Тьерри Янсен - Тьерри Янсен - Испытание болезнью: как пережить рак груди
Родители своих родителей
Стать взрослым человеком — обширная программа! Сами того не сознавая, многие женщины, заболев раком груди, все еще ведут себя как маленькие девочки — дочки своих родителей. И, как все хорошие девочки, они склонны оберегать отца с матерью. “Когда я узнала, что у меня рак, — говорит Вероника, — матери я ничего не сказала. Она бы этого не вынесла”. “Я всегда старалась по возможности не обременять родителей своими проблемами, — рассказывает Флоранс. — А они, наоборот, никогда не упускали шанса позвать меня на помощь. Мне казалось, это нормально — вплоть до того дня, когда я заболела сама. Мне бы очень хотелось им об этом сказать, но я не осмелилась”.
В сознании многих женщин, приходящих ко мне на консультацию, прочно укоренилась мысль, что родители не вынесут известия об онкологическом диагнозе, и, значит, надо скрывать от них правду. Подобная мысль, возможно, связана с тем, что, сами будучи матерями, эти женщины боятся однажды услышать, что их ребенок болен. “Мне не хотелось разбираться со стрессом, тревогой и страхами своих родителей. Мне вполне хватало забот с самой собой”, — признается Валери. Проблема как раз в этом: разве не предполагается, что наши родители, будучи взрослыми людьми, сами должны заботиться о себе и преодолевать свои страхи? “Никому не захочется выслушивать от родителей фразы типа “С тех пор как ты заболела, я больше не могу уснуть” или “Моя жизнь совершенно сломана, я так боюсь за тебя”; это просто невыносимо!” — возмущается Нелли. “У меня было такое впечатление, будто я отравляю им старость. Я хотела оградить их от терзаний. И одновременно хотела оградить себя от всяких обвинений с их стороны. Мои родители большие мастера по этой части, — добавляет Сандрина. — Несмотря на все это, в конце концов я им сказала правду”.
Сказать правду своим родителям — единственный способ получить то, чего ждут большинство женщин, заболевших раком груди, — любовь и нежность, утешение и поддержку. “На следующий день после операции я бы отдала все на свете, чтобы меня обняла моя мама. Я уверена, что только так я бы смогла наконец дать волю слезам, — признается Элизабет. — К сожалению, этого не могло произойти — просто потому, что я не предупредила своих родителей”. “А я сказала родителям, что у меня рак груди, — рассказывает Сандрина. — Но вместо нежности, в которой я нуждалась, в ответ услышала одни жалобы. Мать безостановочно твердила: “Бедняжка моя, это так страшно. То, что ты мне сказала, — это ужасно”. Будто я без нее этого не знала. Если бы мама хотя бы спросила, не нужно ли мне чего-нибудь, — но нет! Вместо этого она звонила мне каждый день и забрасывала комментариями типа: “Я слышу, голос у тебя хороший, я рада, что тебе лучше, так что все в порядке, я тебе позвоню, всего хорошего, поцелуй Мишеля и детей”. Мне просто выть хотелось. Неделю за неделей я переживала эту ситуацию, выслушивала, как моя мать задает вопросы и сама же на них отвечает. Она себя успокаивала, а я чувствовала, как у меня все внутри буквально кипит от возмущения. А потом я узнала, что придется прервать химиотерапию из-за того, что у меня опасно снизилось количество белых кровяных телец. И вот тут я взорвалась. За три минуты я вывалила матери все, что скопилось у меня на сердце. Если в двух словах, это были по большей части упреки. Она не поняла. И неслучайно, ведь я по-прежнему не показывала ей свою слабость и уязвимость. Когда я на нее сердилась, я все еще представала перед ней в образе женщины сильной и авторитарной. Но ведь на самом деле это было совсем не так! Когда я поняла свою ошибку, я ей перезвонила и объяснила, что мне неприятно выслушивать слова, продиктованные страхом. Я понимаю, что она может беспокоиться обо мне, но прошу, чтобы она сама с этим справлялась — без моего участия. Вместо этого я хотела бы, чтобы во время общения мы с ней могли проявить взаимную нежность и любовь. Она очень хорошо поняла, о чем я прошу. С тех пор у нас с ней отношения открытые и честные, основанные на доверии и любви. Я больше не чувствую себя как маленькая девочка перед своей мамой. А еще я перестала себя вести по отношению к ней так, будто это я ей мать, а не она мне. Теперь мы с ней два взрослых человека. Мы поняли, что любовь и мир часто лежат в основе исцеления”.
Иногда на попечении женщин, заболевших раком груди, находятся их родители, уже не способные о себе заботиться. В этом случае важно найти какое-то альтернативное решение — по крайней мере на период лечения. “Нужно перебороть угрызения совести, — настаивает Флоранс, которая всегда жила, разрываясь между отцом и матерью. — Мне понадобилось время, чтобы это понять, — говорит она. — И это чуть меня не погубило. В первые недели после операции отец мне устроил настоящий шантаж. Он отказывался есть, если я каждый день не ходила за продуктами для матери и дважды в неделю не проводила с ним всю вторую половину дня. Я сама его к этому приучила. И он в результате находил абсолютно нормальным, что я все время в их распоряжении. Меня тошнило, я была совершенно без сил, но продолжала выполнять свой “долг”, как будто ничего не случилось. А потом в один прекрасный день я упала в обморок прямо в супермаркете. Мой врач, когда узнал об этом, здорово меня отругал. И он был прав: я вела себя как законченная дура. Сознавая, что мое поведение ненормально, я объявила отцу, что нашла им с матерью женщину, которая пока что будет вместо меня о них заботиться. Я больше не собиралась поддаваться на его шантаж! К моему огромному удивлению, отец не попытался оспаривать мое решение. Одной моей решимости оказалось достаточно, чтобы раз и навсегда покончить с той извращенной игрой, в которую я до сих пор соглашалась с ним играть”.
Говорить правду своим родителям — это возможность достичь большей зрелости. Более того, таким образом мы и им даем шанс наконец повзрослеть. Осмелиться прямо поговорить с ними о своем недуге — значит доверять им и верить в их способность к развитию. Некоторым женщинам не хватает желания или сил, чтобы доходить в своих отношениях с родителями до таких глубин. “Они не изменятся — сейчас уже слишком поздно”, — говорила мне моя пациентка Лора, опечаленная реакцией родителей на свою болезнь. Я возразил на это, что, возможно, в действительности ее негативный взгляд скрывает под собой страх. “Вы правы, — ответила она. — Мне страшно, что мои родители больше не способны меняться. Я боюсь, что они не примут мой взгляд на вещи. Я боюсь их разочаровать и потерять их любовь... Ну, или, вернее, то, что мы условились называть любовью”. Когда Лора признала, что сама противится переменам, это позволило ей лучше принять ситуацию. “Я знаю, где проходит граница моих возможностей, — говорит она. — Мне не хватает мужества полностью раскрыться перед родителями. Это выше моих сил. Так что я буду поддерживать сложившиеся отношения — такие, какие есть. Но теперь у меня уже не будет ощущения, что я подчиняюсь воле родителей. Я буду играть в эту игру совершенно осознанно. Это мой выбор”. Подход Лоры представляется мне вполне последовательным. Знать и принимать свои ограничения — это тоже свойства взрослого человека.
Страх обмануть ожидания
Часто мы избегаем углубляться в некоторые сложные аспекты своих взаимоотношений с родителями. Мы считаем, что “уладили проблему”, но на самом деле, сами того не осознавая, сталкиваемся с теми же трудностями в отношениях с целым рядом других людей. В психологии такое явление называется переносом. Таким образом, не решенные в прошлом проблемы повторяются в настоящем просто потому, что мы, единожды не сумев преодолеть конфликтную ситуацию, так и не можем понять те процессы, которые мешают нам привести ее к гармоничному разрешению.
“Я всегда боялась своего отца, — рассказывает Элизабет, — и никогда не смела ему возразить. Дело, конечно, в том, что я всегда старалась оправдать те надежды, которые он на меня возлагал. Я не знала, как иначе привлечь его внимание и заслужить то, что я считала любовью. Со временем такое положение стало для меня невыносимо. В результате за исключением тех двух вечеров в неделю, которые я традиционно проводила у него, я старалась с ним не встречаться. Мне надоело выпрашивать у отца хоть капельку любви, изображая из себя примерную девочку. Все равно, что бы я ни делала для него, этого никогда не было достаточно. Увы, не отдавая себе в этом отчета, я воспроизвела те же самые отношения со своим начальником. Он мог сколько угодно меня грузить работой на свое усмотрение, я ему никогда не возражала, принимала все его требования, совершенно забывала о себе, только бы он был мною доволен. Когда я узнала, что у меня рак груди, я не решилась ему об этом сказать. И продолжала работать, как будто ничего не произошло. Разумеется, после первого же курса химиотерапии мне пришлось признать: так дальше продолжаться не может. Тогда я была вынуждена поговорить о своей болезни с шефом”.
![Иван Корнилов - В бесконечном ожидании [Повести. Рассказы]](/uploads/posts/books/134851/134851.jpg)
