Н. Сильченко - Каменный пояс, 1975
Я помню, например, первые, еще несовершенные стихи Вячеслава Богданова, молодого рабочего-монтажника Челябинского металлургического завода, активного члена заводского литературного объединения. С тех пор минуло почти полтора десятка лет. Но и тогда поэтическая одаренность Вячеслава Богданова не ставилась под сомнение. Сегодня же имя поэта, члена Союза писателей СССР известно не только на Южном Урале. Его книги выходили в московских издательствах. Циклы стихов нередко появлялись в центральных журналах.
Магнитогорец Михаил Люгарин состоит в писательском союзе со дня его основания — с 1934 года. Жизненная и литературная судьба поэта не проста. Но пережитые горести не сузили творческие интересы писателя. Поэтическое слово, вышедшее из-под пера Михаила Люгарина, всегда многоцветно и искренно, оно полно любви к человеку, к родной южноуральской природе.
Из молодых мне хочется выделить челябинца Бориса Калентьева, члена Магнитогорского литобъединения Римму Дышаленкову и газетчика Атиллу Садыкова.
В каждом поэте мое внимание привлекает прежде всего авторская пристрастность. Пристрастность к избранной теме, к лирическому герою, словом, та социальная направленность, которая делает поэзию партийной, боевой, современной.
Остановимся несколько подробнее на каждом из названных поэтов.
Звено единства
У Вячеслава Богданова есть небольшое пятистрочное стихотворение, в котором поэт полушутя заявляет:
Коль доведется умирать,
То у меня — учтите! —
Завод — отец.
Деревня — мать.
И черный труд — учитель.
Поэт признается в пристрастии к деревне, где он родился и с детских лет приобщился к нелегкому крестьянскому труду, и к Челябинскому металлургическому заводу, ставшему на целых 16 лет его добрым наставником в огневом ремесле.
Деревня и завод — два родника, питающие поэзию В. Богданова.
А мы спешим,
А мы уже сошлись!
И я —
Звено единства между ними!
Это заключительная строфа поэмы «Звено», написанной несколько лет назад.
Деревня и город в творчестве В. Богданова обретают новые точки соприкосновения, новые поэтические краски.
Как в труде крестьянина, так и в делах рабочего одно роднящее начало — творчество.
«Научитесь понимать» — так назвал одно из стихотворений поэт, в котором сталевар говорит своим единомышленникам: «Надо научиться понимать огонь!» Но и тракторист высказывает ту же мысль ученику, главное в профессии хлебороба — научиться понимать землю.
В прошлом году в московском издательстве «Советский писатель» вышел сборник Вячеслава Богданова «Светунец». Удачу новой поэтической книги во многом предопределила поэма «Рождение».
...В город к сыну из деревни приезжает мать, ставшая в двадцать солнечных лет вдовой:
...Но до сих пор
В ночах, до слез тягучих,
Она себе все снится молодой:
Июльский тракт
Бедою утрамбован,
Полночный час отбросил тишину.
Она опять по тракту
До Тамбова
Все провожает мужа
на войну...
В поэме автор показывает картины крестьянского труда в те годы, когда работы было невпроворот, да такой, от которой «сердце не вмещалось в груди». Но главное испытание было впереди...
И сегодня, через тридцать лет после войны, продолжает сниться солдатской вдове тот черный день.
И,
Словно в пропасть,
Дверь отворена...
В который раз вручают
извещенье.
Что муж убит.
И под Москвой —
война!..
Но с печи неотрывно смотрят на нее глаза детей. Теперь она им — единственная опора. И они — ей. И надо жить...
Тут мы осознаем все величие подвига наших женщин. Как похвальное слово им звучат в поэме строки:
«Мужьям за подвиг — памятники ставят, а жены — тяжесть подвигов несут. И молчаливо, гордо и достойно хранят живую память о мужьях...»
В поэме образу фронтовика-отца автор придает большое значение. Он один из миллионов советских людей, создавших монолитное единство, о которое разбилось фашистское нашествие.
Он знал — ей быть!
