Владимир Романовский - Скандальный путеводитель по экономике
Как и автомобили, сотовые телефоны – весьма полезная вещь, если использовать ее правильно. Он нужен, к примеру, полиции, врачам, отдыхающим на лазурных берегах членам правительств, и так далее. Большинству же людей мобильник не нужен. Совершенно.
В то время, как автомобиль создает иллюзию уединения, ухода от общества, мобильник, наоборот, создает иллюзию непосредственного общения. Ради поддержания этой иллюзии по мобильнику говорят часто, очень часто, постоянно. А ведь могли бы в это время -
– действительно общаться с себе подобными
– читать
– думать
– просто рассматривать пейзаж
– спать.
Особенно умиляют мобильники со специальным наушником, либо вставляющимся в ухо, либо вешающимся на него. Когда человек громко говорит в пространство, а собеседника в окрестностях нет, наблюдателю кажется, что говорящий не совсем нормален. А если по мобильнику говорят в поезде, то односторонний этот монолог с непредсказуемыми паузами плохо действует на остальных пассажиров. Обычные разговоры, в которых участвует душа, всегда сливаются для постороннего уха в ненавязчивый шум, под который легко читать, общаться с кем-нибудь самому, или же спать.
4. Бюрократия как основная цель и сущность Призрачного Производства.
Слово бюрократия, пришедшее в языки цивилизованных стран из старофранцузского, означает – конторское правление, или власть конторы. По ложной ассоциации многие люди могут подумать, что бюрократия связана в основном с бумагой. В наше время это почти правда, хотя к бумаге добавлены электронные записи (которые, заметим, должны были по изначальному замыслу заменить бумагу дабы сохранить какие-то кубометры леса и уменьшить вредные выбросы в атмосферу бумагопроизводящих фабрик… ничего, разумеется, не вышло из этого).
Исторически, бюрократия существовала задолго до появления бумаги и даже папируса. Первое бюрократическое высказывание принадлежит Каину. На вопрос "Где твой брат Авель?" Каин ответил Создателю – "А разве я приставлен за ним смотреть?" Отличие бюрократов от других видов людей состоит в их пристрастии к букве закона в ущерб его духу. Книжники и фарисеи, так досаждавшие Христу, идентичны по образу мыслей сегодняшним буквоедам.
Бюрократия неискоренима. Люди, склонные руководствоваться фразами вроде "так не делают", "не велено", "а вот здесь написано" и так далее, были всегда. Они – противники всего нового, ибо все новое как раз и попадает в категорию "так не делают". Они – одновременно опора и причина косности любого правительства ("не велено"). Их не интересует общее, вселенское, хорошее или плохое – они всего лишь следят за исполнением уже зафиксированных деталей. Дело, как всегда, в степени. Избавиться от бюрократов – цивилизация рухнет под напором необузданных идей и стремлений. Дать бюрократам всю полноту власти – и цивилизация остановится и начнет бродить, щелкая дрожжевыми пузырями.
Это как раз и происходит сегодня.
Бюрократизация всех мыслимых отраслей человеческой деятельности привела к полной остановке культуры. Культура, застывшая на одном месте – дело в истории человечества не новое. В древнем Египте, например, так жили тысячелетиями, валяясь на топчанах и любуясь на пыльные пирамиды, с той лишь разницей, что египетская социальная активность не напрягала экологию даже в самом Египте, не говоря уж об остальном мире. В современной политике отсутствуют собственно политики, люди, принимающие скорые и оригинальные решения. Все решается на бюрократических собраниях, в конференц-зале, в расчет принимаются скучные прецеденты, составляются бюрократические директивы, которые выполняются очень плохо, медленно, и всегда с результатами, отличными от тех, которые планировались.
В своих обращениях к избирателям бюрократы от политики используют бессмысленный конторский язык, так что речи эти похожи больше на считалки вроде "турбо, урбо, сентябряки", чем на монолог на заданную тему человека разумного.
В искусстве создаются многие тысячи, сотни тысяч, миллионы картин, книг, фильмов, скульптур, стихов, музыкальных пьес, текстов для театра, не имеющих никакого отношения ни к искусству, ни даже к обыкновенной коньюктуре, зато в каждом случае соблюдаются правила. Называть абстрактную живопись модернисткой в то время, как первые ее полотна появились до рождения моего дедушки – позорно, искать в ней смысл, душу, воздействие на зрителя – ханжество. В то время как каждая из предыдущих эпох отличалась от других своей живописью и была ею наглядно представлена, Призрачное Производство может предложить лишь бессмысленные, порой намеренно алгебраические, абстрактные поделки, которые за целый век своего существования не стали ни менее мещанскими, ни менее пошлыми. Называть сегодняшний тип популярной музыки, появившийся за двадцать лет до моего рождения, с монотонным барабаном, звяканьем тарелок, и примитивными мелодиями, сравнимыми в контексте развития музыки с музыкой пятнадцатого века, называть это современной музыкой – глупо. Искать оригинальности в фильмах, целиком созданных путем заимствования из других фильмов – кадров, ситуаций, сцен, часто целых сюжетов – смешно.
В торговле и предпринимательстве нынче очень много разговоров о "рынке" и "приватизации", по всему миру. Бюрократы от корпораций не знают, или не помнят, простую истину – одни и те же рынки доить бесконечно нельзя, они истощаются, им нужно время, чтобы снова набрать силу, необходимо создавать новые рынки. В противном случае торговля превращается в непрерывное навязывание. А "приватизация" есть просто надувательство от начала и до конца. При переходе из государственных рук в корпорационные, у предприятия меняется лишь адрес конторы. Разница между частным и корпорационным владением состоит в том, что частный владелец заинтересован прежде всего в процветании принадлежащего ему лично предприятия, в то время как член совета директоров ищет лишь материальной выгоды для себя лично, и если закрытие предприятия гарантирует ему больший доход, чем процветание, он выберет закрытие. Почему нет? Это ведь Генри Форд шлялся по территории своего завода и любую операцию мог на этом заводе выполнить лучше, чем любой из рабочих и инженеров. Члены совета на заводе появляются только для произнесения бюрократических речей, когда совет принимает вдруг бюрократическое решение уволить половину персонала в надежде, что это приведет к повышению акций.
В спорте, особенно в командных видах, но и в индивидуальных тоже, игра последнее время ведется от защиты, поскольку бюрократия любит действовать, как ей кажется, наверняка – то есть, игра на выигрыш связана с риском, поэтому лучше всего – стараться не проиграть. Именно поэтому сегодняшние хоккей и футбол так невыносимо скучно смотреть.
Один из устойчивых мифов, связанных с политикой, торговлей, предпринимательством, и бюрократией – миллиардер не может быть дураком. Это не так. В любой области предпринимательства кто-то ведь должен выходить в лидеры, а кто-то отставать. Если на старте стояли исключительно дураки, понятно, что к финишу первым умный не придет – ему неоткуда взяться, не так ли.
В науке, бюрократизировавшейся раньше остальных областей деятельности, зарегистрировано и запатентовано немыслимое количество открытий и изобретений, и многие тысячи регистрируются каждый год. Рефераты публикуются чаще ежедневных газет. Премии и награды выдаются с безотказностью, которой позавидовала бы иная система пригородных поездов. И все это несмотря на то, что никаких открытий и изобретений, стоящих внимания, не было сделано со времен Второй Мировой Войны. "Космические" программы стали сворачиваться как только все, имеющие к ним доступ, поняли, что к звездам на трубах, наполненных керосином, полететь туда нельзя, да и нечего нам там делать. Высадившиеся на Луне, несмотря на общемировую радость, не обнаружили там ни полезных ископаемых, ни населения, пригодного для скандирования прогрессивных лозунгов и поддающегося налогообложению. Мечта атеистических фантастов о путешествии в неизведанные космические америки для установления там, после разгона космических индейцев, справедливости общественных отношений насильственным путем, распалась в пыль.
Сегодня деятельность подавляющего большинства "ученых" очень напоминает деятельность охваченных бюрократией других областей, в частности, живописи в ее сегодняшнем воплощении – абстракции. Огромный перечень странных и часто бессмысленных, грекообразных, латинообразных, и просто глупых, терминов, запомнить которые можно только с помощью многолетнего повторения (собственно, это не термины вовсе, но жаргон данной тусовки, как справедливо отмечает один из главных ее представителей Ричард Докинс), корявая, часто беспомощная фразеология, говорящая о том, что авторы не удосужились объяснить суть описываемого даже самим себе и наводящая на подозрения по поводу интеллектуальной адекватности этих же авторов, исследования, результатам которых не может быть никакого практического применения – все это создает иллюзию сложности и глубины, в то время как рецензенты, безнадежно путаясь все в том же тусовочном жаргоне, стараются в своих рецензиях выдержать ту же густоту лингвистического тумана, которая наличествует в рецензируемых ими работах.
