Литературка Газета - Литературная Газета 6257 ( № 53 2010)
В письмах Чехова теперь непременно появляются упоминания об устройстве сада, о курьёзах, случавшихся в хозяйстве, переживания о неудачах, надежды на будущее и при этом – неподдельная любовь и восхищение своим делом: «Утром Иван поехал на станцию за семенами, но вот уже солнце зашло, а его всё нет и нет. Подозреваем, что лошадь утопла, а семена (150 рублей!) посеяны в поле» (31 марта – 2 апреля. 1892).
«Мелихово вам не понравится, по крайней мере, в первое время. Тут всё в миниатюре: маленькая липовая аллея, пруд величиною с аквариум, маленькие сад и парк, маленькие деревья, но пройдёшься раз-другой, вглядишься – и впечатление маленького исчезает» (6 апреля. 1892).
«Я заказал к осени 100 кустов сирени и 50 дерёв владимирской вишни. В том месте, которое я теперь огородил фундаментальной решёткой и которое служит продолжением нашего сада, придётся посадить не менее 700 дерёв. Выйдет сад превосходный...» (8 июня. 1892).
«...Сколько мечтаний насчёт весны! Я посадил 60 вишен и 80 яблонь. Выкопан новый пруд, который к весне наполнится водой на целую сажень» (21 октября. 1892).
«Теперь огородные дела. Из бамий взошла только одна и та засохла. Тыквы Ваши грандиозны, так что трудно поднять; посолили в них огурцы. Репа тоже большая, какой мы никогда не видали» (29 августа. 1895).
Уже через год после покупки усадьбу нельзя было узнать. В письмах и записных книжках Чехова упоминаются более 150 названий растений, которые он сажал в мелиховские годы. Перед террасой была большая клумба с резедой, душистым горошком, табаком. За большой клумбой были посажены полукругом любимые розы Антона Павловича («для темпераментных гостей»). «Вот, Маша, – говорил он сестре, – какого сорта не посажу розы, а у меня получаются всегда белые. Почему это?» – «От чистоты твоего сердца, Антоша», – отвечала Мария Павловна.
В каждом цветке Чехов чувствовал характер, индивидуальные качества. Это видно из того, что одни виды цветов были ему особенно милы, а к иным он питал враждебные чувства. Больше всего были любы ему цветущие вишнёвые деревья. Недаром главным героем своей предсмертной поэтической пьесы он сделал вишнёвый сад – «весь белый», «молодой», «полный счастья».
Особое место занимал на чеховской усадьбе единственный в своём роде огород «Юг Франции». Мария Павловна Чехова рассказывала, что под окнами кабинета Антона Павловича были грядки, на которых выращивались невиданные в здешних местах южные культуры: артишоки, спаржа, баклажаны, перцы, арбузы, дыни, редкие сорта капусты и томатов.
Теперь в Мелихове у Чехова собирались его многочисленные друзья и знакомые. Оживлённо проходили дни и вечера с непременными шутками, пением и прогулками. Благодаря озеру и саду, в лунные ночи и закатные вечера Мелихово было красиво и волновало фантазию. Здесь осенью Чехов пишет свою знаменитую «Чайку», многие её подробности навеяны обстановкой Мелихова. Пишет с удовольствием, ведь во всех жизненных положениях этого произведения главное – любовь. Даже место действия – у «колдовского» озера, где вокруг в усадьбах всегда любили, все были влюблены. В основу же сюжета пьесы легли жизненные истории двух самых больших друзей Чехова, самых частых посетителей чеховского Мелихова – художника Левитана и Лики Мизиновой. О.Л. Книппер-Чехова писала, что всё решительно пленяло в Мелихове: «И дом, и флигель, где написана была «Чайка», и сад, и пруд, и цветущие фруктовые деревья, и телята, и утки, и сельская учительница, гулявшая с учителем по дорожке, – пленяли радушие, ласковость, уют, беседы, полные шуток, остроумие…»
Мирное, налаженное течение мелиховской жизни прервала в 1898 году смерть Павла Егоровича – «выпала главная шестерня из мелиховского механизма», «всё здесь теперь потускнело и пожухло». Кроме того, мать и сестра теперь не могли управиться в деревне без мужчин, а для самого Чехова дорога на север была отрезана – по предписанию врачей он вынужден теперь постоянно жить на юге. В том же 1898 году был куплен в Ялте участок земли, где начато строительство дома и, конечно, как и в Мелихове, на новой даче не может Чехов обойтись и без сада. Небольшой земельный участок со временем он превращает в настоящий ботанический сад, где росли такие редкие деревья, которых не было и в Никитском ботаническом саду. Антон Павлович очень серьёзно, по-научному, относился к ведению садового хозяйства. Ему отовсюду присылали каталоги, проспекты, семена, саженцы и прочие материалы. Русские и латинские названия тех растений, которые Чехов сажал в саду, он записывал в особую тетрадочку, а на саженцы прикреплял специальные цинковые пластинки-ярлычки с теми же названиями. С помощью сестры Марии Павловны Антон Павлович рисует план ялтинского сада, намечает, где будет какое дерево, где скамеечка, выписывает со всех концов России деревья, кустарники, фруктовые деревья, устраивает груши и яблони шпалерами, и в результате урождались действительно великолепные персики, абрикосы, черешни, яблоки и груши. С большой любовью растил он берёзку, напоминавшую ему нашу северную природу, ухаживал за штамбовыми розами и гордился ими, за посаженным эвкалиптом около его любимой скамеечки. В ялтинском саду были и японские деревца, и развесистая слива с красными листьями, крупнейших размеров смородина, были и виноград, и миндаль, и пирамидальный тополь – всё это принималось и росло с удивительной быстротой благодаря любовному глазу Антона Павловича.
