Итоги Итоги - Итоги № 15 (2012)
Схожий сюжет описан у Довлатова в «Зоне». Там герой — собственно, авторское альтер эго — сталкивается с вором в законе, который в силу принадлежности к этой касте ни при каких обстоятельствах не должен работать. И герой решает его во что бы то ни стало сломать — в результате доходит до того, что вор прямо на глазах у Довлатова рубит себе пальцы. Судя по интонации рассказа, писатель так и не смог себя за это простить. В некотором парадоксальном смысле этот вор тоже оказался в положении узника совести, хотя вряд ли это признают международные организации: его вынуждали делать то, что он сделать не был готов, и ему пришлось жертвовать чем-то важным — в данном случае не свободой (ее у него и так не было), но пальцами.
Узником совести практически невозможно стать по доброй воле — для меня ключевым обстоятельством, позволяющим кого-то отнести к этой категории, служит именно факт принуждения. Если тебя заставляют подписать какое-то позорное письмо, вынуждают выступить на собрании и кого-то предать анафеме, угрожая при этом увольнением или чем-то похуже, а ты противишься — ты уже узник совести, даже если еще не сидишь в тюрьме. Прокурор или судья, на которого давит система, заставляя принять то или иное решение вопреки справедливости, но который ищет способ этого избежать, — тоже узник совести. Если же внешний прессинг отсутствует, если не возникает прямой необходимости самозащиты от чего-то трагически неприемлемого, то, по-моему, применять термин «узник совести» некорректно — есть много других хороших слов. Того, кто первым атакует систему, кто нападает, а не защищается (даже если в результате своих действий он оказывается за решеткой, а мотивы его достойны всяческого уважения), можно называть борцом, революционером, даже подвижником — но не узником совести.
В таком контексте относить к этому типу девушек из Pussy Riot не совсем правильно. Мне кажется, у них были другие способы выразить свою позицию, не было прямого давления, от которого они не могли бы уклониться иным путем, кроме как устроив дебош в xраме Христа Спасителя. Поэтому я не разделяю точку зрения правозащитников из Amnesty International, которые признали их узниками совести. Прессинг, которому они подвергаются, видится мне незаслуженно суровым, однако они заслуживают снисхождения по совершенно другим причинам, о которых тоже говорилось немало.
То, что они действовали провокационно и агрессивно, — неоспоримый факт. Но с другой стороны, в провокационной акции Pussy Riot присутствует и нечто общественно значимое. Я имею в виду тот мощнейший полемический резонанс, который вызвали их действия. Во многом благодаря этой акции вышла на передний план тема сращивания церкви с государством, впервые стало возможным вслух говорить о церковных богатствах и привилегиях. Ну а главное, благодаря Pussy Riot, которые совершили в xраме Христа Спасителя, по сути дела, настоящий полноценный теракт — только бескровный, стало окончательно ясно: совершать теракты, проливая при этом кровь, могут люди тупые и дикие. И это необыкновенно важное знание в нашем перегруженном насилием мире. Хотя бы по этой причине срок для Pussy Riot не должен быть реальным или большим. Как полагает министр юстиции, достаточно судимости — и я с ним согласен полностью. Иначе этот важнейший урок не будет усвоен.
Однако нужно признать, что минусы от «панк-молебна» тоже очевидны. Во-первых, они оттянули на себя колоссальное общественное внимание, фактически узурпировав, замкнув на себе любимых тему социального протеста. Реальное тюремное заключение грозит, например, замечательному сочинскому экологу Сурену Газаряну. Но все прогрессивные мыслящие люди в России — включая даже тех, кто относит себя к «зеленым», — заняты спасением Pussy Riot, а до Газаряна никому нет дела. Для меня было удивительно прочитать в Twitter у Евгении Чириковой призыв бороться за свободу девушек, притом что у нее на тот момент не было ни одного слова о судьбе ее единомышленника, подвергающегося преследованиям как раз таки за свои убеждения.
Во-вторых, акция Pussy Riot подала совершенно неверный сигнал властям: из-за нее сегодня все сообщество «рассерженных горожан» у Кремля ассоциируется исключительно с людьми, увлеченными современным искусством и перформансами. А от таких легковесных оппонентов отмахнуться куда проще, чем вступать в равный диалог.
