Итоги Итоги - Итоги № 4 (2013)
Номер семь
/ Политика и экономика / В России
Валерий Федоров: «Рисунок следующей Думы усложнится, управлять ею станет труднее. Но качество ее решений окажется выше»
О причинах и следствиях очередной избирательной реформы в интервью «Итогам» размышляет генеральный директор ВЦИОМ, завкафедрой прикладной социологии Финансового университета при правительстве РФ Валерий Федоров .
— Валерий Валерьевич, насколько ожидаема и востребована реформа выборов в Госдуму среди избирателей?
— Если говорить об избирателях в целом, то за прошедшие после предыдущей реформы годы люди подзабыли об одномандатниках, да и вообще стали хуже разбираться в том, чем отличается списочная система от мажоритарной. Это, конечно, коррелируется с общим снижением авторитета парламента и депутатов как социального типа. Избиратели видят, что Дума уже давно следует целиком и полностью в фарватере исполнительной власти, поэтому и внимание, и интерес к ней ниже, чем прежде. В начале нулевых такое поведение воспринималось скорее позитивно. Еще не были забыты шумные скандалы девяностых, всякие выходки экстравагантных персонажей с мандатами, постоянные палки в колеса, которые Дума вставляла исполнительной власти. Но со временем плюс перешел в минус, такое поведение Думы стало восприниматься как безголосие и безликость, ее неспособность играть серьезную роль в системе власти. Этой перемене сильно удружила реформа 2004—2005 годов, после которой в Думу стало попадать меньше ярких, самостоятельных, амбициозных политиков, которые отвечают не перед партийными бонзами, а перед избирателями.
— Популярна ли идея возврата к смешанной системе среди политической элиты?
— Налицо две коалиции. Первая — бенефициары нынешней системы выборов. Сюда входит руководство парламентских партий, а также партии-новички, не имеющие ничего, кроме амбиций и собственного лидера. У них нет критической массы кандидатов, которые могли бы пройти в одномандатных округах. Поэтому коалиция старых и новых партий заинтересована в том, чтобы сохранилась пропорциональная система, гарантирующая им место на политическом небосклоне. В другой коалиции — те, кто считает, что процесс отрыва наших партий от избирателей, их интересов, ценностей и требований зашел слишком далеко, и убеждены, что систему надо лечить. По их мнению, реформа заставит партии выдвигать на выборах не своих детей, друзей и спонсоров, а политиков, которые смогут заручиться поддержкой избирателей.
— У этой другой коалиции есть «явки и пароли»?
— Законопроект готовится в администрации президента, ее и надо считать автором идеи. Думаю, в каком-то смысле это извлечение уроков из последних бурных полутора лет в нашей политической жизни. Конечно, Путин победил на выборах, и «Единая Россия» победила. Тем не менее ее победа вышла менее убедительной, чем можно было предполагать. Чтобы вдохнуть в эту партию новую легитимность, нужен другой подход, другой подбор людей, нужно менять ее облик. Аналогичные проблемы и у других парламентских партий. Сейчас любая из них представляет собой личное предприятие своего вождя. Толку от них, хоть они и называются оппозиционными, маловато: вместо того чтобы привлекать самых ярких и интересных людей в политику, создавать возможность альтернативы, они просто оккупируют места в Думе. В результате значительная часть избирателей не видит своих представителей ни во власти, ни в оппозиции. А это самое страшное, что может быть. Задача реформы — вдохнуть жизнь в закосневшую, закрытую систему.
— Способна ли реформа изменить ситуацию?
— Я вижу два возможных позитивных последствия. Первое. Кадровый состав Думы может получить серьезное качественное приращение за счет сильных одномандатников. Сегодня снижение кадрового потенциала очень чувствуется. Нам нужны умные, талантливые депутаты, чтобы они профессионально работали над законами. На мой взгляд, «мажоритарка» в этом деле хороший помощник. Второе — это блоки, открывающие возможность для новых небольших партий получить, объединившись, позицию в Госдуме.
