Владимир Курушин - Дизайн техносферы. Очерки эволюции
С этой точки зрения еще одному креслу (рис. 13.15), явно не хватает колес. При работе над ним шведский дизайнер Илка Терхо проявила трогательную заботу о тех, кто половину жизни проводит за компьютерным экраном. Основная идея ее анатомического кресла позаимствована… у мотоцикла. Разница заключается в том, что здесь вместо мотора и зеркала — системный блок и монитор, вместо приборной доски — клавиатура, а руль заменяют удобные опоры для рук. Спинка снабжена шарнирами и подушками, которые поддерживают шейные и поясничные позвонки специалиста, деревенеющие от долгого неподвижного сидения.
Рис. 13.15. Кресло-мотоцикл для компьютерного специалиста
— У них это такое же уязвимое место, как левая пятка древнегреческого героя Ахилла, — бросает камешек в огород компьютерщиков Музейный работник.
А вот еще одно кресло XXI века — солярий (рис. 13.16). При взгляде на него можно подумать, что это — какое-то устройство, перекочевавшее в Музей из застенков средневековой инквизиции. Однако это не так. Главное его предназначение — покрыть отдыхающего ровным бронзовым загаром. Для нашего, прямо скажем, неласкового климата солярий — практически единственный способ восполнить недостаток солнца. Более того, в кресле-солярии невозможно получить ожог, а пятнадцать минут нахождения в нем эквивалентны нескольким часам, проведенным на пляже. А еще оно обеспечивает загорающему полный комфорт, обдувая его ласковым ветерком, сопровождаемым звуками музыки. Это электрическое кресло, в отличие от американского стула-убийцы, совершенно безопасно. Наоборот, оно прибавляет сил и здоровья.
Рис. 13.16. Кресло-солярий
Здесь происходит безобразная сценка. Экскурсантка мгновенно выскальзывает из кресла Сальвадора Дали и, размахивая сумочкой, пытается устроиться в кресле-солярии. Оно занято упирающимся смуглым посетителем.
— Пустите, мне очень надо! Это я только снаружи накрашенная, а на самом деле — очень бледная. У меня все тело такое, — взвизгивает она.
— Вас здесь не стояло, — угрюмо гудит очередь, выстроившаяся у солярия.
Музейный Работник понял, что пора заканчивать конфликт:
— Пройдет еще немного времени и, без сомненья, дизайнеры удивят нас новыми работами, с которыми мы можем встретиться в любом мебельном магазине. И быстро объявляет:
— Перерыв на пятнадцать минут!
Очередь у кресла-солярия мигом рассасывается, и довольная экскурсантка занимает место под искусственным солнцем. Посетители Музея неспешно тянутся к выходу.
После небольшой разминки у буфетной стойки экскурсанты собираются у надписи, завершающейся большим знаком вопроса:
На чем лежим?
Отдохнувший Экскурсовод вновь приступает к своим обязанностям.
— Научно-технический прогресс настолько интенсифицировал жизнь человека, что его трудовая деятельность немыслима без полноценного отдыха. Это связано не только с повышением производительности труда, но и огромным потоком информации, который обрушивается на нашего современника в процессе повседневной деятельности. По утверждению врачей и то, и другое утомляет человека в равной степени. Поэтому дизайнеры были вынуждены вплотную заняться тем, что доктора называют проблемой физической и умственной релаксации человека. Она сохраняет наши силы, духовное равновесие и, в результате, здоровье. Недаром американский автомобильный магнат Генри Форд, проживший долгую, хотя и хлопотливую жизнь, неукоснительно следовал следующему простому правилу: «Если обстановка складывалась так, что можно было стоять или сидеть, я старался сидеть. Если же можно было сидеть или лежать, я предпочитал лежать…»
Перевернем страницы истории вспять и посмотрим, на чем релаксировали, то есть, отдыхали наши предки от повседневных забот. Для современного дизайнера история «всего того, на чем лежим», представляет собой неисчерпаемый источник вдохновения.
Древняя мебель по нынешним меркам была немногочисленна, но ее вполне хватало для полноценного отдыха.
