Дмитрий Калюжный - Понять Россию умом
Процентные ставки – это плата за услугу пользования капиталом, и как цена на любой товар в нормально работающей экономике не должна быть отрицательной. В 1992—1993 годах в России была высокая инфляция, рост процентных ставок отставал от роста инфляции, и реальные ставки были отрицательными. Предприятиям было выгодно брать кредиты: к моменту их возврата, если таковой и происходил, деньги дешевели. В экономике возникла проблема неплатежей. В 1994—1998 годах рубль не обесценивался пропорционально росту инфляции. Переоцененный рубль тормозил рост национальной промышленности и экспорта, стимулировал увеличение импорта, усиливал перекосы в экономике и создавал угрозу экономической безопасности. Закончились эти манипуляции с курсом, как все помнят, финансовым кризисом. Но не следует думать, что подобная ситуация складывалась случайно, – это был один из элементов перераспределения собственности.
Да, сегодня, повышая курс рубля ЦБ РФ понижает стоимость кредита. В III квартале 1999 года ставка рефинансирования равнялась 60%, в начале 2000 года – 45%. И в течение года она понижалась четыре раза и достигла 28%. Но и эта ставка в полтора-два раза выше той, при которой реальный сектор мог бы воспользоваться банковскими кредитами.
ЦБ, повышая курс рубля, снижает расходы на покупку иностранной валюты, необходимой для наращивания золотовалютных резервов и обслуживания российского внешнего долга, превышающего 90% ВВП. Но если Россия не сможет добиться ускоренного роста ВВП, то перспективы рассчитаться с долгами снижаются, и мы будем постоянно находиться под угрозой нового суверенного дефолта.
И что же можно на это возразить?.. Да, рост золотовалютных резервов налицо. За шесть месяцев 2000 года он увеличился с 12,4 млрд. до 22,3 млрд. долл. Но держит их наш ЦБ в низкопроцентных американских бумагах. Так что эти проценты не покрывают тех потерь, которые имеет страна за создание этого резерва. Так как на российском финансовом рынке нет пользующихся спросом финансовых инструментов, наращивание золотовалютных резервов ведет к понижению реального курса рубля, поскольку эмитируемые для покупки долларов рубли пока не удается, как говорят финансисты, стерилизовать.
Банковские ресурсы восстановились, но капитализация банковской системы очень мала и составляет примерно 135 млрд. рублей, или около 5 млрд. долларов, из которых 12% принадлежит иностранцам. И хотя банки сейчас аккумулируют большие привлеченные средства, они не могут кредитовать экономику, не выходя за установленные нормы кредитного риска, рассчитываемые по отношению к собственному капиталу, из-за недостаточного этого собственного капитала.
И происходят фантастические вещи. Денежная масса в стране растет, а бартер и суррогатные расчеты не сокращаются. Реальный сектор воет без инвестиций, а денежные средства концентрируются в банковском секторе, и в реальную экономику не идут.
Объем денежной массы (грубо говоря, вся сумма наличных денег) составляет у нас около 17% от ВВП, что почти в 3 раза меньше общепринятого в мировой практике!
Привлечение прямых иностранных инвестиций в высокотехнологичные экспортные производства способствовало бы преодолению отсталой сырьевой структуры внешней торговли России, позволило бы ей воспользоваться преимуществами международного разделения труда для ускорения темпов роста экономики и решения долговой проблемы. А избыточные резервы банков быстро увеличиваются и уже достигли предкризисной величины в 80 млрд. руб., по оценке экспертов, процентов на 20 превышая нормальную для нашей экономики величину в 65—68 млрд. рублей.
У нас нет единой политики. Каждый игрок играет свою игру.
В свое время был такой кино-хит, фильм «Премия». В нем начальник строительства переживал, что ему не дают строить, как положено, и что из-за неправильной организации поставок материалов все идет наперекосяк, и в итоге какое-то ужасно важное строительство будет закончено совсем не с теми результатами, с которыми планировалось. На что ему главный бухгалтер заметил, что его не волнует, как закончится строительство. Ему надо отчитываться за каждый квартал.
Вот и у нас каждый решает свою задачу, и никто не думает о какой-либо общей цели. И страна катится в пропасть.
Центральный банк
Сегодня наш Центральный банк представляет собою крайне удивительное образование (впрочем, как многие институты в нашей стране). Некая группа лиц приватизировала государственную монополию на выпуск денег, обязательных к приему на всей территории страны, и государственную монополию на управление национальными валютными резервами. Это обеспечило руководству Центробанка (и предыдущему, и нынешнему) бесконтрольное распоряжение гигантскими финансовыми ресурсами, несопоставимыми с возможностями остальных российских олигархов, вместе взятых.
Деньги создаются их собственными решениями, причем столько, сколько позволяют им их собственные представления о добре и зле. Доходы от центробанковских операций налогами не облагаются, а процесс создания и распределения денежных средств Центробанком легален по определению, поскольку за ничтожными исключениями подчиняется правилам, установленным самим Центробанком.
В результате такой «независимости» от кого бы то ни было, Центробанк потребляет огромные экономические ресурсы, создаваемые всей страной. Только текущие его расходы (зарплата, канцелярские товары и т. д.) в полтора раза превышают все расходы (текущие и капитальные) всех органов федеральной власти: Администрации Президента, Федерального правительства, Государственной думы, Совета Федерации, Счетной палаты, центральных органов всех министерств, и соответствуют пятой части национального оборонного бюджета.
Благодаря такой «независимости» официальная зарплата Председателя ЦБ (без учета доплат за беспрецедентное в мировой практике совместительство в коммерческих банках) превышает жалованье руководителя Федеральной резервной системы США, зарплату американского президента, как, впрочем, и президентов и премьер-министров подавляющего большинства стран мира.
Благодаря такой «независимости» Центробанку удалось добиться поистине немыслимого, – совместить в одной организации и орган исполнительной власти, и орган государственного надзора и контроля, коммерческую организацию и политическую партию. Благодаря этому Центробанку удается тратить миллионы и миллиарды долларов на инвестиционные проекты, строительство и покупку офисов, участие в коммерческих банках и компаниях внутри страны и за рубежом, запуск спутников, приобретение и финансирование средств массовой информации, политический лоббизм, то есть быть тем, кого не без основания называют олигархами.
Деньги, которыми он распоряжается, являются не частными, а государственными; они заработаны всей страной и лишь доверены Центробанку на хранение.
ЦБ не только обладает гигантской политической властью, он неоднократно продемонстрировал, что любит и умеет ей пользоваться. Мало кто из иных российских политических сил может занести в свой актив то, что без привлечения лишнего внимания дважды удалось сделать руководству Центробанка. А именно: дважды отправить в отставку российские правительства, в декабре 1992 года и в августе 1998 года. В отличие от Геращенко, боровшегося с Гайдаром прежде всего по идейно-политическим соображениям, главная вина Кириенко перед Дубининым и Алексашенко была в том, что бывший премьер намеревался заменить руководство Центробанка сразу после того, как стихнет финансовый кризис. Вот они и решили, что финансовый кризис в стране не должен затихнуть прежде, чем руководство правительства изменит это свое намерение. Или прежде, чем финансовый кризис заменит само правительство.
Продажа Центробанком большого пакета государственных ценных бумаг в мае 1998 года, безакцептное списание государственных доходов со счетов Минфина в пользу Центробанка в июле, молниеносный сброс ГКО и массированные закупки валюты, проведенные Сбербанком и Внешторгбанком (контролируемыми Центробанком) в начале августа обескровили финансовые ресурсы правительства, привели его к фактическому банкротству и в конце концов вынудили его принять известные решения 17 августа 1998 года. Но они перестарались, и вслед за кабинетом министров покинуло свои места и руководство ЦБ.
Приватизация группой лиц государственных полномочий в денежно-валютной сфере привела к тому, что гигантские ресурсы, оказавшиеся в распоряжении ЦБ, не использовались по своему прямому предназначению, – для поддержания стабильности национальной валюты. Если бы использовались, не было бы валютного кризиса несмотря на то, что происходило на азиатских рынках и с нефтяными ценами. За почти два года действия пресловутого азиатского кризиса и пятнадцать месяцев падения цен на энергоносители ни в одной другой стране мира, кроме России, не случилось одновременной четырехкратной девальвации национальной валюты, дефолта по государственному долгу (внутреннему и внешнему), введения моратория на обслуживание коммерческих кредитов.
