Оскар Курганов - Разные годы
1952
ШПИЛЬ
Утром люди, проходившие по Комсомольской площади, увидели шпиль высотного здания гостиницы. Накануне его еще не было. Казалось, что за один вечер, за одну ночь чья-то мощная, исполинская рука воздвигла эту восьмигранную громаду на стодвадцатиметровую высоту. Сверкая на солнце своими стальными гранями, шпиль возвышался над городом.
Все останавливались, с восхищением следя за спокойными и уверенными движениями человека, двигавшегося ввысь вдоль граней шпиля. Если бы люди, стоявшие внизу, могли приблизиться к площадке, где установлен шпиль, они увидели бы, что человек этот не карабкается, не ползет, цепляясь за уступы граней, а идет по лесенке будничной походкой, словно он поднимается не на двадцать шестой, а на второй или третий этаж своего дома.
Тысячи пар глаз улавливали каждое движение смельчака, будто само бесстрашие демонстрировало там, на шпиле, свою горделивую и прекрасную силу. Человек поднял и опустил руку. Потом он повторил это движение. Этим условным знаком он дал понять своим товарищам, что достиг цели и теперь наступает тот торжественный момент, к которому все они — монтажники стального каркаса высотной гостиницы — стремились больше года. Человек выдвинул трубку из стержня шпиля, и над величественным каркасом дома, над Комсомольской площадью, над Москвой развернулось гигантское кумачовое знамя — знамя победы и трудовых подвигов, знамя мира и свободы.
— Молодец, Склянкин! — крикнул бригадир монтажников Иван Галдаев, и все стоявшие внизу зааплодировали, хотя человек, поднимавший знамя, не мог слышать ни восторженного одобрения Ивана Галдаева, ни оваций монтажников, каменщиков, плотников — всех, кто наблюдал подъем знамени.
Да, молодому монтажнику Юрию Склянкину выпала честь водрузить Красное знамя над шпилем высотного дома. Три бригады монтажников-верхолазов треста «Стальмонтаж» № 1 — бригады Галдаева, Хуртина и Склянкина — немало потрудились, прежде чем шпиль был поднят, установлен и укреплен, но знамя поднял Юрий Склянкин, самый молодой из них. Это была дань его способностям, его быстрому техническому росту, его смелости и мастерству. В короткий срок молодой монтажник сумел стать в один ряд с такими прославленными и опытными мастерами, как Иван Галдаев и Николай Хуртин.
Он воспринял у Ивана Галдаева и Николая Хуртина те особые, свойственные монтажникам-верхолазам навыки и качества, которые определяются не только знаниями, но и опытом, умением держать себя на большой высоте, хладнокровием, бесстрашием, внутренней собранностью, осмотрительностью и в то же время склонностью к дерзаниям. Все это приобретается не одним днем и не одной неделей труда, — процесс формирования монтажника-высотника носит длительный и сложный характер.
Прав начальник монтажа инженер Михаил Семенов, когда замечает, что стальная громада высотного дома — это крупное достижение, но самое большое достижение — это создание сплоченного коллектива монтажников, рост их культуры, инициативы, мастерства, их беззаветное отношение к делу, — все то, что отличает советского трудового человека.
Этим-то людям — бригадам Галдаева, Хуртина и Склянкина — надо было в очень короткий срок установить стальной восьмигранный шпиль на высотном доме. Высота шпиля — двадцать метров, вес его достигает одной тысячи трехсот пудов. Как поднять такую махину да еще на высоту ста двадцати метров? Поднять быстро, хорошо, аккуратно, точно, без малейших отклонений?
Есть испытанный способ поднятия шпилей. На высотных домах на Котельнической набережной и Смоленской площади этот способ называют «выдвижным». Шпиль собирают внизу, а потом «выдвигают» его изнутри той башни, на которой он должен быть установлен. Этот способ оправдал себя в тех случаях, когда подъемный кран находился в центре дома. Кран же на высотной гостинице на Комсомольской площади был смонтирован в боковом флигеле. Это — как уже рассказывалось — одна из технических особенностей всего процесса монтажа стального каркаса.
Естественно, что при таком положении крана нельзя было устанавливать шпиль способом «выдвижения». Шпиль был изготовлен на заводе и доставлен на Комсомольскую площадь тремя звеньями: нижнее звено — основание — весом в шесть с половиной тонн, среднее — пять тонн и верхнее — девять с лишним тонн.
Эти звенья, или блоки, как их называли монтажники, были подняты на площадку двадцатого этажа и там собраны. Иван Галдаев и Николай Хуртин выполнили эту операцию в короткий срок. Потом Галдаев вступил в свои права выверщика. Это уже его вторая, новая профессия — он выверил точность установки всех колонн стального каркаса.