Прототипом современных кроватей являются древнегреческие ложа, которые назывались клине. Они представляли собой покрытые коврами и подушками неглубокие ящики, прочно стоящие на четырех ножках. Греки использовали этих своеобразных «четвероногих друзей человека» не только для сна и отдыха. На них возлежали во время долгих пиршеств, приятно проводя время за столом. Для удобства ложа-клине снабжались невысоким изголовьем, украшенным скульптурными изображениями. Характерный рисунок такого древнего ложа можно увидеть на античной амфоре второй половины VI века до нашей эры. (рис. 13.17). На рисунке изображен пирующий Геракл, отдыхающий после очередного подвига.
Рис. 13.17. Ложе-клине, изображенное на античной амфоре
В Римской империи изготовление мебели достигло высокого уровня. На ее форму повлияло искусство мастеров Древней Греции, Египта и стран Востока. Она была достаточно совершенна, потому что для ее изготовления применялись почти такие же ручные инструменты, что и сегодня. Дорогая древняя мебель была сильно орнаментирована и отличалась большим количеством украшений, которые остроумно маскировали недостатки конструкции. Для этого использовались различные накладные украшения, инкрустация из серебра и слоновой кости, барельефы мифических существ, животных и пр.
На чем отдыхали Древние римляне, можно узнать, обратившись к дошедшим до нас из глубины веков фрескам и древней керамике. Древнеримские кровати представляли собой деревянные рамы, на которые натягивались сетки из ремней. Помимо кроватей в ходу были и известные еще древним грекам ложа-клине. На них укладывали матрасы и подушки, которые сначала набивали шерстью, а потом — пером и пухом.
— Уж не ощипывали ли для этого гусей, которые спасли Рим? — раздается чей-то голос из толпы посетителей. Экскурсовод, не найдя, что ответить, продолжает:
— С XII века над кроватями стали устраивать балдахины (рис. 13.18). Они предоставляли широкое поле деятельности для творчества мастеров-мебельщиков. Их украшали росписью и орнаментом. В середине XVIII столетия образовался целый ряд «капризно» обыгранных форм балдахинов. Французские мебельщики для них даже придумали специальные названия: lit à l'allemande, à la chinoise, à l'anglaise, à la française, à l'italienne. В последствии появились и другие — lit à la grècque, à la dauphine. Все они отличались друг от друга. Для красоты, а может быть и для тепла, балдахины драпировали занавесками или ламбрекенами. Нередко спинки кроватей украшали резными фигурами — атлантами и кариатидами, поддерживающими тяжелый деревянный навес.
Рис. 13.18. Кровать с фигурным балдахином. Начало XVIII века
Традиция устраивать парадные спальни с роскошными кроватями восходит к царствованию французского короля Людовика XIV. Кровати были такими большими, что их нельзя было застилать без помощи специального инструмента — постельной палки. Часто огромные, как аэродромы, кровати устанавливали посреди опочивальни, на постаменте. Иногда их огораживали низкой балюстрадой. Можно только представить, какая пышная церемония утреннего пробуждения королевской особы разыгрывалась вокруг такого сооружения. Руководили этим действием специальные придворные. В России их называли постельничными.
— А вы не разрешите мне ненадолго прилечь на эту замечательную кровать, — спрашивает посетительница, которая уже успела принять сеанс загара в кресле-солярии. — Я так устала, — томно добавляет она.
— На этом экспонате разрешается лежать посетителям музея с титулом не ниже барона, — отказывает ей Музейный Работник. Экскурсантка до поры, до времени, затаивается.
— В дальнейшем высокие колонны, поддерживающие балдахины, исчезли, а деревянный навес приобрел вид консоли, прикрепленной к стене. Постепенно балдахины приобрели вид матерчатого шатра. С течением времени кровати потеряли и его. Так спустя много веков они избавились от лишних деталей и превратились в знакомые нам металлические «бабушкины» кровати с никелированными шишечками по углам.
Сегодня на резные, богато украшенные кровати с балдахинами можно полюбоваться разве что только в нашем Музее. Они не только красивые, но и прочные. Многие из нас до недавнего времени обходились стандартными «ширпотребовскими» кроватями с плоскими деревянными спинками, форма которых соответствовала нынешнему рациональному веку. Они, как говорят, функциональны, но не всегда красивы. В лучшем случае их декор сводился к покрытию деревянных элементов блестящим лаком. К тому же, их часто делали из древесностружечных плит — ДСП, а настоящее дерево приберегали для строительства заборов.
