Великая перезагрузка. Война за мировое господство - Джонс Алекс

Да и эти «позитивные ценности» особенно не обсуждаются, кроме уже упомянутых сожалений о том, что три четверти населения не доверяют четверти, являющейся «верхушкой» общества. Может быть, кто-нибудь из членов Давосского клуба или лично Клаус Шваб постучится к вам в двери с вопросом «За что вы нас не любите?».

Скорее всего, в планах Шваба заставить вас присягнуть на верность давосской группе под угрозой наказания с помощью тех самых «гибких форм управления».

В конце концов, как им заставить вас принять фундаментальные изменения «жизни, работы и отношений между людьми»?

Что будет с теми, кто их не примет?

В ответ на этот вопрос Шваб серьезно и многозначительно молчит.

В своей второй книге Шваб отводит очень много места обсуждению взаимопроникновения и взаимосвязи технологий, как будто мы сами не заметили, что «технологии Четвертой промышленной революции связаны между собой, и все они развиваются на основе цифровых возможностей и сетей, построенных в результате Третьей промышленной революции, точно так же, как те, в свою очередь, построены на электрических сетях, возникших после Второй революции»²³.

Можно с той же очевидностью утверждать, что «для вашего рождения нужно, чтобы у ваших дедушек и бабушек были дети, которые потом стали вашими родителями». И Шваб великолепен в многозначительном изречении подобных банальностей.

В одной из глав он рассуждает на тему «политики технологий» и того, что он называет «двойным заблуждением», а именно, что «технология движет историей» и «технология и ценности не связаны»²⁴. Более того, он называет оба этих убеждения «чрезвычайно опасными»²⁵. Если вы искали хоть какую-нибудь область жизни, не испорченную политикой, то Шваб не даст вам скрыться даже в недрах технологий. Он убежден, что, «когда создается технология, она содержит следы ценностей, целей и компромиссов. И чем мощнее технология, тем важнее разделять эти ценности и цели»²⁶.

Возможно, он прав.

Может быть, если бы люди осознали, что Марк Цукерберг создал Facebook, чтобы студенты Гарварда могли оценивать привлекательность гарвардских студенток, то ушли бы с платформы, Цукерберг потерял бы все свои деньги и оказался бездомным на улицах Сан-Франциско. Я понимаю, что это маловероятно, но мечтать не вредно.

Нужно предельно внимательно относиться к тому, какие Шваб и давосская группа выбирают слова.

Я думаю, одним из самых опасных словосочетаний является «заинтересованная сторона». Вот как заканчивается глава, названная «Расширение возможностей всех заинтересованных сторон»:

Личные права и свободы лежат в основе нашей государственности. Правительство должно эти права и свободы защищать. Это и есть свобода.

Однако Шваб решил, что можно устроить короткое замыкание в этой схеме, и это очень серьезная заявка. Вот как описывается «заинтересованная сторона» в Инвестопедии:

«Заинтересованной стороной является физическое или юридическое лицо, владеющее акциями компании, оно может оказывать влияние на компанию или, наоборот, компания может оказывать влияние на заинтересованную сторону. Обычно в корпорации заинтересованными сторонами являются инвесторы, работники, клиенты и поставщики.

Однако в условиях повышающегося внимания к социальной ответственности корпораций термин также употребляется для описания сообществ, правительств и торговых ассоциаций»²⁸.

Поэтому слово «заинтересованная сторона» в устах Шваба означает оружие, с помощью которого он будет отнимать личные права у граждан.

Вторая глава второй книги Шваба называется «Технологии, возможности и подрывные инновации» и содержит массу совершенно бесполезной и не относящейся к делу информации, например вот такую «жемчужину»: возрастающая важность и применимость машинного обучения создала потребность в новых типах настраиваемых компьютерных архитектур. Корпорация Google, один из главных мировых потребителей микрочипов, разрабатывает большое количество тензорных процессоров, специализированных под определенные приложения интегральных микросхем, созданных для алгоритмов глубинного обучения²⁹.

Возникает соблазн не обратить на этот бессмысленный абзац внимания вообще, но в нем нам скрыто подсовывают идею «алгоритмов глубинного обучения». Вспомните все эти фантастические романы и книги, где роботы сходят с ума, начинают убивать людей, а в конце герой обнаруживает, что виноваты не машины, а безумный изобретатель, их создавший. Да, речь именно об этом. В реальности же психованный робот пока не принимается убивать всех вокруг, вместо этого компьютерный алгоритм определяет ваше спокойное и тщательно обоснованное несогласие с корпоративной политикой как «разжигание ненависти» или, хуже того, «расизм». И да, проблема не в машине, а в человеке, который ее запрограммировал. Именно поэтому радикальным левым из Кремниевой долины не доверяют нигде в остальной Америке. Следующая глава называется «Интернет вещей» и завершается шокирующим выводом о том, что в современном мире многие устройства взаимосвязаны. Глава «Киберриски» заканчивается откровением, что цифровые технологии влекут «киберриски» и нужно вкладывать средства в защиту от них. Последняя глава об искусственном интеллекте, биотехнологиях, дронах, новых материалах и виртуальной реальности настолько же бесполезна. И только к самому концу книги Шваб и давосская группа признаются, как именно они планируют изменить структуру общества. Не волнуйтесь, – говорят они, – мы не только натравим на вас правительства и корпорации, есть и другие формы давления.

Впрочем, управление – это не только правительства: формальные структуры, создающие законы и правила. Управление включает разработку и использование стандартов, возникновение социальных норм, которые сдерживают или поощряют нас, схем личного поощрения, сертификацию и надзор со стороны специализированных организаций, отраслевых соглашений и политики, которые применяются компаниями добровольно или по соглашению, определяющие отношения с конкурентами, поставщиками, партнерами и клиентами³⁰.

В мире, который хочет построить Шваб, вам нужно будет беспокоиться не только за правительство. На самом деле правительство-то Швабу и не нужно, если только оно не занимается ровно тем, что он скажет. Вместо этого Шваб рассчитывает на крупные корпорации, которые будут выполнять роль правительства де-факто, возможно, с помощью правил и условий пользования своими услугами. Помните, как технологические корпорации ввели тотальную цензуру всех высказываний консерваторов во время президентской предвыборной кампании 2020 года в США? Как им это удалось, несмотря на то что их действия прямо противоречили Первой поправке? [8] Интересно, как их руководители смогли найти компромисс с собственной совестью. Может быть, Клаус Шваб и другие участники конференции в Давосе так успешно промыли им мозги?

При этом вы обратили внимание, как Шваб ратует за «возникновение социальных норм», возможно, по итогам столь любимых им «разговоров», которые на самом деле не более чем сценарии, разработанные избранными актерами будто бы для бродвейской постановки? Но по сценарию Шваба вымысел становится реальностью.

Если вам интересно, как же будут создаваться эти новые стандарты, не волнуйтесь. Их разработают «эксперты»: