Рой Медведев - Владимир Путин: третьего срока не будет?
Парад прошел очень достойно и внушительно. Центральной частью парада стало прохождение мимо трибун машин с несколькими тысячами ветеранов войны и штандартами десяти фронтов действующей армии мая 1945 года.
В 12 часов, вскоре после парада в Кремлевском дворце Съездов прошел большой прием. Появление иностранных гостей в зале встречали аплодисментами; самыми громкими были приветствия в адрес президента Франции. Среди приглашенных были Борис Ельцин и Наина Ельцина, Михаил Горбачев. В стороне от других сидела президент Латвии Вайра Вики-Фрейберг. Президенты Литвы и Эстонии, как известно, отклонили приглашение приехать в Москву на праздник Победы, но этого никто почти не заметил. Общий тост был всего один, его произнес В. Путин: «За ветеранов!». Затем беседа шла за отдельными столами. Президент Украины Виктор Ющенко присутствовал на параде, но во дворце его уже не было; он улетел в Киев, где в 2 часа дня на Крещатике должен был состояться украинский парад Победы.
После приема в КДС Владимир Путин провел в Кремле несколько двухсторонних встреч: с лидерами Китая, Японии, Индии, Германии, Франции. Вечером на Красной площади был большой концерт, но для особо приглашенных и для лидеров стран, прибывших в Москву. Для москвичей и ветеранов центром праздника стал парк Победы на Поклонной горе. Здесь собрались на концерт и праздничное шоу около миллиона человек. Днем 9 мая 30 минут звонили колокола всех московских церквей – впервые за 80 лет. В 8 часов вечера была минута молчания. В 10 часов вечера состоялся праздничный салют в 60 залпов. Это был действительно большой праздник для всей страны.
Комментарии и отклики на праздник Победы и на все эпизоды, связанные с этими тремя днями в Москве, были очень многочисленными, но почти во всех случаях положительными. Вернувшийся в Вашингтон Джордж Буш, который 7 мая посетил Ригу, а 10 мая – Тбилиси, говорил в своем выступлении в Конгрессе США, что визит в Москву и парад на Красной площади произвели очень большое впечатление и были для него очень примечательными и важными событиями. С большим удовлетворением отзывался о поездке в Москву канцлер Германии Г. Шредер. «Примирение между Россией и Германией, сближение между нашими народами за последние десятилетия, – сказал Шредер, – стало важнейшим достижением послевоенной Европы». Таких же слов не мог пока еще сказать премьер Японии Д. Коидзуми. С некоторым раздражением принимал участие в праздничных мероприятиях в Москве президент Польши А. Квасьневский, которому многие польские политики и парламентарии советовали вообще не ездить в Москву на 60-летие Победы. Еще за месяц до праздника в польской печати появилось заявление о том, что «отправляясь в Москву на празднование Дня Победы, Александр Квасьневский отдаст почести не Владимиру Путину, а народу, которому Польша обязана своим освобождением от гитлеровской оккупации».
Но очень многие из лидеров разных стран, приехавших в Москву на праздник Победы, не скрывали того обстоятельства, что их решение принять участие в празднике связано во многих отношениях именно с тем, что они получили приглашение от президента России Владимира Путина. Это очень удивляло и западную, и российскую оппозиционную В. Путину печать. Журнал «Итоги» писал: «Западные лидеры – прежде всего Джордж Буш – выполнили перед Владимиром Путиным союзнический долг, не вняв призывам испортить России праздник. Кремль может оценивать это событие не только как подтверждение международного авторитета России, но и как поддержку внутриполитического курса Путина» [200] .
«Почему, – восклицал Борис Юнанов из газеты "Московские новости", – главные лидеры Запада отказались приезжать на праздник Победы 10 лет назад, когда их приглашал Борис Ельцин, который никогда не покушался на свободу печати? А вот на приглашение Путина откликнулись все. А ведь разрыв в ценностях демократии между Россией и Западом увеличился в разы, а красных знамен и прочей советской символики, не говоря уже о советском гимне, стало гораздо больше? Почему западные лидеры не прислушались к призывам десятков авторитетных общественных и политических деятелей своих стран, которые открыто и на весь мир заявляли, что путинская Россия – это сегодня не лучшее место для памятных торжеств в честь победы над нацизмом? Этот кремлевский парадокс трудно объяснить. Надо признать, что демократический и харизматический Ельцин, вылупившийся из советской обкомовской скорлупки, был для Запада целиком инородным телом. Его поведение было покрыто мраком российской непредсказуемости. При Путине всего этого нет. При всей специфичности его мировоззрения культурно-психологические различия между ним и западными лидерами минимальны. Он понятен и предсказуем – и для Буша, и для Шредера, и для Ширака. В их личных отношениях нет той саркастической экзотичности, которая сопутствовала отношениям Ельцина с "другом Биллом" или с "другом Гельмутом". В этих отношениях больше подлинности и равенства. Что неминуемо сказывается и на реальной политике. И если мы привыкли к тому, что западные лидеры не делают резких заявлений в адрес друг друга, несмотря на очевидные разногласия и противоречия, если они постоянно подчеркивают, что таковые разногласия не меняют сути партнерских отношений, то почему с Путиным должно быть иначе? Между тем некоторые маленькие, но очень гордые страны до сих пор не могут понять абсолютной бесперспективности попыток столкнуть Путина и США, Путина и Европу. Ушли в прошлое времена, когда одна лишь антикремлевская риторика служила "пропуском в мир" и отпущением собственных грехов и недоработок. В Вашингтоне не раз предупреждали и Ригу, и Тбилиси: ухудшая отношения с Москвой, вы отнюдь не улучшаете отношения с Америкой. Параллельные прямые не пересекаются» [201] .
Этот анализ и эти выводы делает газета, которая принадлежит М. Ходорковскому и активно отстаивает его интересы. Газета сожалеет о прагматизме Запада, но признает именно личный успех В. Путина на мировой арене, ибо «внешнеполитический успех президента, грамотно исполнившего роль гостеприимного хозяина, был очевиден для всех». С газетой «Московские новости» можно согласиться по большинству высказанных выше суждений. Я бы сделал здесь лишь одну, но немаловажную поправку: участие в празднике 60-летия Победы, организация этого праздника, прием гостей и общение с ветеранами были для Владимира Путина не одной лишь политикой и дипломатией. Все это было и для него лично громадной важности праздником. Россия обрела уверенность в своем движении вперед, и праздник 60-летия Победы – одно из наглядных тому свидетельств.
Приложение второе О саммите стран «Большой восьмерки» в Санкт-Петербурге
В середине июля 2006 года в Санкт-Петербурге состоялась традиционная и ежегодная встреча глав государств восьми наиболее развитых и влиятельных стран мира: США, Великобритании, России, Франции, Италии, Германии, Японии и Канады, известная еще как «клуб G-8». Встреча происходила под председательством Владимира Путина, президента Российской Федерации, и многие наблюдатели расценивали сам этот факт как новый взлет политической карьеры В. В. Путина и как президента России, и как одного из мировых лидеров. Это было во многих отношениях важное и поучительное событие, которое лишний раз показало существенные изменения, происходящие сегодня в мировой геополитике и в той роли, которую начинает играть Россия в современном мире. Некоторые из результатов, проблем и деталей подготовки такого масштабного саммита заслуживают отдельного рассмотрения.
О масштабах встречи
Как страна, которая принимает у себя саммит «G-8», так и председательствование на его заседаниях определяются в порядке очереди. И хотя Россия стала, казалось бы, полноправным членом этого неофициального и элитарного клуба лидеров еще в 1998 году на саммите в Бирмингеме, ее очередь принимать других лидеров, председательствовать на заседаниях, определять повестку дня и приглашать гостей пришла только в 2006 году. Председателем «восьмерки» в 2005 году был уже во второй раз Тони Блэр, премьер-министр Великобритании, и он передал эти почетные обязанности 12 января 2006 года Президенту Российской Федерации. Тогда же было определено и конкретное место проведения саммита – Константиновский дворец в Стрельне близ Санкт-Петербурга. Этот большой дворец построен еще во времена Петра Первого. Он был разрушен в годы Второй мировой войны, но полностью восстановлен и модернизирован в 2001–2003 годах к 300-летию города. Тогда же решено использовать дворец и его парковую зону для проведения самых значительных международных встреч и конференций. Их было здесь уже немало. Для других мероприятий саммита было решено использовать и дворцы времен Екатерины Второй в Петергофе. Никогда еще саммиты «G-8» не проводились в столь роскошных дворцовых резиденциях.
Встречи «большой восьмерки» не принимают никаких обязательных даже для самих этих стран решений. Это не Совет Безопасности ООН. Заявления и резолюции на таких встречах носят рекомендательный характер. Как писал Денис Макштейн из «Ньюсвик», «этот форум родился в 1975 году для семейных бесед среди 6 лидеров, из которых все говорили по-английски. Это было в те старые добрые времена, когда коммунизм правил половиной Европы, китайцы ездили на велосипедах, а терроризм состоял из местных инцидентов, случавшихся в таких уголках мира, как Ольстер, Шри-Ланка и Пиренеи. Позднее сюда вошла Канада, а президент Еврокомиссии добился приглашения в качестве наблюдателя. "Семерка" стала "восьмеркой", когда в 1997 году к ней прибавили Россию, экономика которой находилась тогда где-то на уровне Швеции или Голландии. Ведущим принципом "восьмерки" была всегда черчиллевская максима "говорить всегда лучше, чем воевать"» [202] .