По сердцу, по уставу
Его винтовка — первая
в строю...
И первые окопы,
И заставы,
Где ты меж пуль,
Безвестности
И славы
Едва ли сносишь голову
свою...
И, уходя на фронт, он был уверен: России быть! И место в монолитном строю советских людей займет его сын. «Вот только подрастет, вот только подрастет...»
Случилось именно так, как хотели отцы, уходя в бессмертие... Сыновья верны заветам отцов, они — «крупицы вечности земной».
Ты, человек, всему,
на свете — семя!
Твои гордый лик
Не вытеснят века...
Вот город мой,
И я иду на смену,
И высоко играют облака.
Вячеслав Богданов опоэтизировал вечную пору рождения, становления человека, гражданина. Произведение обрело крылья социальной возмужалости.
Совсем недавно местное издательство выпустило новый большой поэтический сборник Вячеслава Богданова под названием «Избранная лирика». В книге собраны не только известные лирические стихи поэта. Здесь помещено более двух десятков новых произведений. В лучших из них, казалось бы, сокровенное, личное приподнято до высот поэтической публицистики.
Развел в пути я множество костров
И в час прозренья для себя приметил:
Раскроен мир на тысячи ветров,
Есть ко всему попутный в жизни ветер.
Есть ветер зла,
Есть ветер суеты,
Попутный ветер к зависти,
Бессилью...
О, сколько душ они перебесили
И никому не дали доброты!
Поэт призывает не верить ветрам, «что дуют резво в спину!» Человек обретает радость жизни в борьбе: «острей чутье, когда идешь на ветер» и «хоть путь тяжел, подъем к вершине крут, но ты придешь к вершине бездорожьем».
Вся конструкция стихотворения, как бы сама противостоит «ветру зла», здесь нет случайной строчки или слова.
Таким же мне видится и стихотворение «Стог».
Тяжелый год. Нетопленная печь.
Глухая ночь,
А в доме — ни полена.
Над стогом месяц высится,
Как меч,
Крадусь в степи,
Как будто бы из плена.
Скупа стихотворная строка, а метафорическое сравнение (месяц, как меч) кажется на пределе точности. Сейчас просто немыслимо себе представить, чтобы десятилетний голодный мальчишка глухой ночью крался за клочком соломы. Так случалось в суровое военное время...
Стихотворение смелое и поэтому кристально правдивое. Время в нем повернуто к нам не самой яркой своей гранью. Да, так было.
Но память тех лет не ожесточила сердце. Поэт твердо говорит:
Я это все запомнил
и сберег.
И сердце оттого не каменеет.
И душу мне,
Как тот колхозный стог,
Никто вовек раздергать не сумеет!..
Поэзия Вячеслава Богданова заключает в себе некое завидное свойство не стареть. Более того, перечитывая его стихи, каждый раз открываешь в них для себя что-то новое.
Вот стихотворение «Покой» со своей непреходящей мудростью бытия.
Хочу весны и тишины —
до звезд.
От долгих верст окреп
И притомился.
В апрельский день
Пришел я на погост,
Что за селом
В деревьях притаился.
Но не эти строки несут в себе главный, смысловой заряд. Главное начинается тогда, когда поэт находит свежие слова, чтобы сказать об огромном уважении к памяти наших отцов...
Много лет назад в одной из статей И. Л. Сельвинский высказал мысль, что поэта должны признать сначала мастера, потом — читатели. Если этого не случилось, значит литератор «не дотянул» до истинного поэта.
Вячеслава Богданова уже признали многие мастера — о нем сказали доброе слово Василий Федоров, Виктор Боков, Александр Межиров, Егор Исаев...
Поэт шел верной дорогой к широкому читателю со своей большой нравственной правдой.
Случалось, что из-под его пера выходили и сырые строки. Или В. Богданов брался за серьезную тему («Баллада о сердце»), но его перо оказывалось для этой темы «не очиненным», и в стихотворении вдруг появлялась картежная атрибутика, а высокие мысли выливались в банальную припевку: «повезет — не повезет», «чет — не чет».
