Кристофер Хэдфилд - Руководство астронавта по жизни на Земле. Чему научили меня 4000 часов на орбите
Астронавты обладают всеми этими качествами не потому, что они умнее всех остальных (хотя, стоит признать, что для починки туалета все же необходима некоторая интеллектуальная мощь). Просто мы учимся смотреть на мир и на себя в этом мире по-другому — думать как астронавт. Но чтобы этому научиться, вовсе не обязательно лететь в космос.
Космос — это лишь повод изменить вашу точку зрению.
2. Отнеситесь правильно
Каждый астронавт независимо от уровня подготовки и опыта по сути — вечный студент, обреченный на постоянную зубрежку к очередному экзамену. Когда мне было 9 лет, я, конечно, не так представлял себе жизнь покорителей космоса. В том возрасте я мечтал, как, купаясь в лучах славы, буду бороздить просторы Вселенной, а вовсе не о том, как буду просиживать штаны в классе, изучая небесную механику… на русском языке. Но сейчас, когда все уже случилось, я люблю свою работу, ее повседневную рутину, а не только космические полеты (хотя эта часть работы реально крута).
Если бы наматывание кругов вокруг Земли в космическом корабле было бы единственным занятием, по-настоящему приносящим вам удовольствие, то вы бы возненавидели профессию астронавта. Время, затрачиваемое на подготовку к полету, намного превышает время, проводимое собственно в космосе, — один день на орбите будет стоить многих месяцев тренировок и обучения. Прежде чем вы будете приписаны к какой-либо космической миссии, вам придется тренироваться несколько лет как минимум; подготовка к определенной экспедиции занимает от двух до четырех лет и проходит намного интенсивнее и тщательнее, чем общая подготовка. Вам придется выполнять сложные повторяющиеся задания и иногда чрезвычайно тяжелые, доводящие вас до полного изнеможения, при этом большую часть времени в период подготовки вы проведете вдали от своего дома. Если вы не любите свою работу, этот период подготовки быстро не пролетит. Так же медленно будут тянуться и месяцы после окончания миссии, когда вы будете проходить послеполетную реабилитацию, подвергаться различным медицинским тестам и составлять подробные отчеты обо всех технических и научных деталях полета. И годы регулярных тренировок между миссиями, в течение которых вам придется пройти повторную аттестацию и получить новые навыки, оказывая при этом помощь в подготовке другим астронавтам, покажутся вечностью. Если вы будете относиться к тренировкам и обучению как к рутине, которая вгоняет в тоску, каждый день окажется для вас несчастливым. А кроме того, ваша вера в собственную значимость и профессиональную пригодность не пострадает, если вдруг вас снимут с миссии или не возьмут в команду вообще.
Есть астронавты, которые никогда не полетят в космос. Они пройдут подготовку и тренировки в полном объеме, но так и не покинут Землю. Я шел на эту работу, зная, что могу стать одним из них.
Я реалист. Я вырос в те времена, когда канадских астронавтов попросту не существовало. Когда в 1983 г. Канада отбирала своих первых астронавтов, я был уже почти взрослым, с университетской степенью и работой. В 1992 г., когда я в конце концов очутился в Хьюстоне, меня воодушевляла сама возможность вообще там оказаться, свои же шансы когда-нибудь покинуть планету я оценивал скептически. Время, которое экипаж той или иной страны мог провести на МКС, определялось суммой денег, вложенной ею в международный космический проект. Инвестиции Канады составляли менее 2 % от общего финансирования станции, поэтому временная квота для канадского экипажа тоже не превышала 2 %, что было вполне справедливо и не подлежало обсуждению. Но даже американские астронавты не имели стопроцентных гарантий участия в космических полетах. Всегда существует вероятность радикальных изменений в государственном финансировании, и если космические программы закрываются, это касается всех астронавтов. А еще ракета может взорваться, и вся команда погибнет, после чего космические полеты с участием астронавтов будут заморожены на долгие годы, пока не выяснятся все детали катастрофы, а общество не убедится, что безопасность полетов гарантирована и они могут быть возобновлены. Или на смену одним придут другие модели космических аппаратов. Полеты шаттлов были прекращены в 2011 г. после 30 лет эксплуатации, и единственным космическим аппаратом, способным доставить людей на МКС, сейчас остается «Союз», размеры которого намного меньше размеров шаттла. Некоторые астронавты, принятые на службу в период полетов шаттлов, просто слишком высокие для маленьких «Союзов». Вероятность участия этих астронавтов в космических полетах сейчас равна нулю.
