Светлана Бондаренко - Неизвестные Стругацкие. От «Понедельника ...» до «Обитаемого острова»: черновики, рукописи, варианты
Название планеты, с которой прибыл Пришелец Константин, варьировалось в разных изданиях. Вместо Константинии в первых журнальных и книжных изданиях СОТ-2 она называется Константия, а в издании СОТ-1 («Интероко») — Константина.
СМЕШЕНИЕ ВАРИАНТОВИз «Комментариев» БНС: «…когда готовили свой первый двухтомник в издательстве „Московский рабочий“, попытались соединить оба варианта, взяв самое лучшее из каждого. К нашему огромному удивлению оказалось, что такая работа требует полноценных творческих усилий, ее невозможно провернуть между делом, надобно фундаментально сидеть и придумывать, и перелопачивать, и переписывать все заново, — короче говоря: надо писать новую, третью, повесть. На это мы не пошли. Время было горячее, вовсю шла работа над „Отягощенными злом“, а силы были уже не те что прежде, на все сразу нас уже не хватало, приходилось выбирать, и мы выбрали ОЗ».
Попытка совместить оба варианта публиковалась в двухтомнике и трехтомнике (1989–1990), она же присутствует и в собрании сочинений «Текста». Собственно, текст там идет СОТ-2, дополненный подзаголовком («История непримиримой борьбы…»), эпиграфом из Гоголя и главой с названием «Дельфин Айзек, спрут Спиридон и Синий Пришелец».
В «Мирах» и собрании «Сталкера», где присутствуют оба варианта СОТ, текст СОТ-2 прежний, без дополнений. Зато в собрании «Сталкера» сначала предполагалось издать все три варианта СОТ. Но БНС был и тут непреклонен: «Читатели и так путаются в двух вариантах, а вы хотите публиковать еще и третий!» После безуспешных попыток уговорить БНС было предложено вставить некоторые отрывки из СОТ-0 в СОТ-1, на что БНС дал согласие. Поэтому в «сталкеровском» издании СОТ-1 появились разговор Привалова и Феди во время чтения газеты (о детском саде и «дубине»), заигрывания работниц завода с Федей, показ способностей пришельца Константина на заседании Тройки и некоторые другие эпизоды.
ПРОДОЛЖЕНИЯ СОТИз «Комментариев» БНС: «…попытки продолжить „Сказку“ делались неоднократно — сохранились наметки, специально придуманные хохмочки, даже некие сюжетные заготовки. Последние по этому поводу записи в рабочем дневнике относятся к ноябрю 1988 года:
Тройке поручено решать межнациональные отношения методом моделирования в НИИЧАВО, Китежграде и окрестностях. Пренебрежение предложениями ученых. Главное — чтобы Тройка ничего не теряла — фундаментальное условие. Поэтому все модели ведут к чуши.
— Гласность! — произнес Лавр Федотович, и все замолчали и выкатили на него зенки преданно и восторженно.
— Демократизация! — провозгласил он с напором, и все встали руки по швам и выразили на лицах решимость пасть смертью храбрых по первому требованию председателя.
— Перестройка! — провозгласил Лавр Федотович и поднялся сам. <…>
Мучительные и опасные поиски бюрократа. Нет таких. Кругом — только жертвы бюрократизма.
Однако мы так и не собрались взяться за это продолжение — пороху не хватило, заряда бодрости и оптимизма, да и молодости с каждым годом оставалось в нас все меньше и меньше, пока не растворилась она совсем, превратившись в нечто качественно иное».
Одна из таких попыток продолжения СОТ сохранилась и в архиве. Это рукописная страница с описанием фабулы и некоторых моментов повествования:
НОВЫЕ ПРИКЛЮЧЕНИЯ АЛЕКСАНДРА ПРИВАЛОВА1. Привалов приезжает в Большой Город толкачом в Министерство Подтверждения Сенсаций. НИИЧАВО 2 года назад послал по требованию сенсационное чудовище, и его не возвращают. Г. Питомник и Б. Проницательный написали статьи о сенсационном открытии, МПС заинтересовалось, затребовало и 2 года не возвращает. Привалов должен вернуть. Чудовище: летающая тарелка из посуды Пузатого Пацюка, переданной в НИИЧАВО потомком Пацюка, железнодорожником Ивановым.
План внедрения сенсаций в народное хозяйство.
Группа заметчиков — Валерьянс — они ищут сенсации.
2. Едва приехал и подал документы, как его хватают. Документы выданы на гигантского спрута.
«Настоящее выдано гр. Привалову А. И. в том, что он командируется в МПС в качестве гигантского спрута. Кол. экз. один, не кантовать. Подпись Модеста Матвеевича».
