Дмитрий Хмельницкий - Виктор Суворов: Главная книга о Второй Мировой
В 1922 году создали Автономную ССР Поволжских Немцев, АССР ПН. И названия деревень на Волге звучали так: Шафгаузен, Гларус, Филипсфельд, Эрнести-нендорф, Гогерберг, Цюрих, Базель.
Неприятная в советские послевоенные времена тема: голод 1921 года вовсе не минул и немцев. В селе Гримм во время голода 1921 года из 11 тысяч жителей уцелело 5 тысяч.
Русские немцы были самым обычным, самым заурядным этносом российского суперэтноса. Те немцы, которые выбрали Россию своей родиной.
Российская империя могла воевать с Германией, но при этом нормально взаимодействовать с лояльными русскими немцами. Переименовать Петербург в Петроград переименовали (оставив «немецкими» названия Екатеринбурга, Ревеля, Риги и Гельсингфорса-Хельсинки), но при попытке Союза русского народа в августе 1914 года устроить немецкий погром Департамент полиции «не рекомендовал» устраивать нечто подобное. Погрома не было.
С 1868 года, с введением всеобщей воинской повинности, немцев начали призывать на воинскую службу. Русские немцы воевали на стороне Российской империи в Первую мировую войну. Брат моего деда, Курт Шмидт, был отравлен газами на фронте и умер от скоротечной чахотки в 1922 году, в возрасте 28 лет. А дед, Вальтер Шмидт, с 1914 по 1917 год был депортирован подальше от театра военных действий, в Карелию — не ровен час, перебежит к неприятелю.
СССР декларировал на каждом шагу свой интернационализм, клеймил Российскую империю «тюрьмой народов», но воевать с Германией и быть лояльным к собственным подданным-немцам он оказался совершенно не способен. Каким-то мистическим образом немцы, родившиеся на Алтае и в Поволжье, оказались виноваты в том, что Сталин не сумел до конца обмануть и использовать в своих интересах Гитлера.
Одна из любимых баек советского времени: что в СССР нет и не может быть национального неравенства, «у нас» никого не обижают. Вот и целый фильм «Цирк» сняли — исключительно на эту тему. Как у них, в страшном буржуазном обществе, обижают негров, и как негров любят в СССР. Насчет негров судить трудно, но как же совместить с идеей «Цирка» Указ 26 августа 1941 года? Согласно этому Указу немцы в 24 часа высылались в Сибирь, на положение спецпоселенцев.
И хорошо, если спецпоселенцев! Ни в чем не повинных, чаще всего — лояльных России людей ссылали сюда, в тундру. Выбрасывали на обледенелые берега, без всяких средств к существованию, — умирать. К весне из сотен людей выживало несколько сильнейших мужиков. У большинства и могил не было — зимой хоронить невозможно, а весной начиналось гниение сотен трупов, похоронить их оставшиеся все равно не смогли бы. И эти… «счастливчики», дожившие до весны живые скелеты, разбегались от несущих заразу трупов близких и родных.
Они пристраивались в заготконторы, на валку леса, становились рабочими самых различных профессий. А кто-то прибивался к ненцам жить, бежал из обернувшегося адом «цивилизованного» мира; эти учились разводить оленей, охотиться на дикого зверя. Из смеси русских и ненцев появился целый народ — долгане. Из смеси немцев и тундровых жителей возник целый оленеводческий род. Языком его стал немецкий — все же более гибкий и сложный. Слова, отражавшие охоту, оленеводство, вошли в язык от ненецкого, и только.
В 1990 году на Таймыре жило 3028 немцев.
В армии немцев тоже снимали с фронта, выключали из боевых частей и ссылали. Некоторых удалось выдать за евреев, за финнов, и они довоевали. Доводилось мне знавать человека по фамилии Вогау, военный билет у которого был на фамилию Власьев.
А после войны был новый Указ Верховного Совета СССР от 26 ноября 1948 года за подписью Н. Шверника:
«В целях укрепления режима поселения для выселенных Верховным Органом СССР… чеченцев, карачаевцев, ингушей, балкарцев, калмыков, немцев, крымских татар и др., а также в связи с тем, что во время их переселения не были определены сроки их выселения, установить, что переселение в отдаленные районы Советского Союза указанных выше лиц произведено навечно, без права возврата их к прежним местам жительства»[464]. Согласно Указу, за самовольный выезд с мест спецпоселения полагалось 20 лет каторги. За помощь в побеге, за прописку на прежнем месте жительства и прочие преступления того же рода — 5 лет.
