Геннадий Водолеев - Спецнужды и спецслужбы
Хорошо также известны и предпосылки этих опасных для выживания и воспроизводства наций процессов, в числе которых первейшие — наркотизация молодёжи, всё более массовое употребление в пищу геномодифицированной продукции, новоявленных пищевых ароматических добавок с невыясненными в полном объёме негативными следствиями для генетического наследственного аппаратов организма человека.
Отсюда разрастающаяся импотенция среди молодых людей, утрата репродуктивных способностей у молодых женщин. В этих новоявленных опасностях какой-либо конкретный враг, вроде бен-Ладена пока никак не прорисовывается.
С главным же движущим фактором означенных грозных для наций и государств опасностей — неукротимой, неразборчивой в средствах жажды наживы — спецслужбы бороться полностью непригодны. Хотя бы потому, что сами ей подвержены в пределах «среднестатистической нормы» своего общества — бескорыстие никогда не было контрольным параметром при отборе подходящих кандидатур для службы в органах государственной безопасности.
Заподозрить же американцев в стремлении извести европейцев специально для этого геномодифицированными кукурузой или соей и полученных на их основе продуктами животноводства, равно, как и наличие таких намерений у немцев в отношении к французам или итальянцам, оснований никаких нет. Как потребители, потенциальный рынок сбыта всего производимого собственной промышленностью нации позарез нужны друг другу. Нищий же тотально мир третьих стран — не рынок для массового сбыта высокотехнологичной и непомерно дорогой европейской продукции.
Сами же слабо технологически развитые страны произвести в массовом объёме опасно геномодифицированную продукцию для европейского или американского рынков никак не могут. А потому зримыми врагами, для борьбы с которыми надлежит создавать новые спецслужбы или радикально увеличивать численность традиционных, третьи страны тоже быть не могут.
А посему, плотины на пути самоистребления наций развитых стран, ими же самими изобретёнными технологиями, выстроить некому и нечем: очередные специализированные спецслужбы не годятся прежде всего потому что враг в их традиционных представлениях не идентифицируется.
А то, что вызвало и двигает разрушительные процессы, позиционирует и рекламирует себя, как научный прогресс, спасительный в условиях разрастания населения планеты с её стремительно исчезающими природными ресурсами. С прогрессом же кто будет бороться. Особенно, если члены Римского клуба балаболят уже которое десятилетие во всех сущих ложах и орденах о перенаселении планеты.
С экологией дело в последнее время обстоит несколько иначе: следствия экологического варварства уже настолько очевидны обществам, настолько болезненны и ущербны для многих стран мира с более-менее дееспособными элитами, что даже политики начали предпринимать кое-какие практические шаги.
Так, во многих странах приняты целые блоки правовых норм, вводящие серьёзные ограничения, запреты на наиболее ущербные промышленные и иные технологии. В дополнение к этому созданы экологическая полиция, прокуратура, долженствующие обеспечить работу новой отрасли практического права. И дело здесь обстоит намного серьёзней, нежели в вопросах проникновения с геномодифицированными продуктами информационных вирусов, сбивающих жизненные программы в человеческом организме.
Так, диверсия на полигонах захоронения высокотоксичных отходов городов может обернуться настоящей катастрофой для любого мегаполиса. И если этого ещё не произошло, то, скорее всего, только из-за низкого уровня образования тех, кто планирует акции международного терроризма и не обратил внимания на сбор необходимой информации по дислокации экологически опасных объектов, процессов, подходы к ним, разработку способов совершения диверсий.
Угрозы совершить нападения на АЭС носят скорее фантомный характер и тиражируются, вероятнее всего, самими спецслужбами, которым уже вменено в обязанности предотвращать диверсии такого рода. Потому, что организация защиты и охраны АЭС была предпринята уже изначально при их создании и весьма основательно, и спецслужбы могут пока отдыхать и заниматься инициированием съёмок кинофильмов, где их сотрудники и генералы самоотверженно, геройски глушат на корню зловещие хитроумные планы исламских экстремистов касательно ядерных объектов.