Галдаев укрепил шпиль. Но инженер Комнатный еще раз проверил точность сборки и тогда сказал уже совсем коротко:
— Всё.
Это «всё» не раз за время монтажа каркаса вызывало радостную улыбку Галдаева. Однако теперь он продолжал оставаться сосредоточенным и серьезным. Это только проба, репетиция… Самое главное, самое трудное — впереди. Надо вновь разобрать шпиль на три блока, поднять и смонтировать его на башне.
Все заняли свои места. Начальник монтажа инженер Семенов сел в кабину подъемного крана. Теперь от поведения крана, от точности его движения, поворотов, быстрой реакции крановщиков Зырянова и Мишина зависело все. Николай Клименко, Иван Галдаев и Юрий Склянкин поднялись на башню. Бригады Галдаева и Склянкина должны были быстро и точно закрепить нижнее звено, первый блок шпиля…
Вот кран поднял, вернее, оторвал от площадки стальной шестигранник весом в триста восемьдесят пудов. Семенов скомандовал:
— Стоп!
Зырянов мгновенно затормозил кран, и блок повис в воздухе на высоте пятидесяти миллиметров над площадкой.
— Так держать! — говорит Семенов, применяя морской термин. Но здесь он имеет буквальный смысл: крановщик Зырянов должен держать на весу блок тридцать минут. В это время монтажники проверяют тросы, механики просматривают узлы крана и стрелы. Если не выдержит трос или какой-нибудь узел крана, это будет обнаружено здесь, на площадке, на 50-миллиметровой высоте, а не на 120-метровой высоте от нее, где авария грозит тяжелыми последствиями.
Долго, бесконечно долго тянутся эти тридцать минут. Кто-то выражает нетерпение: «Поскорей бы». Клименко смотрит на часы: «Еще десять минут». Потом в последний раз просматривают, проверяют тросы и стрелу. Все в порядке. Радиорепродукторы доносят команду инженера Семенова:
— По местам, к подъему!
Первый блок шпиля медленно ползет вверх. Крановщик ведет его спокойно, плавно, уверенно. Вот блок уже над башней. Там его ждут Юрий Склянкин и его монтажники. Они быстро ставят звено на место и укрепляют его. Но прежде, чем приступить к подъему второго звена, инженер Комнатный проверяет с помощью нивелира точное положение первого звена.
Он командует:
— Правый бок поднять… Еще на миллиметр…
Это не так-то легко сделать, но все молча выполняют приказ. Малейшее отклонение основания шпиля может дать большой наклон его вершины. Наконец, наступает минута, когда инженер произносит долгожданное:
— Все, хорошо!
Клименко передает Склянкину:
— Закрепить!
Стрела медленно ползет вниз, где Галдаев уже приготовился к подъему второго блока, второго звена. Все повторяется в том же порядке, все трудятся с той же четкостью, ритмичностью, спокойствием и мастерством. И все это происходит не на земле, а на высоте ста двадцати метров над землей.
Теперь предстоит поднять третье звено шпиля, самое большое и тяжелое — оно весит девять тонн. Но для этого надо прежде всего поднять кран на четыре метра. Галдаев, Хуртин и Склянкин много часов не покидают площадку. Идет мокрый снег, к рассвету начинается дождь. Брезентовые костюмы промокают. Галдаев шутит:
— Все-таки природа нас боится — ветер слабый…
По-прежнему идет мокрый снег, сменяющийся холодным дождем. Впрочем, никто из монтажников не думает об усталости. Они как бы не замечают ее. Ими владеет великое воодушевление созидателей, оно пробуждает в их сердцах волю к победе и творит чудеса.
Итак, кран поднят на четыре метра. Все ушли отдыхать. Потом наступил третий и, как оказалось, самый трудный этап монтажа шпиля.
Днем монтажники, готовясь к нему, все измерили, рассчитали, продумали. По-прежнему Семенов сел в кабину крановщика, а Клименко и Склянкин со своими бригадами поднялись на восьмигранную площадку, которая была создана на поверхности второго звена шпиля. Галдаев с монтажниками остался на двадцатом этаже, где находилась вершина шпиля. Между этими тремя точками все время поддерживалась радиосвязь.
Прежде всего надо было искусно застропить длинный блок шпиля.
Галдаев нашел нужную точку. Он долго и упорно искал эту точку, и здесь сказался его большой и разносторонний опыт. Вершина шпиля повисла на 50-миллиметровой высоте, и, пока проверялись тросы и узлы крана, он проверял и свои расчеты. После получасового испытания Галдаев сказал:
