Ямато. Японский императорский дом - Шляхов Андрей Левонович

Первая японская императрица Суйко и принц-регент Сётоку

Императрица Суйко считается первой японской императрицей, поскольку правившая с 201 по 269 год легендарная государыня Дзингу была лишь регентом при своем сыне императоре Одзине. К тому же существование Дзингу вызывает у большинства историков сомнения – ее считают собирательным образом, вобравшим в себя черты нескольких правителей, а в существовании Суйко сомнений ни у кого нет – она на самом деле занимала императорский престол с 593 по 628 годы. «Занимала престол», но не правила по-настоящему, поскольку за ее спиной стояли Сога-но Умако, умерший в 626 году, и ее племянник принц Сётоку, назначенный регентом. На момент воцарения Суйко, Сётоку было девятнадцать лет – взрослый возраст по меркам того времени, когда четырнадцатилетние становились воинами.

«Когда ей [принцессе Нукатабэ] исполнилось тридцать девять лет, в одиннадцатой луне пятого года правления государя Патусэбэ [императора Сусюн], он был убит опооми [о-оми] Умако-но Сукунэ [Согой-но Умако]. Место наследника оказалось незанятым. Министры попросили… принцессу крови Нукатабэ, занять престол. Государыня отказалась. Чиновники же продолжали делать представления. На третий раз она согласилась [21]. И тогда вручили ей государеву печать».

Принцесса Нукатабэ имела титул официальной жены императора, который пожаловал ей ее единокровный брат император Бидацу. Нукатабэ вышла за него замуж после того, как умерла первая официальная жена Бидацу. Обычаями такое допускалось. Таким образом, легитимность правления Нукатабэ-Суйко имела двойное обоснование – она была не только императорской дочерью, но и императорской женой.

При Суйко произошли три знаменательных события. Во-первых, столица государства Ямато была перенесена в долину Асука. Во-вторых, в 594 году буддизм стал государственной религией Ямато, что сопровождалось активным возведением буддийских храмов. В-третьих, в 604 году было принято «Уложение семнадцати статей», которое принято связывать с именем его составителя принца Сётоку.

Возведение буддизма в ранг государственной религии было прежде всего политическим актом, а не выражением личных предпочтений императрицы и принца-регента. Монотеистические религии способствуют централизации власти, поскольку идея единого бога утверждает идею единого правителя, в то время как наличие множества богов стимулирует центробежные настроения. С одной стороны, буддизм укреплял императорскую власть, и это невозможно оспорить. Но, с другой стороны, для японской императорской династии, ведущей свое происхождение от верховного божества синтоистского пантеона, переход к буддизму означал утрату своей божественной сущности… Поневоле задумаешься – а так ли уж был выгоден буддизм в данном конкретном случае? Вопрос можно поставить иначе – кому распространение буддизма сулило одни лишь выгоды, не нанося никакого ущерба? Конечно же дому Сога, представители которого вели дело к смене династии. И регентство Сётоку при тетке-императрице тоже намекает на наличие у Сога-но Умако подобного плана. Зачем идти на нарушение древних традиций, возводя на престол женщину, если под рукой есть молодой, умный и деятельный императорский сын Умаядо (таково было прижизненное имя добродетельного Сётоку)? [22] Только ли потому, что Суйко приходилась Умако племянницей, а мать Сётоку не принадлежала к дому Сога? Нет, женщину гораздо легче сместить с престола, а династию, лишенную божественной сущности, несложно заменить на другую.

Сётоку «глядел на Запад», в сторону китайской империи Суй, в которую он регулярно отправлял послов и у которой перенимал то, что считал полезным, начиная с китайского календаря и заканчивая конфуцианскими нормами. В «Уложении семнадцати статей» буддийские максимы сочетаются с конфуцианскими при сохранении ряда синтоистских представлений.

Какое счастье, что составители «Анналов Японии» [23] включили «Уложение семнадцати статей» в свою летопись, иначе бы этот бесценный исторический документ не дошел бы до нас! «Уложение» невелико по объему, но крайне содержательно. Оно дает представление не только о том, какой хотел видеть свою страну принц Сётоку, но и о том, какой она была на деле. Поэтому мы уделим немного внимания каждой из статей.

В первой статье подчеркивалась важность единства и взаимопонимания между людьми «когда верх демонстрирует согласие, а низ – дружелюбие». Вторая статья призывала почитать три буддийских сокровища – самого Будду, его Закон и монахов. В третьей статье говорилось о том, что повеление государя обязательно к исполнению: «если господин говорит, слуга должен слушать». Четвертая статья провозглашала важность соблюдения установленных ритуалов, являющихся «основой всего» – «когда народ исполняет ритуал, государство управляется само собой». Пятая статья призывала чиновников избавляться от чревоугодия и корыстолюбия, чтобы решать обращения по справедливости. С этим явно были большие проблемы, потому что данное наставление для чиновников идет первым, а за ним следуют призывы к искоренению зол, честности, старательности, верности, сдержанности, справедливости, коллегиальному решению важных вопросов, искоренению зависти, а также к раздаче должностей по заслугам и качествам («искать людей для исполнения должности, а не искать должность для людей»). Двенадцатая статья запрещала управляющим провинциями вводить дополнительные налоги, а шестнадцатая разрешала использовать подданных для общественных работ только в зимние месяцы, чтобы хозяйства не приходили в упадок: «Если не обрабатывать поля, чем тогда станем питаться? Если не выращивать шелковицу, что тогда станем носить?». «Уложения» ближе по своей сути к конституции, а не к кодексам, поскольку о наказаниях в них не сказано ни слова. Впрочем, называть «Уложение» «первой японской конституцией» можно с большой натяжкой, поскольку конституции положено определять государственное устройство, а «Уложение» – всего лишь сборник поучений и наставлений, своего рода государственная программа.

Императрица Суйко скончалась в апреле 628 года в возрасте семидесяти пяти лет. Сога-но Умако к тому времени уже не было в живых, дом Сога возглавлял его сын Эмиси. Дети императрицы не рассматривались в качестве потенциальных наследников престола. Претендентов было два – принц Тамура, приходившийся внуком императору Бидацу и с отцовской, и с материнской сторон, и старший сын принца Сётоку принц Ямасиро-но Оэ (сам Сётоку умер в 622 году). Оба претендента были связаны с домом Сога – Ямасиро-но Оэ через свою мать, а Тамура через свою жену, которая была дочерью Эмиси. Несложно догадаться, что Эмиси поддерживал кандидатуру Тамуры, ведь в таком случае впоследствии на престол мог взойти его внук принц Фурухито-но Ооэ, первенец Тамуры и Эмиси. Ямасиро поддерживали Омимасэри, глава знатного рода Сакаи, и ряд других представителей знати, которым хотелось покончить с узурпаторским правлением дома Сога. В принципе, позиции Ямасиро выглядели более крепкими, ведь он был старшим сыном принца-регента, но в конечном итоге на престол взошел Тамура, известный как император Дзёмэй, а сторонники Ямасиро были казнены. Сам Ямасиро остался жив и не оставлял надежд занять престол в будущем. Надежды эти не сбылись, а в конце 644 года Ямасиро был убит Ирукой, сыном Сога-но Эмиси, который расчищал себе дорогу к престолу (но ему тоже не было суждено добиться желаемого).

История гибели принца Ямасиро наглядно демонстрирует могущество дома Сога и его главы. Вспомним, что Ямасиро был сыном принца-регента Сётоку и внуком императора Ёмэя, иначе говоря, он не просто принадлежал к роду потомков Аматэрасу-о-миками, но и занимал в императорском доме видное положение, позволявшее ему претендовать на престол. А род Сога вел свое начало от императорского слуги. Хоть по конфуцианским меркам, хоть по японским традициям, хоть по законам буддизма, в котором существует строгая иерархия божеств [24], слуге (и его потомкам) невозможно поднимать руку на господина или чинить ему какой-то вред, поскольку это является нарушением Долга [25]. Но как поступает Сога-но Ирука? Он приказывает схватить Ямасиро, причем приказ этот исходит от него, а не от императрицы Когёку. «Сога-но Оми Ирука послал Косэ-но Токода Оми… и Пази-но Саба-но Мурази… чтобы они схватили принца Ямасиро-но Опоэ», сказано в «Анналах». Если бы столь важный приказ исходил бы от императрицы, то об этом непременно было бы упомянуто. Ямасиро удалось бежать из окруженного врагами дворца и укрыться в горах, но его скоро обнаружили. Последним пристанищем принца и его окружения стал храм Икаруга, откуда уже невозможно было бежать. В «Анналах» конец принца описан так: «Принц Ямасиро-но Опоэ велел Мива-но Пуми-но Кими передать военачальникам: «Если бы я поднял войска и напал на Ирука, я бы несомненно одержал победу. Но я не хотел, чтобы из-за меня одного пострадали люди. Поэтому отдаю себя в руки Ирука». Он, его дети и младшие братья с младшими женами одновременно задушили себя». Сановник убивает «загнанного в нору» принца и никто – ни императрица, ни ее придворные, ни другие члены императорского дома не могут этому воспрепятствовать… Вот насколько высоко вознесся дом Сога!