Так что, до того, как состоятся из-за терактов серьёзнейшие экологические катастрофы, политическая власть в непострадавших странах вряд ли будет гонять за это своих генералов спецслужб, а те не будут в свою очередь вынуждать руководителей государства перетряхивать бюджеты, чтобы за счёт урезания каких-то социальных трат резко наращивать финансирование спецслужб.
Причём, вне зависимости от каких-либо реальных практических результатов по предотвращению подготавливаемых экологических катастроф: бюджетное финансирование обладает одним «волшебным» свойством — однажды осуществившись, оно длительное время функционирует «в автоматическом режиме».
Пока же роль злодеев — террористов в сфере экологи вполне успешно исполняют невежественные предприниматели, корыстные руководители корпораций, предпочитающие, ради сиюминутной экономии, гадить там, где живут и работают. Пусть и понемногу каждый, но все вместе успешно творят и общепланетарные впечатляющие паскудства в виде сплошного отравления вод, почв, атмосферы.
Совести нет — нет и никакой ответственности перед людьми, Господом, будущим. И бояться некого: формальная полиция скорее за малую толику мзды закроет глаза на прегрешения, нежели начнёт «бескорыстно» гонять нечестивцев. Спецслужбам тоже нет здесь точки приложения усилий: гадящих под себя к злонамеренным террористам не причислить.
В таких сферах обеспечения национальной безопасности, как здравоохранение, образование, культура, за исключением, разве что, идеологии (борьба с диссидентами в разной мере ведётся спецслужбами в каждой стране), спецслужбы практически не присутствуют.
Если какими-то инопланетянами и совершаются в этих сферах впечатляющие диверсии (пандемии, растлевающая литература, изобилующий насилием кинематограф, развращающая, дибилизирующая реклама и т. п.), то сокрушающее их действие воспринимается (если вообще замечается), как неблагоприятное стечение обстоятельств.
К тому же, обычно изрядные сроки между диверсионными воздействиями и неблагоприятными последствиями весьма часто понуждают обывательское сознание чиновничества и работников СМИ искать и находить несуществующие причинно-следственные связи, разворачивать «оздоравливающие» меры против малозначащих частностей.
Кроме того, упомянутые сферы жизнедеятельности социумов настолько перегружены благонамеренными недоумками, часто ещё обуреваемыми честолюбием и корыстью, что объяснить сколь угодно вредные проекты, запущенные в процессы воспитания, здравоохранения чьим-то злонамеренным умыслом практически невозможно — «старательный дурак — опаснее врага».
А без доказанного злого умысла, как известно, нет вины, нет и преступника. Потому спецслужбам, даже при сильном желании, здесь успехи не грозят. Ситуация в СССР, когда НКВД мог доказать вину любого идейного вредителя, злоумышляющего против государства победившего пролетариата, воспроизводить желающих пока нет: в горячке в качестве врагов социализма уничтожили изрядное количество весьма нужных науке, культуре людей. В основном по доносам бездарных карьеристов, холуев, корыстных угодников в среде самой творческой интеллигенции.
Так что, от технологий отделения чистых от нечистых в интеллектуальных сферах карательными средствами спецслужб человечеству временно пришлось пока отказаться.
Посему упомянутые сферы жизнедеятельности социумов остались практически без защиты какой-либо иммунной системы государства, представляя из себя сущее раздолье для процветания разнообразных модификаций интеллектуальных паразитов — в кодлах и без. И в таковом состояние открыты любым злонамеренным диверсиям против человеческой совести и разума.
В итоге цивилизация находится в состоянии беспрерывной трансформации технико-технологического характера, а в нравственнодуховном отношении остаётся где-то между пещерным укладом и мировосприятием Древнего Вавилона. С хорошей перспективой несколько приблизиться к Древнему Египту. Что вполне устраивает элиты, как давних времён, так и современности, которые в атмосфере высокой нравственности и духовности давно бы издохли.
Так что, обеспечение национальной безопасности в сфере человеческого интеллекта для элиты (и, естественно, руководства спецслужб) и для остального общества означает совершенно разные вещи — несопоставимые и несовместимые.