— Даже если планку избирательного барьера для блоков задерут до небес?
— Это уже вопросы «точечной настройки». Принимать-то закон будут нынешние парламентарии, а это четыре партии, которые в принципе все устраивает, которые и дальше хотели бы делить Думу на четверых. Так что какие-то компромиссы неизбежны.
— Какой, на ваш взгляд, станет с принятием таких поправок следующая Дума?
— Думаю, главным последствием будет приток в политику ярких людей. Сомневаюсь, что это будут обязательно оппозиционеры. И уж точно не московские оппозиционеры, потому что они говорят на языке, понятном лишь очень узкой тусовке. Существенно потеряют все партии, которые представлены в Думе сегодня. Пробьется один или два новых блока — это зависит от того, какой будет установлен барьер. Что касается одномандатников, то большинство из них примкнет к партийным фракциям. Образуется, как уже было в 90-х, и парочка небольших, но влиятельных депутатских групп. Конечно, больше будет лоббирования региональных и экономических интересов. Это неизбежная плата за демократию. В целом рисунок Думы усложнится. Управлять ею станет труднее. Решения будут приниматься медленнее, не по звонку. Но их качество окажется выше, поскольку они будут учитывать интересы большего числа игроков. А это в общем-то и есть цель любой парламентарной системы.
Все свои / Политика и экономика / Что почем
Все свои
/ Политика и экономика / Что почем
120 тыс. человек — примерно столько переехало в Россию с 2006 года за время действия Государственной программы по оказанию содействия добровольному переселению в Российскую Федерацию соотечественников, проживающих за рубежом. Это всего лишь 0,7 процента от всех этнических русских, проживающих на данный момент за пределами своей исторической родины. Исправить ситуацию решили в Госдуме, где на прошлой неделе приняли в первом чтении поправки, значительно упрощающие получение гражданства Российской Федерации соотечественниками и их потомками. Среди прочего они отменяют пятилетний срок проживания в России, необходимость вида на жительство и постоянной регистрации, а также подтверждение наличия дохода и владения русским языком.
Однако вся эта радость компенсируется широтой трактовки понятия «соотечественник» в Законе «О государственной политике Российской Федерации в отношении соотечественников за рубежом». Многие, увидев, что там упоминаются потомки граждан и подданных не только РФ и СССР, но и Российского государства едва ли не со времен Ивана Калиты, посчитали, что власти решили завезти в Россию не только зарубежных русских, но и все население бывших республик СССР, а заодно уж и Финляндии с Польшей. Это 202,6 миллиона человек. В Сибири, конечно, много места, но все-таки...
Если же вчитаться, то становится понятно, что соотечественниками могут быть признаны лишь представители коренных народов нынешней Российской Федерации. Так что никаких таджиков или даже украинцев. Если только они не докажут, что происходят от полностью обрусевших в свое время иностранцев — тех, кто свободно говорил по-русски, был частью культуры России и ее традиций. Короче, ярлык соотечественника и после принятия поправок может выдать лишь конкретный чиновник по собственному усмотрению. «Все зависит от правоприменительной практики, — поясняет «Итогам» директор Института русского зарубежья Сергей Пантелеев. — Экзамен на владение русским языком хоть и отменяют, но, если вы его не знаете, то, с точки зрения чиновника, не являетесь соотечественником. Хотя для князя Голицына, потомка эмигрантов первой волны, который говорит, допустим, только по-французски, могут сделать исключение». Ввезли же в 1999 году в Россию адыгов из Косово, которые не могли двух слов связать по-русски.
По самым смелым подсчетам, соотечественников может набраться 20 миллионов человек. По большей части это представители крупнейших русских общин за рубежом — на Украине, в Казахстане, Белоруссии, Узбекистане, США и Германии. Однако даже этих «правильных» соотечественников может снова испортить квартирный вопрос. Для их размещения на исторической родине необходимо построить почти 480 миллионов квадратных метров жилья.
То в жар, то в холод / Политика и экономика / Что почем