Начинать со сцены в кабинете Модеста Матвеевича, где гном пишет одной рукой командировочное удостоверение, а другой — снимает копию с какого-то документа. Трансгрессия.
Дерево-людоед.
— Отпустите меня, никакой я не снежный человек! Я американский шпион! Отпустите меня в ГПУ!
«Обитаемый остров»
«Обитаемый остров» — роман, написанный «вопреки». Из «Комментариев» БНС можно узнать, что задумывался этот роман вопреки желаниям Авторов. Они хотели писать о настоящем, завуалированном в фантастику. Им не давали издаваться, тогда было решено: «Ах, вы не хотите сатиры? Вам более не нужны Салтыковы-Щедрины? Современные проблемы вас более не волнуют? Оч-чень хорошо! Вы получите бездумный, безмозглый, абсолютно беззубый, развлеченческий, без единой идеи роман о приключениях мальчика-е…чика, комсомольца XXII века…» И все же случилось так, что роман этот получился (вопреки решению Авторов) современным, наиболее, можно сказать, близким к реальности того времени. Параллели с настоящим прослеживались буквально во всем и даже никакие поправки цензоров не смогли эту похожесть убрать.
Что интересно, этот роман приобрел еще большую актуальность в наше время. Сейчас, когда без телевизора уже редкий человек может представить себе свою жизнь, когда чрезвычайно развились информационные технологии по созданию общественного мнения целой страны путем специально сделанных теле- и радиопередач, как предсказание звучат слова Вепря: «Все знают, что здесь телецентр и радиоцентр, а здесь, оказывается, еще и просто Центр…»
АРХИВНЫЕ МАТЕРИАЛЫВ архиве сохранилось не много заметок, отображающих начало работы Авторов над сюжетом ОО. Собственно, их всего две.
Первая — это перечень особенностей планеты, куда попадает главный герой, некоторые идеи и сюжетные линии будущего романа.
Необычайно развитое чувство ненависти. Утилитаризм. До предела доведенная косность мысли. Только техника. Крики радости по поводу изобретения нового вида снегоочистителя. Замалчивание идеи иных цивилизаций. Астрономия отсутствует: вечная облачность, слой, поглощающий видимый свет и переизлучающий так, что все небо кажется равномерно освещенным. Бешеная борьба с мыслью о неединственности и неизбранности. Метафоричность и детерминизм, доведенный до абсурда.
Бенни приземляется на загородной вилле одного из правителей. Развлечения деток. Его принимают за служителя. Охрана принимает за гостя. Живет там некоторое время и приживается. Чудовищное самодурство. Неприкрытая коррупция. Газеты полны радостных известий. Идея всеобщей предопределенности. Все известно, и человек лишь следует управляющим им импульсам. Людям и в голову не приходит, что они живут и действуют самостоятельно. Атмосфера практически не пропускает радиоволн. Имеющиеся окна перекрыты глушилками. Огромный институт, изучающий причины непрекращающегося гула в «окнах». Его ракету принимают за абстрактную скульптуру. Толкутся рядом детки и восхищаются: он ставит анализатор и изучает язык.
Скука. Канонизированные удовольствия. Это должна быть страна мещан. Поголовных. Не желающих знать и думать. На любую идею вопрос: «А зачем мне это?» История Бенни — история попытки связи с кораблем, крутящимся вокруг и ждущим его.
Уровень цивилизации — ниже. Машины не останавливаются. Примерно наше время.
Есть другие государства, о которых известно только, что там мор, глад, притеснения, угроза.
Резкий контраст между тем, что видит и слышит Бенни на вилле (свобода высказываний, разнообразие мнений, веселая, хотя и жестокая жизнь) и снаружи: скука, благонамеренность и здравомыслие.
Мещанский рай: чистота, культура, вежливость, скука, сытость и стимул только один — сохранить состояние, в котором находишься. Общество, зашедшее в тупик. Мутанты и ненависть к ним. Охоты за мутантами.
Он выбирается за пределы виллы, и его принимают сначала за беглеца и долго его оберегают и прячут.
Единственный вид литературы — фантастика.
Контора по прокату машин времени. Воскресные прогулки в недалекое будущее. Только с экскурсоводом. (Гигантский блеф?)
Управляет чудовищная машина, давно уже вышедшая из подчинения, и ее жрецы ни черта не могут, не знают, как ее остановить и чем все это кончится.
Великий чрезвычайно популярный поэт — в жутком одиночестве.
Люди стыдятся обнаружить способности и найти что-нибудь новое. Это считается дурным тоном, чем-то вроде пьянства на людях.