Чехов тонко чувствовал и понимал природу, ощущал поэзию труда на земле. Многие свои мысли и убеждения о природе, о садах и лесах он вложил в уста героев и персонажей своих произведений. Действие рассказов и пьес Чехова часто происходит на фоне старинных усадеб, где есть сад, с которым у героев связываются самые прекрасные поэтические чувства.
В необыкновенно красивом, ухоженном саду влюбляется и встречается с Таней Коврин главный герой «Чёрного монаха», произведения, в котором сад – полноправный участник повествования. «Таких удивительных роз, лилий, камелий, таких тюльпанов всевозможных цветов, начиная с ярко-белого и кончая чёрным как сажа, вообще такого богатства цветов, как у Песоцкого, Коврину не случалось видеть нигде в другом месте. Весна была ещё только в начале, и самая настоящая роскошь цветников пряталась ещё в теплицах, но уж и того, что цвело вдоль аллей и там и сям на клумбах, было достаточно, чтобы, гуляя по саду, почувствовать себя в царстве нежных красок, особенно в ранние часы, когда на каждом лепестке сверкала роса». Песоцкие, отец и дочь, живут своим садом: «Вся, вся наша жизнь ушла в сад, мне даже ничего никогда не снится, кроме яблонь и груш», – говорит Таня. Здесь, в саду, невольно наполняется самыми светлыми ощущениями и душа Коврина: «Пока они ходили, взошло солнце и ярко осветило сад. Стало тепло. Предчувствуя ясный, весёлый, длинный день, Коврин вспомнил, что ведь это ещё только начало мая и что ещё впереди целое лето, такое же ясное, весёлое, длинное, и вдруг в груди его шевельнулось радостное молодое чувство, какое он испытывал в детстве, когда бегал по этому саду». Вместе с гибелью сада и угасанием Тани подходит к трагической развязке и неудавшаяся жизнь Коврина. Ему мерещится прежний изумительный сад: «Он звал Таню, звал большой сад с роскошными цветами, обрызганными росой, звал парк, сосны с мохнатыми корнями, ржаное поле, свою чудесную науку, свою молодость, смелость, радость, звал жизнь, которая была так прекрасна».
И снова, когда Чехову понадобилось показать катастрофу всей жизни людей, уже в «Вишнёвом саде», он вновь изображает её как гибель их любимого сада. И дальше в пьесе надежда на новую жизнь, радостную, обновлённую, связывается у Чехова с возрождением сада: «Вишнёвый сад продан, его уже нет… Мы насадим новый сад, роскошнее этого, ты увидишь его, поймёшь, и радость, тихая, глубокая радость опустится на твою душу, как солнце в вечерний час».
После революции Мелихово пришло в запустение. За 90 лет, прошедших с того времени, когда Чехов покинул Мелихово, пейзаж там сильно изменился: фруктовый сад вымерз в 1940 году, дорожки так заросли, что от них не осталось и следа. Сейчас сотрудники музея восстанавливают цветники и липовую аллею. В планах также полностью возвратить на своё историческое место утраченную садовую композицию.
Судьба вишнёвого сада едва не постигла и столь любимый Чеховым ялтинский сад.
После смерти Чехова его сестра Мария Павловна продолжала заботиться о ялтинском саде: из года в год она поддерживала весь ассортимент любимых Чеховым цветов, сохраняла все его посадки. Но за последние годы ассортимент посадок сильно сократился, исчезло главное его украшение – цветы. Нуждаются в уходе и мемориальные деревья, посаженные самим писателем: ива вавилонская, шелковица пирамидальная, магнолия китайская крупноцветковая, кедры атласский и гималайский, лавр благородный. Последнему были нанесены осколочные ранения во время войны. Необходимо продлить жизнь чеховским деревьям, вылечить больных, омолодить одряхлевшие. Сейчас в восстановлении сада Чехова активное участие принимают директор Дома-музея Чехова в Ялте Алла Головачёва, сотрудники Никитского ботанического сада, а также редакция московского журнала «Вестник цветовода».