Сто лет в обед / Общество и наука / Общество
Сто лет в обед
/ Общество и наука / Общество
Кому надо сказать спасибо за то, что спустя почти сто лет до нас дошло в полнейшей сохранности фамильное серебро князей Нарышкиных
Клад, обнаруженный в Петербурге, на объекте культурного наследия «Дом Трубецкого П. Н. (Нарышкиных) с дворовыми флигелями», стал настоящей сенсацией: музейщики говорят об уникальности найденного, а правоохранительные органы заявляют, что им удалось предотвратить чуть ли не хищение века — кто-то из рабочих пытался незаметно вынести сокровища под видом мусора. Вдобавок сразу же отыскались десятки претендентов на долю в наследстве.
Кто главный по тарелочкам?
28 марта в доме 29 по улице Чайковского нашли тайную комнату, битком набитую серебряной посудой — блюдами, самоварами, вилками, ложками и прочими столовыми приборами. И нашли вроде бы совершенно случайно. В здании, являющемся памятником истории и культуры федерального значения, шли работы по реставрации и реконструкции. Подрядчик — группа компаний «ИНТАРСИЯ». Именно она и распространила информацию о находке, приложив к ней солидную подборку профессионально сделанных фотографий. Это сразу же дало повод питерским журналистам заговорить о том, что дело явно нечисто, что клад нашли намного раньше, что чуть ли не 40 часов фирма скрывала от полиции факт его обнаружения, и вообще, мол, только для того, чтобы качественно сфотографировать старинное серебро, нужна уйма времени. Возможно ли, что кто-то что-то недоговаривает?
Как рассказали «Итогам» в Комитете по государственному контролю, использованию и охране памятников истории и культуры Петербурга (КГИОП), им из «ИНТАРСИИ» позвонили 28 марта утром и пригласили на объект — познакомиться с найденным кладом. По словам Славы Симкиной, заведующей отделом декоративно-прикладного искусства КГИОП, сразу же выехавшей в особняк вместе со специалистами по учету ценностей, им показали несколько столов, заставленных старым серебром. Всего, опять же по словам специалистов КГИОП, там находилось несколько тысяч предметов из трех полных сервизов — столового, кофейного и десертного, а также массивные канделябры-жирандоли, табакерки, украшения, ордена. В коробке с крестами и звездами лежали и наградные документы на имя ротмистра лейб-гвардии Гусарского полка Сергея Сергеевича Сомова. Все серебро оказалось в очень хорошем состоянии — тарелки и супницы сияли, как только что начищенные, ножи и вилки с фарфоровыми ручками блестели: предметы были тщательно закутаны в льняные тряпки, пропитанные уксусом, который предохраняет ценный металл от порчи. Сохранились и листы газет, в которые была завернута часть вещей, — они датированы августом и сентябрем 1917 года, то есть те, кто прятал ценности, уже неплохо себе представляли, куда катится Россия. Впрочем, об этом ниже...
За неделю, прошедшую после объявления о находке, ни «ИНТАРСИЯ», ни ГУВД так и не дали точные ответы на главные вопросы — кто, когда и в какой комплектности нашел клад? Однако появилось сообщение, что серебро обнаружил реставратор Дмитрий Королев, но встретиться с ним журналистам не позволили, объяснив это личным нежеланием специалиста. Хотя и без встречи с ним очевидно, что не реставратор разбирал деревянные перекрытия между этажами, а простые рабочие. Официальные лица отказались назвать имена героев до окончания процедуры учета. Понятно, что опись такого клада — дело долгое и кропотливое, но все же удивляет, что за неделю не смогли пересчитать количество найденных предметов. И только когда в прессе стали обсуждать вопрос о вознаграждении за находку, со ссылкой на ГУВД была распространена информация, что серебряную посуду якобы хотели украсть рабочие из фирмы-субподрядчика. По этому поводу руководитель группы компаний «ИНТАРСИЯ» Виктор Смирнов наконец рассказал, что на самом деле клад не обнаружили в тайнике между этажами, все было иначе: то ли 20, то ли 30 мешков и свертков с серебром гастарбайтеры пытались вывезти с территории под видом строительного мусора. Так что когда нашли этот клад — в тот же день или неделю, а то и месяц назад, пока остается загадкой.
