама — негров нанимала. Ну, в общем, совсем как с нашим Шолоховым и его «Тихим Доном»…
Удивительные все-таки люди эти люди! Ну не хочется им верить, что такой же вроде бы как и они человек может взять и книжку написать — настоящую. Мотивчик сочинить — запоминающийся (покойный Никита Богословский третировал покойного Микаэла Таривердиева сходством его мелодий со шлягерами Лея). Открыть какой-нибудь закон какой-нибудь термодинамики… Нам, легче подозреть, что всё это было сдуто. Но — у кого? У такого же другого всего лишь ЧЕЛОВЕКА…
Уильям ШЕКСПИР — кем бы он ни был — пережил шестерых из семи своих братьев и сестер и умер человеком вполне обеспеченным: «в довольстве, уединении и беседах с друзьями», как отмечается в первой его посмертной биографии. Оговорка насчет «кем бы ни», сами понимаете, не случайна. Далее мы будем говорить о человеке, звавшемся Шекспиром и умершим в день своего 52-летия — 23 апреля 1616 года. А о нем сведений не так чтобы очень уж много, но для данной главы более чем довольно.
В угоду целой армии скептиков мы не станем с пеной у рта настаивать на том, что именно данный Шекспир был автором известных нам двух поэм, 154 сонетов и 37 пьес. Однако пара веков тщательных и изобретательных поисков гения, скрывавшегося за этим славным именем, сколько-нибудь внятного результата не дали, и мы позволим себе допустить, что величайший драматург рода человеческого и респектабельный джентльмен У. Шекспир — одно и то же лицо. Итак…
Известно, что в 1612-м, вскоре после создания «Бури» наш герой порвал с театром и удалился в родной Стратфорд. Известно, что владел вторым по величине в городе домом — трехэтажным Нью-Плэйс. Что дочек своих — Сьюзан и Джудит (в другой транскрипции — Юдифь) — выдал за сыновей самых зажиточных и почтенных земляков. Что предполагает: либо красавицами были неписанными, либо с приданым всё более чем в порядке. Мы — за второе.
Этот Шекспир исправно платил налоги, жертвовал на оперативные городские нужды — дороги и прочее (нет охоты перечислять), славился как состоятельный заимодавец. Время от времени — как все там и тогда — судился с должниками, не поспевавшими вернуть плату за пару-другую бушелей солода (элеварение было основой жизнедеятельности стратфордцев). Досуг проводил с семьей или в саду. Пописывал (якобы) сатиры и едкие эпиграммы на соседей…
Этакий, в общем, старик Державин…
При этом стремление видеть гения типчиком не от мира сего провоцирует биографов на попытки искать противоречия и несходства между бесшабашным, перебивающимся то и дело с хлеба на пиво молодым автором и катавшимся сыром в масле буржуа-пейзанином. Вспоминают, что за «Гамлета» старина Уильям получил десять фунтов — стандартную по тем временам цену готовой к постановке пьесы. Всего — ахают наши следопыты — всего десять. Разово. Без каких бы то ни было последующих выплат — ни за повторные исполнения, ни, тем более, за издания (а их при его жизни, как известно, и не случилось — первое собрание сочинений Шекспира друзья напечатали через семь лет после смерти гения).
Да, всё так. Но не совсем. Не будем забывать, что наш герой числился одним из главных пайщиков труппы, звавшейся «Слугами его величества», и еще целого ряда творческих коллективов, принадлежавших его другу — с детства — Ричарду Бербеджу с братьями (их папаша построил первый в Англии театр). В списке из плюс-минус десяти человек г-н Шекспир упоминается обычно вторым или третьим. А это означает, что г-ну Шекспиру выплачивалась регулярная доля от прибыли нескольких театров, что, надо полагать, было гораздо выгоднее, чем сидеть на — имейся они даже тогда — гонорарах в качестве т. н. удаленного автора.
Обратите внимание: в течение первых трех лет актерско-писательской деятельности Уилл раскрутился с нуля до возможности оплатить издержки на обретение дворянского герба. Заметим, что Шекспиру-папе — человеку не бедному, целому олдермену, между прочим — мошны на это не хватило: затеять авантюру с титулом Джон Шекспир затеял, а завершал-расплачивался за нее уже сынишка… На четвертом году карьеры он купил роскошный Нью-Плэйс…
Водились, одним словом, денежки. И немалые. Настолько немалые, что от случая к случаю он приобретал «более или менее пригодные для пахоты» земли. Документально подтвержден факт покупки участка в 107 акров пахотных земель плюс 20 акров пастбища. Уточним на всякий случай: это больше полусотни гектаров. (NB: четыре столетия спустя разбогатевший вдруг Чехов купит Мелихово — «большое громоздкое имение… 213 десятин на двух участках»…).
А уже после отхода от писательских дел, в 1613-м, наш герой объявился в Лондоне и, как указывается, обзавелся домом, стоимостью в 140 фунтов (причем больше половины внес сразу, наличными). А это достаточно большие деньги. Это четырнадцать, грубо говоря, «Гамлетов» — чуть ли не половина всего, заработанного им на пьесах.
Известно, что в доме том свежеиспеченный владелец никогда не жил. Купил, сдал внаем и назад, в Стратфорд. То есть, попросту вложил денежки в недвижимость, которая, как известно, никогда не дешевеет. То есть, было, что пенсионеру вкладывать. Откуда, спрашивается, средства?
Да очень просто: дело в том, что ведущий драматург ведущей труппы на протяжении всей жизни не пренебрегал возможностью зарабатывать и на пустяковых предприятиях, о которых забывал сразу же по их осуществлению. Так, например, в тот самый приезд для покупки дома он сочинил девиз для щита, с которым должен был выйти на рыцарский турнир в ознаменование десятилетия вступления на престол Якова I сэр Фрэнсис Маннэрс — шестой в роду граф Ретленд. Сын, кстати, вельможи, записанного наиболее пытливыми шекспироведами в длинный список претендентов на звание истинного автора интересующих нас произведений.
Уильям получил за эту, извините, шабашку не то 44, не то 54 шиллинга (разночтение не наше — первоисточников). Что равняется примерно двум с половиной фунтам. То есть, за пару строк наш креативщик срубил ровно четверть того, что принес ему упомянутый «Гамлет» (давайте уж дальше всё с ним ровнять). Неплохо, правда? Столько же выплатили «за то, что он эмблему нарисовал» и Бербеджу — тот был не только успешным актером, но и прекрасным художником.
И надо полагать, этот случай не единственный…
Быть может, вас немного огорчит, но, похоже, наш герой любил делать деньги куда больше, чем пьесы сочинять. Так, например, летом 1605-го, на пике своего творческого успеха — как раз «Лира» закончив — он приобрел за 440 фунтов стерлингов право взимать половину «десятипроцентного налога на пшеницу, зерно, солому и сено» в трех близлежащих селениях — Старом Стратфорде, Уэлкомбе и Бишоптоне. А заодно и половину небольшого 10 %-го налога со всего стратфордского прихода…