Изменения в личной жизни также влияют на ваши шансы участия в полетах. Даже небольшие проблемы со здоровьем могут привести к вашей дисквалификации (чтобы попасть на Международную космическую станцию, вам придется пройти самые строгие медицинские тесты в мире; никто не захочет срочно прерывать миссию и тратить миллионы долларов только на то, чтобы доставить заболевшего астронавта домой раньше времени). А может, какие-нибудь серьезные семейные проблемы заставят вас потерять свой единственный шанс.
Со временем меняются и требования к квалификации, необходимой для участия в космической миссии. На шаттлах летала команда из семи человек, которые проводили в космосе всего пару недель, поэтому для опытных и знающих, но узких специалистов места хватало. Когда задача состояла в том, чтобы доставить двенадцать тонн оборудования на МКС, все аккуратно разгрузить, распаковать, установить, а затем так же аккуратно заполнить грузовой отсек корабля большим количеством разнообразного хлама и мусора, который нужно отправить на Землю, для участия в полете было достаточно квалификации искусного мастера погрузочных работ. На «Союзе» же просто нет места для астронавта узкой специализации. Российский космический корабль вмещает только трех человек, и втроем они должны обладать всем необходимым, огромным набором навыков. Некоторые умения очевидны: управление кораблем, выход в открытый космос, управление робототехническим оборудованием, таким как Canadarm2, ремонт различных устройств на станции, выполнение многочисленных научных экспериментов и текущий контроль за их проведением. Однако, поскольку команде предстоит провести вдали от цивилизации многие месяцы, ее члены, помимо всего прочего, должны уметь оказывать первую врачебную и стоматологическую помощь, писать программы для компьютера и менять проводку в электрооборудовании, делать профессиональные фотоснимки и проводить пресс-конференции, а еще поддерживать гармоничные отношения с коллегами 24 часа в сутки 7 дней в неделю, находясь в ограниченном, замкнутом пространстве.
В эпоху шаттлов НАСА искало людей, способных управлять самым сложным транспортным средством в мире в течение небольшого времени. Сегодня НАСА подбирает людей, которые смогут выдержать заключение в жестяной банке в течение шести месяцев и более, поэтому причиной дисквалификации для космических полетов может оказаться даже ваш характер. Нрав «реально крутого парня», который в былые времена абсолютно подходил астронавту и даже стал неким стереотипом, теперь не очень годится для путешествия, которое обещает быть очень долгим.
* * *Полет в космос зависит от огромного числа факторов и обстоятельств, которые ни один астронавт совершенно не способен контролировать, так что я всегда считал разумным относиться к космическому полету как к награде, призу, но не как к неотъемлемому праву. И было бы безрассудством рассчитывать, полагаться на этот приз, как и на любой другой. К счастью, существует множество причин, которые позволяют сохранить астронавту интерес и энтузиазм в своей работе. Я получал удовольствие от энергетики работы на тренажерах и в бассейне, тогда как другие преуспевали в проведении научных исследований или предпочитали работать в области космических международных программ. Конечно, мы периодически ворчали по поводу правил и требований, которые нам не нравились, но вы никогда не услышите из уст астронавта слов вроде «да пошла к черту такая работа!». Я ни разу не встречал человека, который бы не считал, что это работа его мечты.
Я внутренне согласился с тем, что, возможно, никогда не попаду в космос, а позже, когда все-таки побывал в нем, что могу никогда туда не вернуться, и это помогло мне сохранить свое отношение к работе в течение более двадцати лет. Я не стал ставить все — чувство самоуважения, свое счастье, профессиональный рост — в зависимость от полета в космос, поэтому мне доставляло удовольствие каждый день ходить на работу, даже в те долгие одиннадцать лет после второго полета, когда я не летал. Даже тогда, когда в какой-то момент окончательно осознал, что уже никогда не полечу снова (об этом позже).
Возможно, это прозвучит странно, но пессимистичный взгляд на собственные перспективы помогал мне любить свою работу. Я считаю, что он даже оказал положительное влияния на мою карьеру: поскольку я любил изучать что-то новое, я добровольно посетил множество дополнительных учебных курсов, которые повысили мою квалификацию, что, в свою очередь, расширило мои возможности в НАСА. Однако для меня успех вовсе не в космическом полете (хотя, конечно, это стало огромным достижением). Успех заключается в хорошем отношении к работе, которой занимаешься в долгом, никому не известном жизненном путешествии, которое, может быть, приведет на стартовую площадку, а может быть, и нет. Не стоит относиться к подготовке только как к очередной ступеньке к чему-то большему.