Одновременно уничтожалась историческая память: в местах, где искони веку жили немцы, изменялись все исторические названия, сжигались архивы, сравнивались с землей кладбища.
На немцев, никогда не живших в СССР, тоже обрушивался чудовищный террор. К истреблению немцев прямо призывают многие художественные тексты времен Второй мировой. Взять хотя бы стихотворение К. Симонова, которое так и называется: «Так убей же его, убей!»
Если немца убил твой брат,
Если немца убил сосед,
Это он, а не ты солдат,
А тебе оправдания нет!
Так убей же немца, чтоб он,
А не ты, на земле лежал.
Не в твоем дому чтобы стон,
А в его по мертвом стоял.
Так хотел он, его вина —
Пусть горит его дом, а не твой.
И пускай не твоя жена,
А его пусть будет вдовой.
Пусть исплачется не твоя,
А его родившая мать.
Не твоя, а его семья
Понапрасну пусть будет ждать.
Так убей же хоть одного!
Так убей же его скорей.
Сколько раз увидишь его,
Столько раз и убей!
Так писал Константин Михайлович, с разных сторон объясняя, почему необходимо «их» убивать.
Но это что! Вот Илья Эренбург: «…Убедить немца нельзя, но зарыть немца можно и должно. Чем больше немцев убьет каждый боец, тем скорее кончится эта проклятая война…Убей немца — не то немец убьет тебя. Много еще немцев, но все-таки виден им конец: мы их перебьем. Немцы говорили, что они народ без пространства. Ладно, мы выдадим каждому фрицу по два аршина. Проклятая страна, которая принесла столько горя всему человечеству, которая разорила и опечалила наш народ, получит по заслугам: Германия станет пространством без народа»[465].
От теории к практике: в Восточной Пруссии Советская Армия и части НКВД истребили путем расстрелов и утопления в баржах в Балтике несколько сотен тысяч немцев — всех, кто не успел убежать. Кладбища запахивались, историческая память уничтожалась, архивы сжигались или вывозились.
Точно так же вели себя поляки в западных районах Польши. Немецкое население из Вроцлава-Бреслау и Данцига-Гданьска депортировалось такими методами, что многие погибли.
Еще раз подчеркну — в этом кошмаре нет никакой особой русской или советской специфики.
Захватывая территорию СССР, финские войска уводили «своих», ингерманландских финнов, в Финляндию. За сопротивление — расстреливали. Было несколько расстрелов и русского населения: на захваченном СССР Карельском перешейке.
Румыны делали то же самое. В числе прочих «подвигов» они истребляли молдаван, которые не хотели признать себя румынами.
Венгры проводили политику официального антисемитизма, и на руках правительства Хорти — кровь десятков тысяч людей.
В Югославии хорваты развязали геноцид сербов и всех других православных народов. Миру известны лагеря уничтожения Освенцим-Аушвиц и Бухенвальд. Про лагерь Ясеновац известно мало, а в нем уничтожено больше 300 тысяч человек, в основном сербов. Общее же число православных южных славян, убитых другими южными славянами, приближается к миллиону.
В 1938 году, надеясь на заступничество великих держав Запада, чехи устраивают отвратительный немецкий погром. Великие державы в Мюнхене заняли позицию невмешательства и «умиротворения агрессора». Тем самым они развязали руки нацистской Германии. Нацисты захватили Чехословакию и конечно же свели счеты с теми, кто обижает «арийцев». Но и Польша тоже воспользовалась Мюнхенским соглашением. 2 октября 1938 года она вторглась в Чехословакию и захватила там Тешинскую область с населением 237 тысяч человек, из которых поляков было от силы 33 %. Многие чехи при этом были убиты или изгнаны, их имущество разграблено, недвижимость передана полякам.
В США с началом войны с Японией депортировали 112 тысяч этнических японцев. Большинство из них были совершенно лояльны к правительству и народу США и считали себя американцами. После войны доживших (30 % умерли от невыносимых условий) выпустили, но имущества им никто не вернул.
Пусть мои слова не станут поняты как попытка оправдания Бабьего Яра или Хатыни. Преступления одних совершенно не оправдывают преступлений других. Я показываю только — во время Второй мировой войны не было ангелов в белых одеждах и черных демонов-нацистов. Чудовищные преступления совершали все. Абсолютно все. И разговоры об «особой жестокости» немецких нацистов, мягко говоря, несостоятельны. Это черный миф, призванный оправдать преступления победителей.
